общаемся.
Она раздулась, прошла в гостиную, было видно, что она здесь все хорошо знает, вроде бегло, но оценивающе прошлась по состоянию помещений, видимо, ища недовольство моей работой. По первому впечатлению, она показалась доброжелательной, но волнение не проходило, все же не так я представляла знакомство с родителями. И не так скоро. Папа тоже горит желание познакомиться с Родионом, а я почему-то оттягиваю этот момент. Уверена, что они друг другу понравятся, причина не в этом. Скорее всего, не хотелось, чтобы Родя увидел первый раз отца за решеткой, чтобы ему навсегда запомнился образ заключенного, ведь первое знакомство еще как значимо. Вот и сейчас, оказалась в достаточно некомфортных условиях. Как представиться правильно не знала, боялась, как отреагирует Родион. Может, стоит написать ему или позвонить? А не обиделся ли женщина, ведь, как она сказала, хотела оставить свое присутствие инкогнито. Но теперь это вряд ли удастся. Ни к чему эти все схемы, наверное, нужно сказать правду.
- Даша, - произнесла пересохшими губами, нужно попить водички, чтобы быть способной и дальше разговаривать.
- Очень приятно, Даша, ты чем сейчас занята, кушать готовишь? - заметила гору перемытого картофеля около раковины в тазике, доверху наполненного к чистке, - Может, тогда я уберусь?
- Ольга Семёновна, не нужно ничего делать, мы с Родионом запланировали генеральную уборку в конце этой недели, и...Я не домработница... – все же решилась, набирая в грудь побольше воздуха, в горле першило, так как смочить его водой так и не успела.
- Нет? – ее брови так знакомо приподнялись, что даже немного успокоилась, так была похожа мимика матери и сына.
- Нет, я девушка Родиона…
- Девушка? – три морщинки на лбу так и замерли от услышанного, а я почувствовала, что щеки опаляет жаром, нужно отвлечь себя и занять руки, поэтому решила предложить чая.
- Давайте, я вас лучше чаем угощу, присаживайтесь, в ногах правды нет.
Быстро поставила чайник, а когда вышла из кухни, то мама Родиона, сидя за столом, с блаженной улыбкой очень пристально наблюдала за моими действиями и рассматривала меня, даже смутилась, как восьмое чудо света, право слово.
- Родя такой скрытный, ничего о вас не рассказывал, но я не удивлена и не ожидала, но очень рада…Очень…Очень рада знакомству, Даша.
- Мы не так давно встречаемся, - вдруг все порчу своими словами, недавно вместе, а уже хозяйничаю в его доме, но похоже ее это совсем не волновало, - Я тоже очень рада, - в невпопад добавила к сказанному.
Чайник закипел, разлила ароматный напиток по кружкам и поставила на стол перед посетительницей, подвигая блюдце с конфетами и печеньями. Но предложенные сладкие гостинцы ее мало интересовали, все ее внимание было обращено лишь на меня.
- Ольга Семёновна, - присела рядом, - Только я волнуюсь…
- Что такое?
- Вдруг Родион не будет доволен, что я его девушкой представилась, мы и не обсуждали толком все эти статусы...
- Ну что ты, милая, побурчит, что я заявилась без предупреждения, я уж его знаю...
- Думаете?
-Уверена, расскажи лучше о себе, Дашенька, - она взяла мои ладони в свои, «разливая» свое тепло, как я ранее чай, и даря успокоение, почувствовала какую-то материнскую заботу, простое лёгкое прикосновение, а столько уюта оно дарило.
- А хочешь мы ему вообще ничего не скажем, - кивнула, чувствуя себя великой заговорщицей, - Просто сидим и общаемся, о никаких статусах мы, может, и не говорили, да?
Молча согласилась, что тут скажешь, пусть Родион приходит и сам меня представляет – девушкой или просто подругой – ни на что не обижусь, к чему будет готов. Конечно, немного лукавлю, что не будет обидно, если только подругой, но ругаться поэтому поводу уж точно не стану.
Мне так не хватало мамы, так сильно иногда по ней скучаю, так хочется с ней обсудить разные девчачьи моменты, даже мелкие пустяки. Подружек у меня нет, так и приходится, то самой анализировать, то с психологом. Это совершенно другое. Может, именно поэтому, я так легко открылась сидящей на против женщине, хоть и видела первый раз в своей жизни. Откуда взялось это доверие и желание рассказать о нас с Родионом, о своих страхах? Почему я не боялась быть опозоренной и непонятой и с первого знакомство испортить впечатление о себе?
- А что рассказывать, папа врач, мамы нет, умерла, - Ольга Семеновна сжала мою ладонь, молча поддерживая, - Она давно ушла, мне сейчас двадцать три…
- Совсем юная еще…
Не такую она хотела видеть женщину рядом со своим сыном? Все свекрови хотят опытную, умеющую и поддержать и быть тылом, а мне и самой нужен тыл.
- Деток нет? – задала она неожиданный и обескураживающий вопрос.
- Нет, - я даже опешила от такого вопроса. Конечно, умом понимаю, что в этом в возрасте может быть уже и не один ребенок, ей то не известны мои проблемы.
- Давно хочется внуков, старею уже, - неужели она бы адекватно отнеслась к имеющимся у меня потенциальным детям? Ольга Семеновна выглядела очень уставшей, как будто даже ссутулившейся под натиском проблем. За Родиона так переживала или есть еще причины для волнений, здоровье подводит? Все крутилось в голове, но расспрашивать ее не стану, как-нибудь потом, пусть сначала она утолит свое любопытство. Я знала, что отца Родиона тоже нет в живых, сестер и братьев у него не имеется, и, естественно, что маме будет очень одиноко, учитывая необщительность сына. Жалко ее очень стало, но, думаю, это не то чувство, которое она бы хотела, чтобы к ней испытывали другие люди, знаю по себе. Хотелось добавить в ее жизнь красок, рассказать хорошие новости, хоть что-то для нее сделать. Но особо положительных моментов не имелось, хотя ее вроде порадовало мое появление в жизни Родиона в целом. Вон, уже внуков планирует.
Она не была похожа на мою маму, не по характеру, не внешне. Мама была порывистый ветер, не холодный, а теплый, в жаркий день, которому все рады, всех обласкивающий и дающий прохладу. Ольга Семеновна казалась более степенной и основательной. Но было у них одно похожее – с ней всегда легко было открываться и можно было долго беседовать.
- Да вы еще о-го-го, вон только порывались уборкой заняться.
- Это - другое, - конечно, я понимала ее, каждая мать хочет для своего ребенка лучшего, в каком бы возрасте он не был. Но
