черепную коробку ультразвуком, он почти приносил удовольствие.
Элфи как-то рассказал ему, что после той дряни, которую ему вкололи в зоне отчуждения у него потом еще почти три месяца побочка всякая вылезала. То слабость наваливалась, то мышцы переставали чувствоваться, то сознание уплывало.
Сколько же его еще будет глючить?
Так и не сомкнув глаз, Георгий просидел до самого момента, когда дежурный ночной свет лампы сменился на яркий дневной и в камере раздался вой сирены, оповещающий о начале нового дня. Такого же душного, монотонного, наполненного пылью пустыни, тяжестью Источника и томительным ожиданием.
В один из таких дней, Георгий заметил, что на смену не вышел капитан Ивохин. А еще через несколько дней на первом уровне появился новый старший надзиратель майор Лукас Вилер. Правда, как и сказал Ивохин, жизнь ему больше особо никто не отравлял. Не придирался на пустом месте, не выписывал ночных смен, и уж тем более не пытался воздействовать физически.
Были пренебрежительные взгляды в его сторону, издевательские усмешки, иногда даже открытое презрение, и, хотя это было не очень приятно, но и не самое страшное, что случилось в его жизни за последнее время. К тому же на фоне остальных становилось совсем уже непонятным отношение к нему Оутса. Неужели и вправду он зачем-то понадобился альтхамцам? Причем здесь они вообще?
Слишком много неизвестных составляющих вдруг стало в этой непростой задаче. Семья плюс Служба равно он, Георгий Гронский. Так было всегда. Это был он. А теперь? Теперь и его-то самого как такового нет. И вряд ли новое уравнение его жизни когда-нибудь будет написано.
Еще в последние дни жутко болела рука. Если раньше это было небольшое воспаление, перешедшее в раздражение, зуд, то теперь это стало навязчивой, непреходящей болью. Георгий задрал рукав куртки и замер. Сквозь красную воспаленную полосу на тыльной стороне запястья, растянувшуюся от кисти до самого локтя отчетливо проступала серая вязь незнакомых ему знаков.
— Виктор, приветствую, — голос в трубке звучал бодро, по-военному твердо, приветственно и очень уважительно. Малешский как азбуку читал эмоции собеседника. Что было совсем не трудно, учитывая их стаж общения.
— Доброе утро, Макс. Рад тебя слышать, — искренне произнес он.
Несколько дней назад Саша получил результаты пробы почвы склона откуда скатился валун на наличие взрывчатки или рунного детонатора, который мог бы спровоцировать сдвиг почвы и вызвать камнепад. Ответ пришел отрицательный. Почва была чистой, сухой, залитой специальным скрепляющим составом, который не так давно укреплялся согласно плановым работам.
После чего Малешский решил обратиться к своему хорошо знакомому, занимающему высокую должность в главном управлении прокуратуры Дранкура.
— Не знаю, будешь ли ты мне также рад через несколько минут, — хмыкнул в трубку собеседник, — но со своей стороны я рад, что ты обратился ко мне с этим вопросом.
— Не тяни, Макс, — слегка раздраженно бросил Малешский, уж очень не понравилось ему вступление.
— На той турбазе, которая находится выше по склону сильно напортачили. Они там устанавливали какие-то новомодные штучки для поднятия уровня сервиса. Хотели клиентов больше привлечь. В общем бизнес у них там. Но то ли переборщили с новаторствами, то ли не рассчитали местный климат и устойчивость почвы. У них начались оползни и обвалы. Слава Богу спохватились они быстро, но стали исправлять своими силами. Так как разрешения на столь радикальные изменения ландшафта они у властей не получили. Та авария, которой интересуешься ты — не единственная. Неделю до этого тоже упало на дорогу несколько булыжников, но водителю удалось вывернуть автомобиль и избежать столкновения. Еще несколько было случаев, но тоже без жертв. Все это владелец и администраторы турбазы скрывали, чтобы их не закрыли к чертям собачьим. Теперь ими занялось наше ведомство. Предпринимаем меры. Ведутся восстановительные работы.
Малешский тяжело выдохнул.
— Думаю, твоему клиенту просто не повезло, — сочувственно произнес собеседник. — Он увернулся от камнепада. Вылетел на встречку, а там фура. Совпадение…
— Борис, добрый вечер!
Мужчина, сидевший за барной стойкой повернул уставшее лицо с темными кругами под глазами. Ему было около шестидесяти. Среднего роста, крепкий, с хорошо заметными морщинами вокруг рта и глаз.
— Это опять ты, — хмуро произнес он и отвернулся от появившегося собеседника. — Я тебе уже все сказал. И вообще я с журналистами не общаюсь.
— Я частный детектив, — незнакомца не смутила эта грубость, и он сел на стул рядом, показывая, что уходить не собирается. — И мне нужно знать подробности той аварии. Всего несколько вопросов.
— А мне нужно, чтобы ты ушел, — Борис отвернулся и жестом показал бармену, что ему нужно повторить.
— В то утро вы тоже пили?
Мужчина остро взглянул на пришедшего.
— У никогда не пью за рулем. Я — профессиональный водитель.
Детектив кивнул головой.
— Точно! Ведь в вашей крови нашли не алкоголь, а запрещенные вещества.
— Откуда ты знаешь, умник? Это закрытая информация.
Борис осекся и резко замолчал.
— А я — детектив и мое дело выяснять даже скрытые от общественности подробности, — парировал незнакомец. — Так значит вы этого не отрицаете?
Водитель фуры дернулся, но ничего не ответил. Взял стакан, который поставил перед ним бармен и двумя большими глотками опустошил содержимое.
— Он сам вылетел на меня.
— Но вы не попытались как-то увернуться или затормозить.
— Я — водитель фуры! Если ты знаешь, частный детектив, это такая огромная машина, которая по щелчку не останавливается и не подпрыгивает в воздухе.
— От удара легковую машину перевернуло и впечатало в скалу. Если бы он просто врезался в тебя такого бы не было.
Мужчина, тяжело дыша, отвернулся. Поднял руку, в очередной раз подзывая бармена.
— Расскажи мне, что было в то утро, — донесся до него вкрадчивый голос. — Ты пил кофе в одном из кафе в здании аэропорта. Потом пошел на стоянку и сел в свою машину. Что было дальше?
Борис опустил голову.
— Я сел в машину, — тихо произнес он, — потом…
Он замолчал. Сильно нахмурил лоб, словно пытался что-то вспомнить. На его лице отражалась борьба, смятение, растерянность.
— Да пошел ты! — вдруг заорал он. — Отвали от меня, козлина! Или я сейчас вызову полицию.
— Ты не помнишь, что было, — не спросил, просто сказал детектив. — Не помнишь.
— Бармен! — водитель фуры поднял руку, — мне тут напиваться мешают. Журналюги шастают, житья от них нет. Я думал, здесь приличное заведение.
— Слышь парень, — бармен поставил перед очередным клиентом заказанную порцию напитка, — в наше заведение люди ходят отдыхать. Либо расслабляйся сам, либо не мешай делать это другим.
— Да я просто…, - начал было детектив, но тут крепкий мужик, сидящий все время чуть в стороне от остальных ближе
