силу. Пусть я и сказал Грозе, что считаю их пару несчастными неудачниками, но это не значит, что я отрицал силу как таковую. Мне она нужна для решения определенных задач. А пример Вологодских — это лишь урок, что не всё сводится к голой силе, что нужно сохранять отношения с людьми, и что бывает, если превращаешься в чудовище без тормозов.
Таким, как они, я становиться не хотел. Поэтому и воспринимал ситуацию с Гатсом как рабочую задачу, которую всё же надо решить, а не забивать на неё. Либо так, либо полностью удалить его из коллектива. Для себя решил, что, если Гатс перейдет определенную черту и станет угрозой для моих друзей — я убью его. Пока же он обижается на меня, но при этом остаётся полезным для коллектива — мне плевать на его угрюмую рожу.
К тому же его желание поквитаться с Вологодскими — это ещё один элемент игры, которая закрутилась. Пусть и маленький, но противовес этим чудовищам.
В итоге я пришёл к выводу, что коллектив, в первую очередь Гатса, нужно привести к такому состоянию, чтобы мы все смогли действовать с максимальной отдачей. Соперничество — это очень хорошо. Как и желание доминировать. А вот ненависть и чрезмерное напряжение — перебор. Поэтому я собирался Гатса как-то так расслабить, повернуть в другую сторону, чтобы он и в коллектив влился обратно, что снимет общее напряжение, и сам как-то адекватнее стал.
Как это сделать — та ещё головоломка. Одно понятно, нужно поменьше унижений, тщательно отмеренная доза провокаций, ну и по голове ему настучать ещё пару раз. Говорят, это помогает.
В контексте этих своих мыслей я ему и ответил.
— Очень смешно, — сказал я сухо на его скупой ответ. — Давай тогда сократим время, скажу Такену, что ты у нас маленькая обиженная девочка, и попрошу кого-то другого объяснить.
— Между обидой и ненавистью есть большая разница, — холодно ответил он.
— Да-да, ты меня ненавидишь за то, что я натравил Вологодских на твоих родичей, которые всего лишь пытали и жестоко убили невинную женщину, которая заменила мне мать. Ах да, эта женщина ещё спасла меня от этих самых Вологодских, но это значения не имеет. Так, ироничный факт. Такова жизнь, что поделать, — развёл я руками. — Короче, ты рассказывать будешь?
Думал, сейчас врежет. Не врезал. Сдержался. Не знаю, хорошо или нет. Надо будет дальше приглядеться.
Эх, мне бы ещё парочку таких вечеров, когда подпаиваешь девчонок, а потом пьяная Калия, насмотревшись, как Джиха целуется с Шупой, вваливается в комнату к Гатсу… Чес слово, случайно вышло! Народ, расслабив закрученные булки, решил выпустить пар, а то, что я двух девчонок тискал, повернуло чьи-то мысли в конкретном направлении.
Ещё бы пару раз повторить — и всё. Гатс бы точно успокоился.
— Ты должен раскрутить круг и создать волчок. Торнадо, если тебе так понятнее, — заговорил Гатс, роняя слова так, будто каждое весит тонну. — Чем больше энергии, тем сложнее это сделать. Если возникнут сложности, я покажу упражнения для развития контроля, — было видно, что он меньше всего мне хочет что-то показывать. — Как закрутишь волчок, ты должен преломить поток и закрутить его в другую сторону. После чего поймать этот вихрь в нужной точке и начать его уплотнять. Уплотнить настолько, чтобы получить точку. Потом тем же образом насыщать и расширять эту точку до круга. Дальше по известной тебе схеме, вырастить круг, который будет крутиться в другую сторону. Это важно, — Гатс был настолько добр, что отметил этот момент. — В дальнейшем, при наличии двух кругов получится создавать резонанс. Это особая техника, но про неё сам Такен расскажет.
— Ты освоил резонанс?
— Нет.
— А второй круг создал?
— Создал точку. Это сложно, — Гатс словно оправдывался, говоря это.
— Получается, ты за три месяца создал всего точку… — оценил я перспективы. — А если я управлюсь быстрее, то быть тебе опозоренным до конца веков…
Гатс в ответ посмотрел так, будто придёт сегодня ночью и придушит во сне.
Пусть приходит. Спать чутко я умею очень хорошо.
* * *
Всю тренировку я пробовал, что он рассказал. Гатс воспользовался тем, что я погрузился в себя, и свалил. Возиться дольше необходимого ему со мной явно не хотелось.
Задача оказалась не такой простой, как звучала.
Энергию-то закрутить получилось, с этим проблем не возникло. Но что-то не получилась. Ни стабилизировать волчок, ни преломить его. Минут через двадцать подошёл Такен, спросил, как дела. Рассказал ему, что не получается.
— Давай, попробуй, — сказал он, положив руку мне на грудь, для чего ему пришлось присесть на корточки.
Попробовал.
— Тебе надо крутить его раз в двадцать быстрее. А это так, курам на смех.
— Ясно… Мне сосредоточиться именно на скорости?
— Скорость и точность исполнения. Пусть это и похоже на вихрь, но он должен быть идеально ровным. В виде конуса. Где основа — это круг. А кончик — точка преломления. Давай, пробуй. На этом этапе ничего сложного и нужен только контроль. Потренируйся пока сам, а на следующей тренировки скорректируем программу. Попроси у Гатса также атлас и пояснения к нему.
— Что за атлас? — заинтересовался я.
— Трактат из другого мира, об энергосистеме и том, какие конфигурации существуют и для чего используются. Полистай, посмотри, что приглянется, потом обсудим.
Подмигнув, Такен свалил. Сегодня он без брони был, в меховой куртке, с накинутым на голову капюшоном. Погодка что-то совсем разыгралась, минус двадцать на дворе точно было.
Скорее бы весна.
* * *
Когда уже общая тренировка подходила к концу, а я так и продолжал работать во внутреннем пространстве, медитируя, меня отвлекли, постучав пальцем по лбу.
— Есть кто дома? — раздался насмешливый голос Грозы.
Открыв глаза, недоуменно и растерянно на неё посмотрел. Не из-за её появления, а скорее из-за того, что пришлось отвлечься и распределить энергию по телу. Что, между прочим, сложный процесс.
— Чего надо? — спросил я не особо-то вежливо.
— Фу, какой грубый, — надула она губки. — Нам надо многое измерить и заняться обучением всерьез.
— Да-да-да, очередные пафосные слова, что до этого было не всерьёз. Тамара в этом плане на вас похожа. Тоже любит пафос.
— Как будто ты не любишь, — парировала она.
— Ладно, — вздохнул я. — Если серьезно, что измерять-то будем? — посмотрел
