Я думаю, не становлюсь ли я невосприимчивой к твоим ухаживаниям.
— Не знаю, хочешь проверить? — он проводит костяшками пальцев по моим щекам. — Сегодня вечером в моей комнате. У меня есть еще один пункт, который мы должны выполнить.
Румянец переходит с моей груди на щеки, мое тело сливается с футболкой Бандини.
— Хорошо, вы двое. Тихо на площадке. — Слова Майи прерывают наш разговор.
Майя и Джакс снимают интервью. Джакс дает эксклюзивный взгляд на свою машину Маккой, за вычетом секретного руля. Майя задает множество профессиональных вопросов, а мы с Лиамом наблюдаем со стороны. Лиам несколько раз пытается отвлечь меня нежными поцелуями, но я отталкиваю его, когда Джакс смеется над нами. Через двадцать минут Майя закругляется.
— Не забудь о моей завтрашней вечеринке. Будь в доме моих родителей около семи вечера. — Лиам потирает затылок.
— Как мы можем забыть. Это же празднование двадцать девятого дня рождения большого мальчика. — Майя хлопает в ладоши.
Лиам наклоняет голову к Майе.
— Да. Ноа и Сантьяго сказали мне, что не смогут прийти из-за какого-то эксклюзивного светского мероприятия для мальчиков Бандини. Так что для тебя нет оправдания.
— Почему мне не угрожают? — я смотрю прямо в глаза Лиаму.
— Это уже само собой разумеется, что ты пойдешь. Моя семья не перестает говорить о встрече с моим новым другом.
Это слово на букву «Д» становится моим самым нелюбимым. То, как у меня щемит в груди при его произнесении, напоминает мне о том, что мне действительно нужно взять себя в руки.
Майя тащит меня на предгоночную пресс-конференцию, поскольку Санти участвует в ней. Лиам сидит прямее, когда я стою в углу, что побуждает меня отправить ему GIF с фальшивым смехом Лесли Ноуп во время пресс-конференции. Я подношу телефон к лицу и касаюсь экрана, чтобы привлечь его внимание.
Он смотрит на свой телефон, пока репортер задает вопрос Санти, пряча свой смех за кашлем. Я не знаю, как они проводят там целый час, когда на них сыплются вопрос за вопросом.
— Ноа, ты боролся за то, чтобы остаться на вершине рейтинга чемпионата. Есть ли причина некоторых промахов? Похоже, Лиам догоняет тебя по очкам.
Майя бросает на меня тяжелый взгляд.
Ноа закатывает глаза.
— Лиам был моим соперником с тех пор, как мы пили сок из коробок, а не из бутылок шампанского. Так что я не удивлен, что он приближается ко мне.
Вскакивает еще один репортер.
— Лиам, ты беспокоишься по поводу того, что этот Гран-при — твоя домашняя гонка?
— Беспокойство? Не совсем, нет. По крайней мере, не больше, чем обычные нервы перед гонкой, но я уверен, что смогу победить. Но я должен следить за этими двумя. — Он сжимает кулак, затем разжимает пальцы и издает тихий звук взрыва.
Я прикрываю рот рукой, чтобы заглушить смех.
— Лиам, еще один для тебя. До общественности дошло, что ты встречаешься с женщиной из организации Ф1. Как Маккой относится к тому, что ты встречаешься с кем-то из индустрии после всего, что произошло с Клаудией?
Всеми силами я сопротивляюсь побегу из комнаты. По крайней мере, они не упоминают мое имя, потому что мой отец убил бы меня, прежде чем отправить мешок с телом на рейс обратно в Милан.
— Это невежливо, когда речь заходит о бывших, так что без комментариев. Я надеялся, что твоя мама научила тебя манерам.
— Как репортеры узнают эти истории изнутри? — шепчу я Майе.
Она поднимает плечи.
— Понятия не имею. Я имею в виду, что нет ничего плохого в том, чтобы встречаться с кем-то здесь, но я думаю, что для него это не очень хорошо.
Я сглатываю свои нервы. Репортер приглаживает свою прическу, а затем возится с микрофоном. Несколько репортеров вокруг него качают головами, пытаясь отговорить его.
— Мне интересно, не беспокоится ли Маккой о том, что у вас в постели греется инсайдер из команды противника.
Земля, я бы не отказалась упасть в выгребную яму. Я вожусь со свободной ниткой на своих шортах, подтягивая нитки, чтобы скрыть дрожащие пальцы.
— Мне не нужно спать с кем-то, чтобы хорошо выполнять свою работу или вести переговоры о контракте. Я больше не буду комментировать подобные вопросы, так что не вмешивай сюда мою личную жизнь. — Глаза Лиама находят мои, когда я поднимаю взгляд. Я не думаю, что ему нравится то, что он видит, судя по тому, как он хмурится.
Я продержалась до конца конференции, потому что мне не нужно показывать свое смущение или чувство вины. У нас с Лиамом ничего серьезного, так что все это исчезнет после того, как закончится сезон и он найдет себе другую.
Эта мысль гложет меня, пока я иду к своему любимому месту. Лиам находит меня вскоре после конференции, зная, что я предпочитаю место на палубе Ф1.
— Прости. Слава богу, они не назвали твое имя. — Он заправляет прядь моих волос за ухо — милый жест, который я полюбила.
Что? Полюбила.
— Все в порядке. Это, наверное, самое активное действие, которое репортер получил за весь год. — Я сморщила нос.
Лиам издает редкий нервный смешок.
— Точно. Но если серьезно, ты не против?
— Конечно. Но нам нужно быть осторожнее, потому что папа уже злится на меня. В конце концов, ты получишь новый контракт, я вернусь домой, и все перейдут к другим историям, как только закончится сезон. Для этого инсайдера больше не будет согревающих кроватей.
Он не ухмыляется, в его глазах нет юмора, и мне совершенно не на что опереться. Я не хочу слишком много думать о нас, потому что это обычно приводит к неприятностям. Но может ли Лиам тоже хотеть большего? Я не могу выбрать между оптимизмом и скептицизмом.
Надежда — как дым, рассеивается в мгновение ока. Как бы сильно я ни цеплялась за идею о нас с Лиамом, всегда найдется кто-то, кто будет ждать в тени, выжидая время, чтобы вырвать у меня веру.
Я смирилась с болью в сердце в тот момент, когда Лиам бросил меня на свою кровать, ухмыляясь так, словно я была частью его мира. Глупая я, что добавила невидимый пункт, когда передавала свой список Лиаму.
Мое сердце стучит вместе с костяшками пальцев, когда я стучу в дверь гостиничного номера Лиама. Он открывает в одном лишь белом полотенце на талии, вода стекает по ребрам его пресса, искушая мой язык слизать капли.
Лиам ухмыляется мне, открывая дверь шире, давая мне возможность войти. Он
