происходящее казалось каким-то жутким, нереальным сном, кошмаром, из которого совершенно не получалось вырваться: ни сбежать, ни проснуться.
Неожиданно почувствовала, как кто-то схватил ее со спины, прижав к себе, не давая двигаться дальше. Попыталась высвободиться, желая продолжить свой путь, но тиски рук сжались еще сильнее, не отпуская, не позволяя даже шелохнуться.
Возле самого уха услышала мужской голос, который что-то говорил, говорил, говорил, сливаясь в общую какофонию.
С трудом, не сразу, но смогла сконцентрироваться на произносимых словах.
— Не лезь туда, ты ему сейчас не поможешь. Там наши люди, маги, спасатели. Профессионалы. Если и смогут что-то сделать, то только они. Просто жди. И дыши. Слышишь? Пожалуйста, дыши.
Вероника словно очнулась от транса, делая глубокий вдох, и повернулась посмотреть, кто ее держал. Антон. Ну, конечно, кто еще мог быть? Он старался оставаться спокойным, собранным, но в глазах так и читалось сильное беспокойство. За кого именно — Нику или Эда — не понять, хотя, скорее всего, за обоих.
Повернула голову в сторону кострища, наблюдая, как пожарные заливают его необычной переливающейся жидкостью. Видимо, какой огонь, такие и средства. Рядом стояли спасатели, с пальцев которых лилась сила, но в тушении не участвовала. Их ручейки будто исследовали территорию, проникая внутрь, туда, куда человек пока не мог зайти. Кирилл и Максим левитировали кое-какие предметы, разбирая завалы и обрушения, где было возможно. И все это как при ускоренной съемке. Верно, Илья стоял поблизости, вскинув руки ладонями вверх, с которых лился голубоватый свет. Наверняка, чтобы замедление происходило постоянно, пока требуется, а не на определенный период, как он обычно делал. А ведь так подчистую резерв сжечь можно.
— У него в кармане был разовый портал. — прошептала непослушными губами.
— Вот видишь, значит, он успел уйти оттуда.
— Он жив. Я чувствую.
— Вот и замечательно, значит, найдем. — продолжал тараторить Тони, хотя сам слабо верил в эту теорию. Тихо сидел на скамейке рядом с родственницей, чуть приобнимая ее за плечи. И да, он не находился вместе с остальными у пожара. Толку от него было немного, учитывая не только больное плечо, но и еще не полностью восстановившиеся энергетические потоки, временно закрытые до окончательного излечения. В нем не имелось ни капли магии. Зато была возложена важная миссия: охранять искру, несмотря на то что территорию укрыли защитным пологом, а заодно и не оставлять ее ни на секунду. Все прекрасно понимали ее состояние и то, что сгоряча может натворить дел.
Странно, но слез у Ники не было, лишь необъятная пустота, сдавливающая грудь, лишающая воздуха. А еще она ждала, когда ее муж объявится рядом, улыбаясь, как умел только он, сверкая своими ямочками на щечках. Обнимет, прижмет к себе, прошепчет что-нибудь успокаивающее. Или просто позвонит по телефону, ну или хотя бы сообщение пришлет.
Время шло, а Эд так и не появлялся. Солнце поднималось выше, вокруг собирались зеваки, которым сказали о взрыве бытового газа, не посвящая, естественно, в подробности. Пламя гасло, завалы разбирались, маги работали, а Искра так и сидела, словно окаменевшая, не сводя взгляда с пепелища, будто от этого зависела ее жизнь.
Антон принес откуда-то воду, пытался ее разговорить, растормошить, но совершенно без толку. Внутри нее росло напряжение. Судя по всему, начинала осознавать, что все обстоит совсем не так, как хотелось или казалось изначально.
Сколько прошло времени, неизвестно, но день был в самом разгаре, когда к ней подошел Максим. Он впервые не улыбался, и это выглядело настолько необычным и странным, что в груди словно что-то оборвалось, предчувствуя беду.
Медведь помялся, кинул взгляд исподлобья на Энтони и вновь повернулся к коллеге. При этом протянул руку, раскрыв огромную ладонь, на которой лежал темно-бордовый кристалл портала. Целый и неиспользованный.
Сердце остановилось, а из легких будто воздух выбили, мешая дышать. В ушах зазвенело, вески заломили, а перед взором поплыло изображение. Она, наверное, упала бы, не поддержи ее Тони.
С трудом совладала с эмоциями, заставляя вновь посмотреть на Макса.
— Может, у него был еще один? — еле слышно прошептала. Горло обдало горечью, мешая говорить.
— Мы связались со складом. Он взял только один. Порталы подлежат очень тщательному учету.
— Но ведь тело не нашли, — залепетала Вероника, хватаясь за последнюю надежду, словно за соломинку, и ощущая, как глаза пощипывают подступающие слезы.
— Магический огонь не оставляет после себя ровно ничего живого и органического. Мне жаль…
И мир для Ники перевернулся, перестав существовать…
……
Дальше все слилось в некую странную мозаику или водоворот. Вероника видела мелькающих перед ней людей, слышала обрывки фраз, но не воспринимала их. Все это разом перестало иметь значение.
Костер постепенно уменьшался, маги продолжали суетиться, а сами события казались неким сном наяву. Вот только обстановка сильно мешала, даже душила сдавливая сердце и легкие. В какой-то момент Ника почувствовала жизненно важную необходимость в глотке свежего воздуха, и чем дальше от этого места, тем лучше.
Улучила момент, когда Антона окликнули, незаметно проскользнула под защитным щитом, не убирая его, и двинулась в направлении, неизвестном даже ей самой.
И нет, она не забыла о безопасности, Ника о ней попросту не думала. Да она вообще ни о чем не думала, двигаясь, куда глаза глядят, и наконец-то давая волю слезам, желая заглушить ту острую боль, что рвала душу.
Скоро поднялся ветер, заставляя плотнее запахнуть куртку. Густые тучи заволокли солнце, лишая ее остатков тепла, а в воздухе запахло сыростью. И почти сразу на землю обрушился сильный ливень.
Крупные частые капли падали на асфальт, растекаясь влажными бесформенными кляксами. Не успевая высохнуть, они собирались в мелкие лужицы, а затем и в быстрые журчащие ручейки. Последние пробегали вдоль бордюров и местами разливались почти полноводными реками, увлекая за собой успевшие опасть листья. Слишком сильный ливень и непривычный для начала октября. Можно сказать, летний.
По улицам носились редкие прохожие, не успевшие спрятаться от неожиданно нагрянувшей стихии, в поисках убежища. При этом пытались укрыться, стоит отметить, не очень успешно подручными предметами, к сожалению, неспособными защитить от хлыставшей, как из ведра воды, да еще и под наклоном. Хотя при таком прорыве не спас бы ни один зонт.
Но Вероника, в отличие от других, не спешила. Да она и не замечала потоки, насквозь промочившие одежду. Не ощущала холода, касавшегося ее кожи, и коварной ядовитой змеей пытавшегося пробраться к самому сердцу. Боль разрывала грудь, а душа кровоточила, не в силах справиться со столь глубокой раной.
Знала ли она куда идет? Вряд ли. Ей было все равно. Лишь
