Он полагал, что она оставит сообщение, учитывая, что уже дважды удосужилась позвонить ему. Но нет, ничего такого. Проверил еще раз, просто чтобы убедиться.
И теперь ее пропущенные звонки раздражали его. Для Кэсси несвойственно звонить, обычно она отправляла сообщения. Может, что-то серьезное случилось… Но она не могла ожидать, что ему будет наплевать, если для нее это так важно… плюс целиком ее вина, что он так просрочил этот проект.
Ничего, если действительно что-то важное, перезвонит. Когда Джо вернулась с пивом, он схватил ее за руку, притянул к себе и быстро поцеловал.
– Спасибо, моя дорогая.
– Рада помочь, – сказала она и ушла.
Здорово, конечно, он-то делал для нее то же самое, все эти годы, пока она занималась волонтерством, а затем училась. Вечером всегда был заварен свежий чай, если ей приходилось работать допоздна. Горячая ванна после бесконечного тяжелого дня, каких было слишком много.
Когда Кэсси позвонила в третий раз, он как раз с головой погрузился в хитросплетения кода, в самую его гущу… Помедлив, буквально на последнем гудке, не отрывая взгляд от мониторов, он принял звонок:
– Слушаю?
Из динамика доносился шум улицы, и кто-то молчал. Молчаливое соединение.
Он посмотрел на экран. Точно Кэсси.
– Кэсси? Ты слышишь меня?
– Слушай, – сказала она, будто он уже не слушал. Она говорила тихо. И спешно. – Мне очень нужна помощь. Ситуация запредельная. И нет ни одной причины, почему ты должен помочь, и сейчас у тебя есть отличный шанс повесить трубку.
Теперь настала его очередь молчать. Откинувшись на спинку стула, все еще сидя перед мониторами, он глядел на программу, над которой работал. Ту самую программу, которую он доводил до ума во сколько? В одиннадцать вечера? Потому что безнадежно отстал из-за заданий летней школы. Он закончил выполнять их только на этой неделе, и ему не заплатят за них, потому что Кэсси отшила его без единого слова, не ответив ни на одно его сообщение и не оставив ему возможности связаться с клиентом, который теперь, по-видимому, уже не успеет вовремя сдать задание. Что за жизнь, блин! И вот теперь она играла в шпионов, так основательно играла, будто от этой игры зависела ее жизнь. В последнее время она, правда, была словно не в себе. И сейчас дала ему выбор отказаться… будто все остальное дерьмо, с которым он ей помогал, – мухлеж с системой безопасности универа, или безлимитные распечатки, или настройка их платежной системы таким образом, чтобы платежи нельзя было отследить, – будто все это совсем не было запредельным.
С другой стороны, она много трудилась над своим бизнесом. Находила клиентов. И именно она предложила ему делить доход пятьдесят на пятьдесят. И круассан в качестве бонуса.
Просто ему не хотелось быть идиотом. И соглашаться слишком быстро.
Через пять минут он уже надевал куртку, проверяя карманы на предмет бумажника и ключей.
Джо застыла в дверях гостиной, удивленно вскинув брови:
– Не поздновато для прогулки? Ты куда собрался?
– Кэсси нужно немного помочь.
– Ну да, конечно. А кто-то говорил, что завязал со всеми этими делами?
Никол пожал плечами:
– Я помню… но она вежливо попросила. Или что-то в этом роде.
Джо взяла со столика в прихожей поводок и пластиковые пакеты. Из гостиной донесся шум, и через несколько секунд появилась Принцесса Лея, высунув от нетерпения язык и размахивая хвостом.
– Смотри, ты сам принял это решение, – заметила Джо. – Возьми с собой собаку. Избавь меня хотя бы от прогулки с ней.
Глава тридцать шестая
Кэсси назначила ему встречу в их обычном месте, но как только увидела, что он направляется к ней, вскочила со скамьи, намереваясь увести его.
– Я же сказала, чтобы ты приходил один, – невозмутимо заметила она. Собака Никола обнюхала ее кроссовки, разрезая хвостом, как стеклоочистителем, струйки дождя. – Не знала, что ты собачник.
Взглянув на нее сверху вниз, Никол потянул за поводок.
– Не беспокойся. Лея – воспитанная девочка.
На секунду Кэсси опустила руку, чтобы Лея, понюхав, запомнила ее запах.
– Отличный повод прогуляться.
Оглядев украдкой пустую площадь, она повела их к центру ночного города. Дождь утих, и за пределами университетского квартала, когда они свернули на боковую улицу, ведущую к пабам и клубам, она позволила себе немного расслабиться. Среди небольших групп последних посетителей, куривших перед закрытием на тротуаре, они были в относительной безопасности.
– Ладно, давай, Бонд, выкладывай, что там у тебя. Что случилось?
Кэсси начала говорить. Замолчала. И тяжело вздохнула:
– Проблема в том, что я могу говорить всю ночь, и, по-моему, ты не поверишь и малой толике моего рассказа.
Никол пожал плечами:
– Есть только один способ проверить, а?
– Честно. Мне надо так много рассказать тебе, что даже не знаю, с чего начать. И я расскажу тебе все, что смогу, и так быстро, как только смогу, и… просто прошу: поверь мне на слово.
– Ну, тогда начинай.
– На днях, возле здания Ньюмена… помнишь, я еще в легком шоке была после выставки…
– Ты про Игру Воображения?
– Ты же по-настоящему ненавидишь их, да?
– Дело не в ненависти. Все так, как я сказал: не одобряю.
– Ладно, хорошо… Каюсь, я раньше работала на них.
– На IMAGEN? Ты создавала Игру Воображения?
– Какое-то время я уже не работаю там. Все закончилось не очень хорошо, я… Впрочем, неважно, по крайней мере, с моей точки зрения.
Они шли гуськом, обходя завладевшую тротуаром смеющуюся, галдящую толпу студентов с раскрасневшимися от выпитого лицами. Лея тихонько хрипло ворчала – не то рычала, не то скулила. Миновав толпу, Кэсси, понизив голос, продолжила свое объяснение:
– Важно, что, когда они тестировали технологию, пытаясь разработать различные приложения, я больше чем уверена, они проводили испытания на людях без их согласия. Или на тех, кто не мог дать согласие должным образом, с юридической точки зрения. Для них такие подопытные – расходный материал. – Кэсси мельком взглянула на Никола. С потемневшим от сосредоточенности лицом, он смотрел прямо перед собой. – И получалось, что, если с испытаниями что-то не так, им ничего за это не будет. Потому что их подопытным никто не поверит. И все пошло не так… и до сих пор все еще идет. И среди этих подопытных оказался… один мой друг.
Они проходили мимо скопления пабов с лицензией на работу в ночное время. Как туго ни было бы с деньгами, люди всегда умудрялись найти их на выпивку. Закрытые двери и запотевшие окна запечатывали шум и свет внутри. Снаружи, совсем рядом, спрятавшись в тени арки, распивала целая компания, только банки поблескивали в тусклом свете уличных фонарей. Иногда она всматривалась в лица, пытаясь найти знакомых. Женщин или мужчин, которых знала по группе. Поддайся искушению, и самое худшее, что с тобой может случиться, – ты растратишь свою жизнь впустую в какой-нибудь сточной канаве. Поддайся искушению, и самое худшее, что с тобой может случиться, – тебе введут экспериментальный препарат, который заморозит твой череп изнутри и изменит мозг. Ей хотелось рассказать о препарате, который ей ввели, Николу. Но он не имел отношения к делу. Поэтому не сейчас.
