в себя штурмовики кинулись за мной, втянулись в узкое пространство винтовой лестницы, но оказались не готовы к тому, что я развернусь и встречу их на середине пути. Первый солдат успел только испуганно вскрикнуть, второй дернулся было назад, однако напиравшие товарищи не позволили ему спастись. Я протянул вперед руку, кое-как забрал еще одну душу, но тут противники сообразили в чем дело и бросились наутек.
– Куда же вы, твари? Стоять!
Соблазн был чертовски силен, так что я не удержался, перепрыгнул через загораживавшие проход тела и успел схватить за шиворот еще одну жертву. Воин обреченно взвизгнул, попытался вырваться, но тут же рухнул мне под ноги.
– Стоять, суки!
К сожалению, добиться решительной победы мне не удалось – в дальнем конце галереи показались лучники и я тут же закончил преследование, вернувшись под защиту каменной стены. Снова одолел баррикаду из мертвецов, дошел до старой рассохшейся двери, вывалился наружу…
С неба продолжал сыпаться назойливый дождь, вокруг поблескивали огромные лужи воды, усилившийся ветер неприятно холодил кожу, однако никаких врагов рядом не наблюдалось. Крыша была абсолютно пустой – кроме небольшой квадратной будки, прикрывавшей находившуюся у меня за спиной лестницу, другие постройки здесь отсутствовали. Здесь отсутствовало вообще все.
– Так…
Первым делом я заклинил мечом дверь, частично обезопасив себя с тыла. Затем прогулялся до ближайшего парапета, выглянул между невысокими каменными зубцами и насладился видом горевших внизу факелов и бегавших по двору солдат. А еще через несколько секунд уловил звон ударившегося о камни железа и бросился туда, откуда прилетел этот многообещающий звук.
В то же самое мгновение удерживаемая клинком дверь скрипнула и затрещала, готовясь вылететь наружу под напором очередного штурмового отряда.
– Да чтоб вас всех…
Я с мужеством обреченности прыгнул в сторону будки, ощутил как проехался по ребрам высунутый навстречу клинок, вцепился кому-то в руку, но эта душа стала единственной, которую мне удалось добыть – враги организованно отступила вглубь постройки, а из дверной щели высунулось сразу два копья. Сквозь шум дождя пробился звон от еще одной кошки – меня по всем правилам брали в клещи, пользуясь тем, что я не мог разорваться на несколько частей.
– Навались! Дружно!
Совсем неподалеку показалась фигура лезущего через стену человека. Я шепнул проклятие, метнулся к нему, после чего внезапно осознал, что мой меч остался там, где продолжали ломать неподатливое дерево другие солдаты. Благо, что не успевший отдышаться боец оказался никудышным фехтовальщиком и буквально сразу же лишился жизни.
Вдалеке показался еще один силуэт, несчастная дверь с грохотом упала на крышу, так что мне пришлось вернуться обратно. Лезущие из проема солдаты с энтузиазмом размахивали своими железками, но я каким-то чудом ввинтился между ними, заработав лишь пару незначительных царапин. Аура развернулась во всю мощь, послышались очередные крики, началась суматоха… а затем моя спина ощутила сильный удар, из груди высунулось тонкое окровавленное жало и ноги стали подкашиваться.
– Есть! Он ранен!
Самым последним усилием я протиснулся внутрь заваленной трупами будки, оттолкнул одного из мертвецов, оперся на стену и вскрикнул, чувствуя как двигается застрявшая в теле стрела. Наконечник высунулся еще дальше, я с неожиданной злостью дернул его, после чего скорчился на полу, отчаянно кашляя и выплевывая булькающую в горле кровь. Рубашка мгновенно промокла, сознание начало куда-то уплывать…
– Он уже труп, – донесся сквозь темноту чей-то уверенный голос. – Эй, парни, все кончилось!
Послышались уверенные шаги, я рассмотрел рядом чью-то тень и с мстительной радостью вцепился в нее рукой. Грудь прострелила новая вспышка боли, но аура сделала свое дело – попавший в меня счастливчик коротко вякнул и навсегда заткнулся.
– Он жив! Готовьте копья!
– Не приближайтесь!
Бой закончился. Осознав это, я с трудом встал на четвереньки, а затем выпрямился и шагнул к выходу. Почему-то мне казалось очень важным встретить смерть именно на открытом воздухе, чувствуя прохладное дыхание свежего ветра и освежающие прикосновения дождевых капель. Заполненная трупами будка давила на психику, вынуждала двигаться, переставлять ноги…
– Вижу! Он сейчас свалится!
– Живьем брать! Живьем! Ждите!
Я сделал еще шаг и оперся на косяк, рассматривая замершего в пяти шагах от меня солдата. Тот сжимал в руках маленький арбалет, но стрелять не собирался, явно ожидая того момента, когда потеря крови сделает свое дело.
– Хрен вам, – сообщил я, вытаскивая из-за пояса нож. – Хрен вам по всей морде.
Арбалет коротко щелкнул, предплечье отозвалось вспышкой боли и украшенный розовыми прожилками клинок сам собой вывернулся из моих пальцев, упав в лужу. Впрочем, это мало что изменило – я по-прежнему мог свалиться рядом с ним и дотянуться до лезвия, а большего в данной ситуации и не требовалось.
Рядом с первым арбалетчиком возник второй.
– Забавно. – прошептал я немеющими губами. – Забавно… эй, уважаемая…
– Слушаю тебя, воин.
– Слушаешь, значит… скажи, остальные твои жрецы… они дохнут таким же образом? В чужом мире, совсем… одни…
Проснувшийся кашель согнул меня в три погибели, не дав закончить фразу. А когда я сумел-таки выпрямиться, то увидел впереди сразу пятерых стрелков. Все пятеро спокойно стояли передо мной, ожидая неизбежного конца представления.
– Молчишь, курица драная… величие, величие… тьфу…
Лежавший под ногами нож снова овладел моим вниманием. Я медленно опустился на колени, дотянулся до ребристой рукоятки, после чего неожиданно ощутил, что тело начинает переполнять леденящий холод. Потоки стужи окутали грудную клетку, растеклись по конечностям, захлестнули разум…
– Какого черта?
– Ты выполнил свое предназначение, – раздался у меня в голове чистый и ясный голос богини. – Я иду.
– Что…
Холод выплеснулся наружу, превратив залитую дождем крышу в ледяной каток. До ушей донеслись изумленные возгласы, я почувствовал знакомое касание голодной бездны, а затем сквозь меня хлынула бесконечная река энергии. Нервы вспыхнули огнем, в груди родился и умер хриплый крик, по сторонам раскатилась волна оранжевого тумана… и все закончилось.
На покрытой пушистым инеем крыше валялись четыре безжизненных тела. А прямо перед ними стояла высокая стройная девушка. Та самая, чью статую я когда-то очень давно видел в горном храме.
Конец четвертой книги
