— А может быть, целью этого послания было отправить нас в погоню за недостижимым? — задумчиво проговорила Пэгги, когда аэробус A310 достиг крейсерской высоты и плавно заскользил над Атлантикой, оставляя Европу позади. — Дедушка был романтиком… Он вполне мог пуститься вдогонку за призраком. — Она пожала плечами. — Мне кажется, мадам Дюрок совершенно права — наш поиск завершился в Ла-Рошели.
— А я не думаю, что Генри Грейнджер способен всю жизнь гоняться за призраком, — ответил Холлидей. — Не из тех он людей. Ведь он прежде всего был ученым. Он использовал факты, взятые из проверенных источников, проводил анализ, а уж потом развивал гипотезы и строил теории.
— То есть делал все правильно, по-научному?
— Именно так, — кивнул подполковник.
— Но ведь это же бессмыслица какая-то! — не сдавалась Пэгги. — Долгие годы он тайно владел мечом и вдруг ни с того ни с сего связывается по почте с Кэрр-Харрисом и мчится в Англию.
— А потом в Германию.
— Не собирался ли он разыскать Келлермана? Ведь что-то сорвало его с места? Первый раз за все прошедшее после войны время…
— Мне кажется, он начал действовать не по своей прихоти. Тут скорее наоборот. Он почувствовал, что кто-то очень сильно заинтересовался мечом.
— Бродбент?
— Бродбент? — Холлидей пожал плечами. — Думаю, Бродбент всего-навсего инструмент в чужих руках. Его история об отце и о мече — выдумка от начала до конца, причем шитая белыми нитками. Скорее всего, его нанял Келлерман, чтобы адвокат добыл для него информацию.
— Значит, вы считаете, что за всем этим стоит Келлерман?
— Может быть, он. А возможно, «Содалитиум пианум», или как там Дюрок называла ватиканских убийц?
— Вы ей верите? — немного скептически хмыкнула девушка. — По-моему, мы похожи на людей, разгуливающих с алюминиевыми шапочками на головах, чтобы защитить свои мозги от проникновения инопланетного разума. Вам не кажется?
Стюардесса прикатила тележку, нагруженную подносами с обтянутыми полиэтиленовой пленкой бутербродами и бутылками фанты. Чтобы подкрепиться, они взяли понемногу. Сыр напоминал вкусом ношенную стельку. Холлидей с грустью вспомнил маленькое парижское кафе «La Tourelle»…
— Вы знаете, что фанту придумали в нацистской Германии как заменитель кока-колы? — спросил Холлидей. — Один химик из Атланты. В ее состав входил яблочный жмых, остающийся при производстве сидра, молочная сыворотка и сахарин.
— И как это относится к нашему расследованию? — Журналистка, нахмурившись, рассматривала с детства знакомый напиток.
— Да никак! Просто я хотел сказать, что правда может быть гораздо необычнее, чем выдумка. Иногда. Например, она упоминала Борджа. Эта семья в самом деле существовала, и ни для кого не секрет, что они были убийцами.
— Нет, вы только подумайте, Док! Тайные общества внутри церкви! С ума сойти можно!
— А почему бы и нет? Тайные общества в нашем мире почти обыденность. Та же мафия, например. Или семья Бушей. Или организация «Череп и кости» в Йельском университете. Возьмите этот факт, украсьте сплетнями и слухами — получится отличный материал, от которого не откажется даже Опра.
— Не думаю, что мертвые священники на улицах Иерусалима могут заинтриговать ее! — фыркнула Пэгги.
— Пэг! Такие организации, как «Содалитиум пианум», о которых говорила Дюрок, или «La Sapiniere», действительно существуют. И этого священника отправили, чтобы нас убить. Я нисколько в этом не сомневаюсь. Самый настоящий киллер — опытный и хладнокровный. Даже у португальцев были тайные сообщества. Например, карбонарии, которые убили короля Карлоса![150]Это случилось в начале двадцатого столетия…
— Еще один урок истории, Док? — остановила его Пэгги.
— Ну простите… — Холлидей поднес бутылку с фантой к губам, но вспомнил о молочной сыворотке и нацистах и отставил ее.
— Азорские острова и название яхты, которое вы увидели в Ла-Рошели, — довольно сложная логическая цепочка, — сказала Пэгги, поглядывая в иллюминатор на пушистые белые облака, проплывающие под крылом самолета, словно паруса старинных кораблей.
— Нечто большее, чем просто логическая цепочка. Я пытаюсь повторить ход мысли дяди Генри. Заставить гипотезу соответствовать фактам, а не наоборот. Когда собираешь достаточно много фактов, решение задачи приходит само собой. И когда гипотеза становится теорией, остается доказать, что она истинна.
— И найти сокровище, которое Роджер де Флёр вывез из замка Пелерин.
— А потому мы летим на Азорские острова.
— И много у вас фактов, чтобы перейти от гипотезы к теории?
— Для гипотезы достаточно… — усмехнулся Холлидей.
— А для стройной теории? — хитро прищурилась девушка.
— Тоже набирается. Предположим, вы — пират. Где вы будете прятать сокровища?
— На необитаемом острове.
— Правильно. Но не в пещере французского отшельника. И уж тем более не в порту Ла-Рошель.
— А почему его просто не оставили в замке Пелерин? — возразила Пэгги.
— Потому что Иерусалим был осажден врагами, и никто не взялся бы предсказать, через сколько времени вся Земля обетованная будет захвачена толпами иноверцев. Пираты прячут сокровища от чужих любопытных глаз и не в меру жадных рук.
— А вдруг окажется, что все это туман и мираж? Мы ведь уже предполагали: не исключено, что сокровище храмовников — не более чем миф.
— Тамплиеры за девять лет перекопали всю Храмовую гору. Они что-то искали. Ходили слухи, что цель их поисков — ковчег Завета. Но наверняка не знает никто.
— Люди ищут сокровища всегда. И сейчас, и в Средневековье. Например, я искала на заднем дворе дома дедушки Генри всякие штучки, оставленные индейцами из Катароги.[151]Но никогда ничего не находила. Даже наконечника от стрелы.
— Сокровище ордена Храма — вещь очень вероятная. Известно, что тамплиеры были немыслимо богаты. Это доказанный факт. Но есть еще один факт: они спрятали свои сокровища незадолго до ликвидации ордена. Королю Филиппу досталась очень малая толика, которая почти не стоила затраченных усилий. Куда могло деваться богатство? Его где-то спрятали, это очевидно.
— И вы думаете, что именно на Азорских островах?
— Такое предположение кажется правдоподобным. С одной стороны, это ближайшие необитаемые острова к порту Ла-Рошель. В те годы, само собой. Каталонские карты, датированные тысяча триста семьдесят пятым годом, показывают несколько островов, но колонизация началась гораздо позже — лет через сто, если я не ошибаюсь. Я прочитал в путеводителе, что Корву — один из самых маленьких островов — обнаружили в середине пятнадцатого столетия. Даже сейчас там живут человек триста, не больше.
