class="p1">Не успел я додумать мысль, как Бригитта в гробу проснулась и попыталась сесть. Её лоб с глухим звуком впечатался в стекло, она яростно и невнятно закричала и разбила крышку кулаком. Глубокий порез рассёк её руку от запястья до локтя. Резкая вонь разложения наполнила весь кабинет. Бригитта с непониманием уставилась на труп своего отца, а потом перевела взгляд на меня. Краем сознания я порадовался, что Дзен точно в безопасности — Бригитта очнулась бы только при единственном условии: если бы её вышвырнули из тела Лораны.
— Ты! — проорала она и вылезла из гроба. Открыла рот, чтобы произнести гневную речь, но вдруг застыла и посмотрела на свои руки. Её лицо застыло. Гнев сменился растерянностью, а следом — отчаянием. Её руки затряслись, с губ сорвался скорбный вопль. Кажется, папаша ей не рассказывал, что она давным-давно умерла. Бригитта обвела кабинет рассеянным взглядом, остановила его на мне и сказала: — Спасибо, что убил его.
А в следующее мгновение она схватила с пола большой осколок стекла и бросилась на меня в слепой и безнадёжной атаке, единственной целью которой было — умереть в битве, как воин. Я отступил ил легко отшвырнул её в стену. Бригитта была своенравной, местами до глупости порывистой, иногда напоминала бунтующего подростка, однако… Также она была сильным лидером — я видел это в воспоминания Генри. Только мозги бы ей вправить, чтобы не потакала своим комплексам — из-за них она совершала неоправданные ошибки, которых можно было бы легко избежать.
— Хочу предложить тебе сделку, — протянул я, перехватив её запястья и прижав к стене. Едва сдержался, чтобы не поморщиться от смрада. — Ты так растеряна, напугана, разбита… Даже не знаю, что ударило по тебе больше — предательство отца или собственная смерть?
— Ублюдок! Пегасий выродок! — прошипела Бригитта. — Ты надо мной издеваться удумал?! Я тебе глотку перегрызу, дерьмо Гидры!
— Конечно, конечно, — улыбнулся я. — А теперь послушай внимательно. Ты всё потеряла. Жизнь, наследство, отца. И ты хочешь умереть, потому что не видишь смысла жить. Но что если я тебе его дам? И даже потребую за это немного. Всего лишь преданность. Слышала о способности Лиры Преданность? С её помощью мы заключим контракт.
— И что? — Бригитта презрительно усмехнулась и потрясла рукой перед моим лицом. — Ты считаешь, что я буду счастлива жить таким монстром? Тогда ты очень, очень тупой…
— А ещё у меня есть несколько других способностей Скорпиона…
— Невозможно! — перебила она меня.
— Полный Стазис и Источник, — продолжил я, не обращая внимания на её слова. Я умолчал о Четырнадцатом Созвездии, которое тоже планировал использовать. Оно не сможет её оживить, но вполне восстановит внутренние органы и важные жидкости организма. Возможно, у меня получится сделать не зомби, а… подобие вампира. — Я восстановлю твоё тело до момента твоей смерти и буду поддерживать его в таком состоянии. Ты сможешь наслаждаться полноценной жизнью.
— Я… — растерялась Бригитта, а потом требовательно произнесла: — Докажи! Ты в любой момент можешь откатить всё назад. Но сейчас просто докажи мне! Если это правда, то я соглашусь на Преданность и буду служить тебе верой и правдой. Весь Род Нурфолк будет верен тебе до конца своих дней!
— Хорошо, — я пожал плечами и активировал способности Скорпиона. Мне понадобилось пять минут, чтобы полностью ликвидировать разложение. И вот — Бригитта уже выглядит так, как я её запомнил в Чёрном Исправительном Замке, разве что слегка бледная. — Довольна?
— Довольна, — хрипло прошептала Бригитта и преклонила передо мной колени. — Я согласна.
Мы быстро провели ритуал, и я отправил её налаживать дела Рода Нурфолк. В конце концов-то он теперь фактически перешёл под моё управление и нужен мне был в целости, сохранности и на пике расцвета. Также Бригитта должна была собрать на родовые деньги боевую команду и в течение года вымуштровать до идеальной боевой единицы. За ней, конечно, придётся следить, чтобы не ударилась во все тяжкие, но… Слишком уж большое потрясение она пережила, как раз после таких люди и меняются в лучшую сторону. А если нет — то устранить её не составит проблемы.
Я нахмурился. Вообще-то Борис должен был бы уже перенести Мерри в безопасное место и доложить мне об этом, но до сих пор…
ХЛОП!
Распахнулся голубой портал, и на пол плюхнулся Мерри. Кувыркнулся, потряс рыжими волосами и ошарашенно огляделся. Борис выпрыгнул следом, встал ему на грудь и навис над веснушчатым лицом.
— Мелкий гадёныш! — прошипел котяра и с размаху заехал лапой по носу Мерри. — Я тебе что сказал?! Что?! Ты меня вообще слушал?!
— Я просто хотел проверить… — робко пробормотал Мерри, но тут же напыжился, задрал подбородок и важно сказал: — Я проводил важное исследование, которое, вероятно, перевернёт взгляд на саму суть Созвездия Гидры!
— Из-за тебя нас штормило по порталам десять минут! — взревел Борис, распушился и, оглянувшись на меня, процедил: — Разбирайся с этим идиотом сам! Если я ещё раз его увижу вблизи своих порталов, то на одного недоумка у тебя в команде станет меньше!
С этими словами он исчез в портале. Я поднял вопросительно брови и посмотрел на Мерри.
— Я просто тренировал Гидру, — начал оправдываться он. — У меня даже получалось. А потом появились Отщепенцы! Хорошо, что дома никого не было! Ну, они ворвались в мою спальню, и в этот момент появился Борис, а я врубил Гидру на полную, и трещина разрослась по всему особняку, и особняк рухнул! Вот.
— Ты убил всех Отщепенцев?
— Ага! — Мерри поднялся и гордо выпрямился. — Там просто завертелось, я самую малость увлёкся… Когда Борис забрал меня в портал, чтобы нас не погребло под завалами, я снова активировал Созвездие, но случайно включилось невезение, а не удача. И я потом не мог это остановить, нас долго кидало, ваш кот, господин, впал в ярость. Слышали бы вы, что он кричал!
— Прекрасно представляю, — хмыкнул я. — Раз уж ты здесь, то помоги найти чёрную жемчужину. Неприметную, потёртую, всю в трещинах. Она скорее похожа на гальку, чем на драгоценность.
Так выглядел Глаз Василиска — Генри Нурфолк его замаскировал, чтобы никто и никогда не догадался о ценности этого невероятного артефакта. К сожалению, в его воспоминаниях я не смог отыскать события последних дней, потому и не знал,
