– Вы даже представить не можете, что вы наделали, – в отчаянии прошептала она.
Он участливо сжал ее ладони.
– Так расскажи мне, дорогая! Обещаю тебе, я сделаю все, что потребуется, чтобы вырвать тебя из-под власти Несфилда!
Она подняла на него взгляд, разрываясь между нестерпимым желанием облегчить душу и твердой уверенностью, что этого делать нельзя.
Каким бы влиянием ни пользовался Джордан, он не в силах изменить обстоятельства, приведшие к смерти ее матери. Или странную насмешку судьбы, давшую лорду Несфилду власть над ней.
Единственный выход для нее – убедить его вернуться… или же найти способ сбежать от него по дороге в Гретна-Грин. В конце концов, путь предстоит долгий, и им придется время от времени останавливаться. Вот тогда-то она и сможет осуществить побег. И чем раньше это случится, тем быстрее она вернется в Лондон и, может быть, даже успеет предотвратить беду.
Эмили взглянула в обеспокоенное лицо Джордана. В скором времени ей придется его оставить.
– Эмили! – окликнул он. – Почему ты не хочешь рассказать мне все?
– Это больше не имеет значения.
Джордан поморщился, видимо, чувствуя, как близка она к тому, чтобы открыть правду.
– Для меня имеет.
– Я обязательно расскажу. Только не сейчас.
– А когда?
Что она могла бы ему сказать, чтобы успокоить до тех пор, пока сумеет сбежать? Внезапно ее осенило.
– Я все расскажу после того, как мы поженимся. Подозрение омрачило его глаза.
– Значит, ты уже передумала? Говоришь, пойдешь за меня замуж?
Ей ненавистно было обманывать его, особенно в этом вопросе, но разве у нее был выбор?
– Да.
– Почему?
Она беспомощно вскинула руки.
– Потому что вы не оставляете мне выбора. Я достаточно практична, чтобы понимать, что не могу бороться с вами. Поэтому мне лучше выйти за вас. – Поскольку он все еще скептически смотрел на нее, она язвительно добавила: – Хотя вы не вправе ожидать, что я этому рада.
Он сурово сжал губы.
– Не вижу необходимости представлять это как смертный приговор.
– Простите меня. Но это… это резко изменит мою жизнь.
– К лучшему, надеюсь, – Отпустив ее ладони, он откинулся на подушки. – Знаешь, я не вижу необходимости ждать, пока мы поженимся, чтобы ты сказала мне правду.
– Пожалуйста, Джордан, – сказала она, – вы ведь уже победили. Что за беда, если пройдет неделя или две, прежде чем вы услышите мой печальный рассказ?
Странный огонь блеснул в его глазах.
– Неделя или две? Ну что ж, не думаю, что это играет роль. Она с облегчением расслабилась. Теперь нужно придумать, как организовать побег. Прежде всего надо остановить карету. Затем следует отвлечь его на некоторое время, достаточное для побега. Труднее всего, конечно, будет вернуться в Лондон. Как же ей ухитриться решить эту задачу?
Внезапно у нее заурчало в животе, и это навело ее на мысль.
– Вы собираетесь морить меня голодом, пока мы добираемся до Гретна-Грин?
– Я не намерен морить голодом никого из нас, – сухо ответил он. – Я рассчитывал позавтракать в Бедфорде. Меня хорошо знают в гостинице «Белая мантия». Там о нас позаботятся должным образом.
Эмили совсем не хотелось оказаться в центре внимания, а уж тем более в гостинице, где хорошо знали Джордана.
– Это очень далеко?
Граф постучал в потолок и повторил ее вопрос Уоткинзу. Ответ его не обрадовал.
– Боюсь, еще два часа пути, а то и больше. Ты проснулась раньше, чем я рассчитывал.
– Значит, – отрезала она, – вы все-таки намерены уморить меня голодом. Хорошенькое начало совместной жизни!
Джордан вздохнул.
– Ну хорошо. Остановимся в ближайшей гостинице, которую встретим. Это вас устраивает, миледи?
– Полностью.
– А к вечеру мы доберемся до Лестера.
Вот уж нет, если ей удастся задуманное! Хотя Эмили очень бы хотелось дождаться ночи для побега, она боялась потерять зря столько времени.
Гостиница «Африканский кабан», встретившаяся на их пути, и в самом деле производила довольно жалкое впечатление. Тем не менее во дворе ветхого деревянного дома под видавшей виды вывеской царила обычная гостиничная суматоха: отъезжали и подъезжали повозки, почтовые кареты и случайные двуколки. Видимо, гостиница обслуживала путников из бедных классов, которые могли себе позволить на завтрак всего лишь сосиски с овсяными лепешками за несколько пенсов.
Даже экономный отец Эмили никогда не остановился бы в подобном месте. Но оно в совершенстве подходило для ее планов, поскольку здешние постояльцы были, похоже, из тех людей, что могли бы помочь ей, не в пример более богатым и прижимистым представителям высшего класса.
– Вот, – объявила она. – Давайте остановимся здесь! Джордан презрительно оглядел двор гостиницы.
– Ну, моя дорогая, ты слишком уж отважна! Не считая немытых постояльцев, с которыми придется толкаться локтями, здесь можно найти к столу скорее всего только крысу или две.
– Мне нет дела. Я хочу есть. – Эмили бросила на Блэкмора язвительный взгляд. – Кроме того, разве вы не можете достать для нас отдельную комнату?
Это значительно упростило бы дело.
– Поверь мне, я только к этому и стремлюсь! – На лице его мелькнуло задумчивое выражение. – Я вовсе не против уединения. Если только хозяин гостиницы в состоянии его предоставить.
Хозяин, чей щетинистый подбородок и шишковатый нос вполне соответствовали названию гостиницы, был счастлив услужить им, в особенности после того как Джордан отсыпал в его ладонь впечатляющее количество золотых соверенов. Бедняга и так уже смотрел на графа с благоговением, но при виде золота прямо-таки просиял.
– Моей жене и мне нужна отдельная комната, самая лучшая, – заявил Джордан. – И как можно быстрее подайте нам туда сытный завтрак. Моего кучера тоже накормите.
Джордан добавил еще один соверен и, взглянув на Эмили, прошептал что-то на ухо хозяину.
Хозяин так энергично закивал головой, что Эмили показалось, будто она в любой момент может отвалиться.
– У меня есть отличная комната для вас, милорд! Не сомневаюсь, что ваше сиятельство останется доволен! Сюда, пожалуйста. Осторожнее! Здесь не хватает ступеньки…
Эмили оперлась на руку, предложенную Джорданом, стараясь не задумываться над тем, как приятно ей было услышать, что он назвал ее своей женой. Она не могла, не должна была позволить этому искушению повлиять на свою решимость. Брак с человеком, неспособным любить, принес бы одно несчастье, даже если не учитывать все остальные обстоятельства.
