Запах плесени и земли ударил в нос. И так темно. Осмотрелась и поняла, что мы в подвале. Ни разу здесь не была.
Наверное…
– Где мы? – спросила, ощущая волнение. Почему он привел сюда?
– Там, где магия теряется.
– Ты…
– Нам нужно поговорить.
– Хорошо…
– С завтрашнего дня мы будем жить в крыле пар. Нам уже подготавливают лют.
– Лют? – уточнила, желая знать, о чем идет речь.
– Несколько комнат для двоих с уборными кладовками.
Понятно. Ничего интересного.
– Почему завтра? – не удержалась от комментария, удивляясь, почему оборотень согласился на отсрочку.
– Мне вновь нужно заступать.
Ну, конечно, вот она причина. Так бы утащил сегодня.
– Не зачастил? – спросила, пытаясь понять, что означает тот факт, что мы официально будем проживать в крыле пар.
– Ты переживаешь? – спросил он, нависая, но я смело смотрела. Парень не оставлял мне выбора.
– Нет.
– И все же? – сейчас он мне напоминал хищника, дерзкого и голодного. Но это не раздражало.
– Зачем?
– Я этого хочу.
– А я нет.
– У тебя есть время. Завтра вечером ты должна прийти в комнату. Хелена тебе подскажет.
– А если ты меня не дождешься? Тогда поймешь и оставишь в покое?
– Я приду за тобой.
«Кто бы сомневался!»
– Ты ни к чему меня не можешь принудить. Не стоит питать наивных надежд, – напомнила ему, ощущая жар от его тела.
– Пусть так.
– Как здорово… – буркнула и только собралась уходить, как он потянул на себя и выдал:
– Я имею право ухаживать…
– Что?
В следующую секунду он накрыл губы и поцеловал. Нежно и столь чувственно, что растерялась. Пораженно смотрела в его глаза, отмечая в них танцующий огонь. Всего мгновение длилась близость, но она поразила.
Парень не двигался, только смотрел, а потом выдохнул:
– До завтра, Давина.
Он ушел, а я стояла, ощущая растерянность, пока не вспомнила его обращение. В груди появилась злость. Имя «Давина» мне не нравилось, как и тело. Ничего.
Я Наталья!
* * *
Сидела на ступеньке в помывочной, всматриваясь в поверхность воды, от которой шел пар. Нужно было идти в крыло пар в наш с Марком лют, но не могла заставить себя. Как объяснила Хелена, меня никто ни к чему не принуждает, но раз маски сняты, мы должны проживать вместе. И пока не произойдет близость, я буду невеста.
Я не собиралась ничем таким заниматься, но все же боялась оставаться с ним на правах невесты. В одной комнате, в общей постели.
Подумала и по коже пошли мурашки.
Как все запуталось. Все не так… Вместо ответов я еще больше тонула в омуте неизвестности.
– Довольна? Получила все, что хотела?
Повернулась и увидела девушку, которая напала на меня в столовой. Она стояла у колонны и опасалась подойти. Несомненно, новость, что я пара Марка дошла до каждого стражника.
– Только не пойму, зачем тебе желание, когда у тебя все есть? Зачем?!
Столько отчаяния видела в ее глазах, что было больно смотреть.
– Что с твоим братом? – спросила, прикасаясь пальцами к воде.
– Какая тебе разница? Разве тебе не плевать? – девушка почти кричала, но я понимала, что это от обиды и страха за близкого человека. Здесь никого не было. Драматические сцены устраивать смысла не было.
– Я могу помочь ему без твоего обращения к богам, если… – замялась, понимая, что нужно уточнить, – не совсем поздно.
– Колдовством? Хочешь околдовать моего брата? Да я никогда не подпущу тебя к нему!
Скривилась и опустила голову вниз, вглядываясь в отражение. Как бы я хотела видеть там другое лицо. Свое.
Послышались шаги. Девушка подошла и присела рядом. Она обняла себя за плечи и спросила:
– Зачем даешь надежду? Пусть даже ты ведьма…
– Ты действительно веришь в это? В то, что я ведьма? – мне было интересно. Неужели так похожа?
– Не знаю. Нет, – прошептала она, отворачиваясь в сторону, чтобы я не видела слез на ее лице. – Самай… умирает. Понимаешь?
– Твое участие не гарантирует победу. Ты можешь умереть.
– Мне… все равно. Он мой брат. Я должна попытаться.
– Честный ответ – это смелый поступок, достойный уважения.
– Ты…
– Что с твоим братом?
– На его обрушился крой и растоптал.
– Крой это кто?
– Крой? Ты не знаешь? Что за игра? Ты смеешься надо мной?! – Честно скажу – ее постоянные визжащие возмущения меня напрягали. Конечно, она переживала, но лучше тогда пусть отойдет подальше. Так и оглохнуть можно.
– Я не играю. Спрашиваю, – резко выдала, не желая оправдываться.
– Зверь. Он помогает в поле и по хозяйству.
– Кто твой брат?
– Ты про расу?
– Да.
– Оборотень. Волк. Но он не восстанавливается. А грудь… стала сине-черной.
– Когда это произошло?
– Неделю назад.
– Понятно, – проговорила, понимая, что у парня все довольно плохо. Примерно прикинув, что может быть, поняла, что он точно не дотянет до соревнования. – Когда ты подавала заявку?
– Когда мать передала весть…
– Если хочешь, чтобы твой брат жил, нужно доставить в башню. Немедленно. Как можно скорее.
– Что?! Почему? Зачем?
– Только осторожно. Очень осторожно. Не трясти, не дергать, не тревожить, чтобы не сделать хуже. Поняла? – последнее спросила грубо, чтобы она не подумала, что я шучу.
– Но…
– Только здесь у меня есть все необходимое оборудование.
– Ты, правда, можешь его спасти?
– Я не скажу, пока не увижу твоего брата. Ложных надежд не даю.
И тут она поднялась.
– Ты обманываешь! Обманываешь! Как можешь быть такой жестокой?!
Хотелось закричать, но сдержалась. Вот что она так громко кричит? Повела головой и проговорила:
– Я все сказала, а ты решай. Не собираюсь уговаривать или доказывать. Но знай – долго он не протянет.
Поднялась и медленно поплелась из купальни, как вдруг услышала:
– Не может быть! Никто… не спасет кроме богов…
Пожала плечами и пошла по коридору, на секунду осматривая себя. Длинная сорочка белоснежного цвета, похожая на платье – вот мое одеяние. К ней прилагалась накидка. Хелена вручила, объясняя, что это ночная рубашка. Скривилась, удивляясь странным правилам. Будто нарядили для брачной ночи.
