интуитивно был готов — после того, как Егор Каземирович сообщил мне о количестве приглашённых гостей, моё воображение что-то такое и нарисовало. А вот музыканты стали для меня неожиданностью.
Гости разделились на кучки и о чём-то разговаривали, смеялись, флиртовали, знакомились, приветствовали уже знакомых…
Едва я вошёл, как все взоры обратились на меня.
Музыка стихла и я в полной тишине прошёл между расступившимися гостями к сцене.
Я не собирался на неё забираться — что я музыкант или артист что ли? Я просто немного растерялся от всеобщего внимания, и мне нужно было немного времени, чтобы прийти в себя.
Успокоило меня то, что большинство взглядов, которые я ловил на себе, были приветливыми.
Да и странно было бы, если б было иначе. Всё-таки эти люди приехали поздравить меня с днём рождения. Допускаю, что у многих были и другие цели, и приглашением они просто воспользовались для попутного решения и других своих задач. Но главное, что открытой враждебности я не увидел ни у кого.
Я прошёл к сцене, где уже стоял Егор Каземирович — он был распорядителем на сегодняшнем празднике, что не удивительно, ведь именно он всё и организовал.
Остановившись рядом с управляющим, я обернулся к гостям.
И тогда мой управляющий сказал:
— Уважаемые гости, прошу вас, веселитесь, наслаждайтесь общением. Чуть позже вас пригласят за праздничный стол. А пока давайте танцевать? — Он махнул рукой музыкантам. — Маэстро, мазурка!
Но музыканты не торопились играть, они словно чего-то ждали.
Гости разошлись ближе к стенам, освобождая место для танцев. Но никто не выходил первым, они тоже чего-то ждали.
Егор Каземирович наклонился ко мне и тихонько прошептал:
— Владимир Дмитриевич, вы должны открыть бал!
— Как? — спросил я, заподозрив неладное.
— Вы должны первым пригласить девушку на танец, — подсказал управляющий.
— Но я не умею танцевать! — отчаянно зашептал я.
Управляющий удивлённо посмотрел на меня, мол, как это я не умею. Но потом вздохнул и сказал:
— Это не имеет значения. Пока вы не пригласите кого-нибудь, бал не начнётся.
Вот ведь попал!
Я в принципе не танцор! А тут вообще мазурка! Да кто бы знал, как её танцевать! Выйду сейчас, опозорюсь…
Но глянув на немного удивлённые и нетерпеливые лица гостей, я понял, что не выйти на танец нельзя. Если не выйду, опозорюсь ещё больше! Пригласил, мол, гостей, а сам…
Блин! Вот что за подстава!
Придётся что-то придумывать…
И тут мой взгляд упал на Полину. Она стояла, скромно потупясь, но время от времени посматривала на меня ободряюще.
Я вздохнул и шагнул к Полине. Как будто в ледяную прорубь нырнул.
Подойдя к девушке, которая не трогалась с места, я как в кино, галантно протянул руку и сказал внезапно охрипшим от волнения голосом:
— Разрешите пригласить вас на танец!
Полина присела в поклоне. А потом вложила свою изящную ручку в мою.
И я повёл девушку в центр зала.
Едва мы с Полиной встали друг напротив друга, как музыканты заиграли бодренькую музыку.
Я мысленно орал, как не знаю кто, но внешне, надеюсь, держался с достоинством.
В центре зала я снова поклонился, и Полина тоже присела в поклоне. А потом немного развернулась и протянула руку. И я догадался, как её нужно взять, и как обнять девушку за талию — немного сбоку и чуть позади.
Вспомнились исторические фильмы. Особенно «Война и мир» Сергея Бондарчука, где Наташу Ростову играет совершенно чудесная Людмила Савельева, а Андрея Болконского — Вячеслав Тихонов, и Пьера Безухова — сам Сергей Бондарчук. Там тоже танцевали мазурку.
И я повёл Полину по кругу, позволяя ей двигаться, как она хочет — крутиться, поворачиваться. А сам только поддерживал её.
Видимо, настоящий Володя Корнев умел и любил танцевать, потому что тело само двигалось под музыку — просто и естественно.
Блин, парень, лучше бы ты боевыми искусствами занимался или физо качал!
Хотя, должен признать, меня это выручило. Не опозорился в первый же момент.
Едва мы прошли круг, как в центр зала начали выходить другие пары, и мне стало легче — больше все взгляды не были сосредоточены на нас.
Я облегчённо выдохнул.
— Что-то не так? — тут же спросила Полина.
— Ненавижу быть в центре внимания, — признался я девушке.
— Узнаю прежнего Володю, — мило улыбнулась она.
— А что, ты меня уже переставала узнавать? Неужели я так сильно изменился? — с вызовом спросил я, хотя прекрасно понимал, что да, изменился! Я теперь вообще другой человек!
Но мои слова, сказанные Полине, это был не просто флирт или пустая болтовня. Я хотел узнать, насколько стал другим. Как бы посмотреть на себя со стороны.
Хотя, какая разница, как я выгляжу?! Я — это я! Я такой какой есть! А кому не нравится, пусть идут в сад!
— Ну, — смущённо улыбнулась Полина. — Когда ты меня встретил на вокзале… И потом в карете…
— А ты тоже хороша! Придумала тоже: «Я тебя защищу!» — передразнил я девушку.
— Но у тебя же нет силы! — воскликнула она и, смутившись ещё больше, добавила: — Раньше не было.
— И поэтому ты накинулась на меня со своими техниками, — усмехнулся я.
Полина покраснела до кончиков волос.
— Прости, — прошептала она.
Она была такая милая, что я невольно залюбовался.
— Да ладно, — ответил я. — Проехали. Я тоже напал на тебя.
— Ну, ты защищался… — так же негромко сказала Полина. И спросила: — А что это у тебя была за техника? И как ты смог пробудить силу? Это твой китаец тебя научил?
Её вопрос прозвучал невинно, но где-то внутри меня скребануло.
Во-первых, она не видела Мо Сяня, он при гостях вообще предпочитал не показываться и в Барнаул с нами не ездил. А во-вторых, я хорошо помнил интонацию, с которой княгиня Разумовская требовала показать ей моего китайца, как будто он не человек, а какая-то вещь.
Кроме того, я однозначно не был готов делиться тем, что со мной произошло. И не только потому, что я тупо не знал, о чём говорить — я до сих пор так и не понял, как эта чёртова сила работает. Но самое главное, почему я не хотел ничего рассказывать, так это потому, что слишком много секретов придётся выдать. Очень важных для меня секретов. А в моей ситуации чем меньше мои враги
