Книга Составительница ядов. Не влюблю, так отравлю - Инесса Иванова

— Не хотите прочитать письмо?

Я еле дождалась, пока мы сядем в коляску, и испуганный нашим поспешным возвращением, больше похожим на бегство, кучер не прикажет лошадям припустить рысью. Благо, широта улиц позволяла никого не задеть, хотя прохожие, особенно женщины в цветастых платках, жались к домам и бормотали что-то нам вослед.

— Позже, приедем, Рыси покажу, он и прочтёт.

— Так вы здесь по его поручению? — протянула я, чувствуя, что перестаю что-либо понимать. Зачем он приказал Ванде привезти меня в этот дом? Хотел заинтриговать помощника господина Визатиса?

Чтобы даже если у этого господина и возникли сомнения относительно моей особы, то теперь он во что бы то ни стало захотел меня видеть лично.

— И да, и нет. Рысь не сказал, что конкретно надо делать, да мне бы он и не посмел указывать напрямую, но упомянул, что ты, София, должна сама увидеть, от чего хочешь отказаться. И верно сказал.

Да, Кестер всё продумал. Мой характер, возможные осложнения из-за упрямства, даже на любопытстве умело сыграл. И всё же у меня был свой план.

— На рынке продаётся хмель?

— Хмель? Конечно, этого добра везде навалом.

На Тижданскую ярмарку мы попали уже под закрытие. Ванде, как богато одетой даме, наверняка не смыслящей в товаре, а желавшей приобрести чудо-зелье для возвращения молодости, пытались продать самые дешёвые травы под видом дорогих. Но они плохо знали, с кем имеют дело.

— Нет, этот дурно пахнет, не возьму! — капризничала моя хозяйка, перебирая чабрец и можжевельник. — Ай, жжётся!

Это она «случайно» укололась листом крапивы.

— Зато силу имеет, госпожа, огромную. Поэтому и в руки не даётся, но вас он выбрал, — соловьём заливалась приятная дама средних лет в огромном белоснежном чепце. Она норовила улыбнуться, показав отсутствие переднего зуба, и только портила этим всё впечатление.

— Какую же силу, милая? — Ванда очень натурально скруглила глаза, что я еле удержалась, чтобы не хихикнуть.

— Мужчину от загулов отваживает, кровь останавливает, отворот сопернице делает, — тут же принялась перечислять товарка, загибая тонкие узловатые пальцы. — Сон оберегает, вашей дочке очень пригодится. И удачу в битве приносит.

— Ох, какая трава! Жаль, что я не полководец его королевского величества! — в конце прыснула Ванда, а потом, нахохрившись, сказала по-военному чётко. — А ну, милая, убрала свой бурьян и достала мне свиные бобы. Я за ними к тебе пожаловала, Ярина. Или ты не та, кто мне нужна?

Женщина скривилась, словно проглотила что-то кислое, и пятернёй почесала волосы под чепцом, но быстро пришла в себя. Всё-таки травницы умели приспосабливаться к любой неожиданности.

— Так бы и сказала, что благородную из себя строить?! — бурчала Ярина, но под прилавок залезла и долго там копалась. Я уже было подумала, что-либо она решила там пересидеть, пока нам не надоест ждать. И мы не отправимся восвояси, либо в земле у неё был тайный ход от таких вот придирчивых покупательниц.

Но вскоре женщина вынырнула, не торопясь вытерла лицо чистым белоснежным полотенцем, и протянула Ванде небольшой полотняный мешочек, легко помещающийся в раскрытой ладони.

— Сто двадцать пискалей!

Ого, двести с меня содрал Рысь, когда продавал лицензию в гильдию! Цена очень приличная, за такие деньги эти бобы и впрямь обязаны превращать людей в свиней.

«Впрочем, — подумала я, глядя на мужичонку, шатающегося между рядами и выпрашивающего деньги на попойку, — некоторым и бобы для этого не нужны».

— Восемьдесят, — отрезала хозяйка и протянула торговке деньги, заранее отсчитанные и уложенные в платок. Чтобы у той не было времени передумать или возмущаться.

— А хмель у вас есть? — вставила я, видя, что вопреки прогнозам Ванды, товарка сдаваться и уступать ценную траву за бесценок не собиралась

— А тебе от бессонницы или для того, чтобы забыть сердечного друга? — уставилась на меня Ярина.

— Для всякого дела, — ответила я, как учила хозяйка. И только вздохнула.

В итоге всё у нас сладилось, больше Ярина расспрашивать и торговаться не стала, но домой мы всё равно вернулись затемно.

Я сразу отправилась помыться. Конечно, здесь на Севере отдельная ванна была роскошью, в основном мылись в тазах или чанах, но я уговорила Ладу нагреть воду для нас обоих. На целую ванну не хватило, но зато мы помылись по очереди, полностью меняя воду после купания каждой из нас.

Я вышла из ванной комнаты, находившейся на втором этаже, последней. Наскоро высушила волосы, но они всё ещё оставались влажными, поэтому скрутила их сзади в хвост, перетянутый лентой. Высушу в комнате, а пока простоволосой ходить неприлично.

— Я мог бы нагреть для тебя воды, София, одним прикосновением, — услышала я голос Кестера секундой раньше, чем почувствовала его за своей спиной.

А спросить, прикосновением к чему, так и не решилась. Заигрывать с Рысью опасно, можно ощутить себя маленькой мышью в когтях хищника.

— Спасибо, я справилась.

— Нет, София, пока нет, — вкрадчивый голос Мага подавлял всякое желание сопротивляться. Ох, вовремя я купила хмель, сейчас спущусь и заварю его от греха подальше.

Я хотела было пожелать Кестеру спокойной ночи, но язык не слушался, а мысли сделались тягучими, как сладкая патока. Предупреждала же Ванда, что Рысь обладает способностью вызывать в человеке нужные эмоции! Ненадолго, но может подавить волю, если, конечно, объект и сам желает того же, что и Маг.

Хмелю мне, хмелю да побольше! Чтобы заглушить голос сердца и забыть его, отвыкнуть от мысли, что Кестер, пусть и ненадолго, мой мужчина. Маг не принадлежит никому, даже если женат. А тут и говорить не о чем!

— Пойдём ко мне, я хочу вернуть тебе то, что подарил, и от чего ты так бездумно отказалась. А я не принимаю отказов.

Руки Кестера гладили мои плечи, и через тонкую влажную ткань платья я чувствовала тепло, исходящее от них. Его дыхание на затылке, губы на моей шее — всё, на сегодняшнюю ночь я пропала с потрохами.

— Это твоё, — протянул Кестер знакомую шляпную коробку, когда привёл к себе в комнаты.

Поставил её на стол, застеленный скатертью, и повернулся ко мне.