Я сжалась от усиливающегося объятия.
— Мне очень хочется опытным путем проверить одну теорию: отношения, начавшийся так по-дурацки, как у нас, просто обязаны иметь прекрасный финал.
— Финал?
Я говорила невнятно, потому что маленький кулачок Глеба лежал теперь на моих губах.
— Ну… Подберем к слову "финал" синоним. Например, свадьба.
Он тоже говорил невнятно, потому что его губы были заняты моей шеей.
— Ты, кажется, только один бокал выпил…
— Полтора. Ты серьезно не хочешь выйти за меня? Официально, на этот раз без шуток?
— Витя, спи, пожалуйста.
Мне хотелось добавить — и убери с меня руки — но я понимала, что просить об этом бесполезно. Я закрыла глаза и вжалась ухом в подушку. Жаль, только одним, но все же прерывистое дыхание Виктора стало чуть тише. Вдруг и рука исчезла. Он подтянулся кверху и почти сел.
— А ему что здесь надо?
У нас в ногах стоял Чихуня.
— Ты занял его место, — в моем голосе против воли прозвучал смешок.
Виктор тряхнул головой:
— Так объясни ему, кошка, на вашем кошачьем языке, что я не собираюсь его освобождать.
Он повернулся ко мне всем телом: футболка на его груди дрожала.
— Ира, серьезно, прогони кота. А то я не дам никому спать. У меня уже глаза чешутся.
Уговорить кота уйти не получилось. Попытка спихнуть ногой тоже не увенчалась успехом. Пришлось вылезти из-под одеяла, чуть не наступив Виктору на плечо, прошествовать, точно канатоходец, по середине дивана до самого конца, схватить кота под мышку и выйти с ним в коридор, затворов в комнату дверь.
Чихуня вывернулся, но из коридора не сбежал. Тогда я на всякий случай закрыла на спортивной сумке молнию и спрятала в кладовку от греха и кота подальше. Чихуня злобно сверкал в полумраке очами. Я присела подле него.
— Послушай, — зашептала я ему прямо в усы. — Твой Герман притащил его сюда. Не я. Но я теперь мучаюсь. А все почему? Да потому что ты, зараза, выгнал Вадима. Сейчас ты можешь выгнать только меня. И тогда кто, скажи, будет тебя кормить? Принципы принципами, а кушать хочется всегда, верно? Иди спать на кровать и не смей будить нас, понял?
Кот шикнул на меня и прошествовал в бабкину комнату с гордо поднятым хвостом. Я показала ему язык и вернулась в нашу комнату. Виктор ничего не спросил. Я тронула коленом диван и поняла, что он спит.
Фу… Нога моя самостоятельно вернулась на пол. Я тихо вытащила из шкафа халат, схватила куклу и вышла в коридор. Кот лениво приподнял голову, когда я вошла в комнату.
— Двигайся, зараза!
Я тронула кота рукой и отодвинула к стенке. Положила между нами куклу, легла поверх одеяла и закрыла голые ноги халатом. Ничего. Такое соседство всяко лучше Чихуни-старшего. Доброй нам всем ночи!
Глава 37: Домовой и квартирант
Я открыла глаза до рассвета, чувствуя в теле безумную тяжесть. Явно не выспавшись. И прислушалась к тишине, решив, что меня все же что-то разбудило. Ни шороха. Ни вздоха. Дышать, конечно, мог только кот, но Чихуня из гордости уполз, наверное, в самые ноги. Рядом я его не нащупала. Вставать, только всех будить, и я закрыла глаза, но сон не возвращался. Ни в какую.
Но окончательно я проснулась, когда кто-то чихнул. Не за стенкой, а совсем рядом. Под боком. Я дернулась в сторону и едва не свалилась на пол. Нервы ни к черту… Кот. Ну, конечно же, это был кот. Кто ж еще! Может, бабка назвала его вовсе не в честь внука. Я сама не раз уже слышала это тихое чихание.
Я улеглась поудобнее и закинула руку за голову. За моей головой оказалось что-то мягкое… Кот? Нет… Глеб! Елки-палки! Я перевернулась, резко… Возможно, именно поэтому у меня поплыло перед глазами настолько, что я увидела за изголовьем живого Германа. Он стоял там, без чьей-либо помощи… Нет, все же в вертикальном положении куклу держали мои волосы… Но я рванулась и оказалась на полу, от страха и неожиданности даже не почувствовав удара и боли от почти снятого скальпа. Но встать не встала и глаз не подняла: под моей распростертой пятерней лежало кольцо. Я зажала его в кулак в тот самый момент, как на мои плечи опустились тяжелые руки.
— Что случилось?
Виктор без очков и, понятное дело, без штанов опустился рядом со мной на колени, и удержал за плечи, когда я попыталась отвернуться… Нет, я не спасалась от него, я хотела убедиться, что за спинкой кровати никого нет. Оставалась ли кукла на кровати, с пола не видать, а сон был слишком уж явственным.
— Я свалилась, — сказала я, чтобы не молчать.
— Это я и сам вижу. Почему ты ушла от меня?
Я подняла голову, почти запрокинула ее, чтобы Виктор не видел, как я судорожно просовываю палец в чудом найденное кольцо.
— Кота стерегла…
Полумрак не скрыл улыбку Виктора:
— Ясно. Мог бы сам догадаться, зная, что мужикам ты предпочитаешь котов. Ушиблась?
Я с радостью потерла коленку. Болел еще и бок, но устраивать тут почти в голом виде кардабалет не хотелось. Виктор подал руку. Я приняла ее и встала, но обратно пальцы не получила: он поднес их к губам.
— Спасибо за такой ответ. Именно его я и ждал.
Я замерла и перестала дышать. Его большой палец перевернул на моем безымянном пальце кольцо, чтобы камень смотрел строго в потолок. Сердце все еще не вернулось в грудь, но язык я с трудом, но сумела провернуть. Пусть фраза и вышла безнадежно короткой:
— Это несерьезно.
— Нет, кошка, все серьезно. Я давно не был настолько серьезен. В бизнесе.
— Я не про школу сейчас.
Он усмехнулся в голос:
— Ну так и я не про школу, а про нас с тобой и того, кто спит за стенкой. Кот не считается. Я помню, что он является неотъемлемой твоей частью. Но я его чуть- чуть подвину, ладно? Каждый в семье должен знать свою роль и свое место, тогда хлипкая конструкция не развалится.
— Для тебя семья что, сродни лего? — мой голос так же трясло, как и тело.
— Нет, скорее модель из железного конструктора с уроков труда. Или у вас таких уже не было? С винтиками. Я так закручивал из отверткой, что по второму разу детали использовать уже не мог.
Меня колотило то ли от его слов, то ли от холодного пола, на котором я стояла босыми ногами, впрочем, как и он сам, то ли просто от его близости. Теплые ладони переместились мне на шею и поднялись к ледяным щекам, но губы Виктора так и остались далеко от моих.
— Чего ты так нервничаешь? Будто тебе есть что терять. Ты со мной только приобретаешь. Впрочем, как и я с тобой.
— Выходит, ты меня приобретаешь, так?
В глазах Веселкина ничего не отразилось. Спишем на темноту, а не знак согласия с моими выводами.
