Голосуйте все за «рыльцев», Наших будущих кормильцев, А от этих «холуят» Не дождемся ни… чего.
Опа-опа, пусть жмотится Европа, А я свезу в Анталию Жену свою Наталию.
Ему, невзирая на «политические пристрастия», дружно подпевали и аплодировали все собравшиеся у входа.
Редкие к тому времени избиратели с недоумением поглядывали на раскрасневшихся от мороза людей, шумевших рядом с участками. Естественно, что все это не осталось без внимания и членов избирательных комиссий. Те, полагаясь вначале на разум возмутителей спокойствия, рекомендовали им прекратить запрещенную деятельность, свернуть плакаты и мирно разойтись по домам. Однако ни их настоятельные требования, ни цитирование соответствующего закона, ни последующие угрозы о снятии проштрафившихся кандидатов не подействовали. Тогда встревоженные официальные лица попытались натравить на них дежуривших офицеров, но те наотрез отказались вмешиваться в избирательный процесс.
– Это ваша забота, а наше дело за порядком следить, – предупрежденные своим руководством, отговаривались милиционеры.
– Так ведь грубейшее нарушение закона. Придется результаты аннулировать, – запаниковали организаторы выборов.
– А при чем здесь милиция? – удивлялись сотрудники и ограждали агитаторов от нападок некоторых невыдержанных избирателей.
Поступавшая в избирком тревожная информация докатилась и до главы администрации Станислава Викторовича Шустова. Тот изрядно переполошился и, захватив с собой Булкина, помчался восстанавливать конституционный порядок, но и его появление на участках не смутило манифестантов.
– Вы лучше к нам присоединяйтесь, – язвительно предложила ему Анна Сергеевна, до того на все лады расхваливавшая «рыльских» кандидатов. – Вы ведь, насколько я знаю, тоже рыночник?
Не ответив на ее колкость, глава администрации отвел в сторону Булкина и распорядился нейтрализовать горлопанов, однако повеселевший полковник вовсе не собирался пилить под собой сук, а потому пустился в пространные объяснения:
– Станислав Викторович, но это не наша компетенция. За подобные нарушения даже санкции не предусмотрены.
Шустов не стал выслушивать до конца его рассуждения, махнул на Булкина рукой и направился к машине. Усевшись на сиденье, он достал радиотелефон и стал связываться с дружественными ему авторитетами, но те, как назло, не отвечали.
«Жаль, – подумал раздосадованный неудачей Шустов. – Эти бы быстро порядок навели. Без всяких санкций».
Утратив последнюю надежду, Станислав Викторович смирился с неизбежностью повторных выборов и, не дожидаясь маячившего в темноте Булкина, скомандовал шоферу трогаться.
ГЛАВА 10
В десять вечера, едва захлопнулись двери избирательных участков, промерзшие, но довольные собой защитники местного самоуправления поспешили к домашним очагам, а их идейные вдохновители Субботин и Ковалев вернулись в отдел.
– Теперь твоя душа успокоилась? – поинтересовался Ковалев у разливавшего свежезаваренный чай начальника,
– Не совсем, – признался тот. – Видел, как Шустов суетился?
– Еще бы. Только здесь у него руки коротки. А вот братки… – Ковалев отхлебнул из бокала. – Надо как-то людей обезопасить, а то начнут с ними счеты сводить.
К концу суток Субботин распустил уставших от дневной суматохи подчиненных, а сам во главе дежурного наряда остался до утра.
Неожиданно около часа ночи зазвонила оставленная в столе телефонная трубка Замполита, Георгий Николаевич вытащил ее и прижал к уху.
– Замполит?! – выкрикнул оттуда пьяный мужской голос.
– Ну, – буркнул в ответ майор.
– Это я, Тайсон! Ты где там, в натуре, завис?! У бабы, что ли?! – со смехом полюбопытствовал собеседник, однако Субботин промолчал.
– Когда будешь? – вновь после короткой паузы спросил Тайсон.
– Скоро, – прикрыв микрофон ладонью, пообещал майор, и его краткий ответ, по-видимому, удовлетворил контрразведчика.
– Приказ твой выполнили. На даче все заложено. Холуятам п…ец, – радостно отрапортовал он. – Через три часа как… – Тайсон пьяно гоготнул, – и от них только сопли останутся. Скорей приезжай, а то мы уже вовсю…
Субботин обо всем догадался. Теперь требовалось только вытянуть из «рыльского» отморозка побольше информации, но того, как назло, кто-то окликнул.
– Наливайте! Иду! – весело отозвался Тайсон и вырубил связь.
После обрушившихся на Субботина откровений его обуяли весьма сложные и противоречивые чувства. «Как быть? Попытаться предотвратить взрыв или сделать вид, что ничего не произошло?» – мучился он гамлетовским вопросом и никак не решался ответить. Уж очень велик был соблазн отплатить «холуйским». Разом за все.
И все-таки, несмотря на сильнейшее искушение, Субботин не смог себя переломить и остаться безучастным к готовившемуся убийству.
Первым делом он позвонил на трубку Диме Холуйскому, но его вежливо проинформировали, что номер абонента выключен. Оставался Замполит, несомненно знавший о местонахождении обеих группировок.
Субботин спустился в дежурную часть и отворил камеру, где, свернувшись на разложенном поверх дощатого помоста пальто, дремал Замполит при свете зарешеченной лампочки.
Потревоженный лязгом запоров, он проснулся, перевернулся на спину, а при виде Субботина поднялся и сел. Былой лоск его от лежания на досках заметно поблек, но глаза по-прежнему светились ненавистью к заявившемуся майору.
Тот как ни в чем не бывало присел на край помоста и миролюбиво заговорил:
– Напрасно ты, Антон, злишься. Сам меня довел, а еще жаловаться собрался. Думаешь, мне хочется с Шустовым ссориться?
Субботин вынул из кармана пачку сигарет и любезно протянул ее Замполиту, но тот презрительно фыркнул.
– Тебя, наверное, друзья на банкете заждались? Телефон весь вечер трезвонит, – не обращая внимания на его реакцию, сообщил Субботин. – Если не секрет, где празднуете? – поинтересовался он.
– У них спроси, – огрызнулся Замполит, явно не желавший налаживать отношения.
– Ну вот, опять грубишь, – разочарованно сказал Субботин. – А я, если честно, хотел с тобой прокатиться, выпить за ваш успех граммов по сто. Нам же теперь вместе работать.
