Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
Оказалось, что ехать никуда не требовалось. Праздничная служба проводилась в городском храме Рождества Пресвятой Богородицы, что в паре шагов от дворца. Следовать простолюдному дресс-коду уже не было никакой необходимости, но переодеваться не хотелось. Я велел гудцам отвести лошадей обратно в конюшню. Ждать их не стал и пешком направился на службу. Отцу надо непременно попасться на глаза.
Молящихся в этот праздничный день в храме собралось очень много. С трудом протиснулся в храм, но подойти к вятшему сектору никак не получалось. Галичане недовольно зыркали, шикали, пихались локтями и награждали болезненными подзатыльниками. С мелкотой не было принято церемониться. Застрял в центре основного помещения среди потных тел, не в силах продвигаться дальше. Как я понял, только заканчивалась всенощная служба и должна начаться утренняя. Отец Паисий в сопровождении двух священников в голубых рясах вышел на амвон. После возгласия:
— Бог Господь, и явися нам, благословен грядый во имя Господне!
Запел снова жеребячьим голосом непонятные русскому уху кафизмы по-гречески. Неподалёку послышалось яростное пыхтение. Мои верные подручные Треня и Мирон продирались через толпу ко мне, терпеливо снося тычки от рассерженных горожан. Не догадались остаться в палатах. Добравшись до меня, разулыбались счастливо, раскрасневшиеся, потные, словно только что выигравшие соревнования по банному спорту.
Взошло солнце. Оно раскрасило через подсводные окна верхние стены храма. Нарастала духота и раздражение на бессмысленное времяпрепровождение. Я постарался отвлечься на мысли, навеянные вчерашним разговором с князем. Потом пришла идея потихоньку свалить вон с этого утомительного мероприятия. Ага, уйти теперь стало ещё сложней. Сзади наперло молящихся до состояния лёгкого одурения.
Внезапно заунывный вой священника прервал детский вскрик:
— Он зде, ангеле горни. Радуйтесь люди!
С клироса спасённая мною деваха Матрона направила свой указательный пальчик в мою сторону. Только теперь я обнаружил, что отражённые где-то вверху лучи теперь попадали точно в середину храмового пространства, где собственно я располагался. А, учитывая, что в освещённую зону попадали также рожи моих приятелей…
Внезапно стало как-то свободно вокруг. Людская масса расступилась и молчаливо уставилась на меня. Такие благоговейно-тупые взгляды мне запомнились ещё с того памятного момента, когда пришлось спасать Матрону и вляпываться в святые. После первоначального шока люди принялись молиться на меня, вставать на колени, тянуться ко мне руками. Ломанулся прочь из храма, и даже не запомнил, как оказался возле дворцовых ворот. Гудцы тенями держались со мной рядом. Вопросы не задавали, но в глазах их читалось то особенное торжество владеющих великой тайной. Дескать, мы давно знали, что княжич Дмитрий не какой-то там хухры-мухры.
— Я никакой не ангел, а обычных парень. Это чтобы вы знали, — уточнил на всякий случай, — У ангелов между ног ничего не болтается.
— Христос, егда вочеловечшася, такожде приял срамоты телесны, — возразил мне Мирон.
Показал ему кулак, не желая длить физиологические споры, и попросил довести себя до палат. Участвовать в крестном ходе со своим засвеченным фейсом не особо хотелось.
Во дворце оставалось какое-то количество дьяков и туча копошащихся в трудах холопов, готовящих грандиозный пир, все остальные были делегированы для участия в религиозных мероприятиях. Из бояр на хозяйстве оставили Чешка. Решил посетить новоприобретённого приятеля и скоротать с ним время.
Посольским палатам принадлежало отдельное строение в дворцовом комплексе. Послал быстроногого Трешу вызнать, там ли находится глава ведомства. Вскоре умнолицый боярин сам вышел встречать меня на крыльцо. Рвано-драных слуг решил оставить на дворе, чтобы не дискредитировали меня своим видом. Вслед за радушным хозяином вступил в его палаты.
Помещения за редким исключением были пусты. В кабинете главы ведомства расположился ещё один умнолицый министр, который из итальянцев. Снова наша славная троица неожиданно скучковалась.
На изящном лакированном столике стояли стеклянные фужеры, в которых плескалась рубиновая влага. Большая бутыль из тёмного стекла занимала центральное место, наряду с медной тарелью, доверху заполненной яблоками, виноградом и сухофруктами. Полный набор для приятного времяпровождения.
По знаку хозяина слуги принесли ещё один стул и приборы для меня. Приятели обсуждали возникшую на думе конфронтацию с морозовскими и жеховскими сторонниками. Дошли слухи, что боярин Семён с домочадцами уехал в свои поместья и обещал не появляться в Галиче до тех пор, пока со своей должности не будет сведён Варфоломей.
Дьяк старательно отводил от меня глаза. Видимо, сильно его задело фиаско на думе. Пообещал ему подарить какие-нибудь земли в своём уделе, когда сам более-менее там устроюсь. Дьяки по статусу и собственностью были примерно на уровне детей боярских. А, значит, имели небольшие, если не сказать ничтожные поместья. Итальянец повеселел.
Боярин Чешок вдруг захотел реванша в таврели. Деваться некуда — согласился. Раз хочет человек избавиться от лишних денег, не надо ему в этом благом деле препятствовать. Договорились на прежнюю ставку в три рубля. Принесли комплект игры. Право первого хода выиграл боярин.
— По теим глаголам свершилось, княже! — произнёс боярин со значительным выражением лица, свершив ход ратником, — Ляхи корону Витовта поятиша.
Весть прибыла голубиной почтой от одного из резидентов Чешка в Вильне. Ответно состроил свой фейс, ясно доносящий мысль, что по иному быть не могло.
— Пошто Витовт у ся тую корону не сотворит? — заинтересовался Варфоломей.
Не только галицкого министра беспокоила эта вызывающая странность в поведении могущественного монарха. Император Сигизмунд сам предлагал литовскому князю изготовить королевскую корону своими мастерами. С позиции своих прежних знаний и новых сведений, выявленных в этом времени, я смог сформулировать вполне судоходную версию возможных намерений Витовта.
А просто литовский монарх хочет сильно наследить в истории, заодно укрепив свою ветвь наследования. Видит он после себя на троне дочь Софью, или внука Василия. Для нынешних законов, традиций и порядков в Литве такое представить пока невозможно. Вот отец и решил акцией с коронами от главы Священной Римской империи переформатировать прежние устои, ликвидировать ставшие невыгодными правовые акты с Польшей и снизить значимость литовского боярства. Фактически он бы не только ликвидировал зависимость от Польши, но и создал абсолютистскую монархию европейского типа.
Данила принялся спорить, утверждая, что латынянин Витовт ни при каких условиях не отдаст трон православному наследнику. Легко согласился с ним, предположив, что княгиня Софья и её сынок поменяют своё вероисповедание. Градус спора возрос многократно. Боярин Чешок горячился, доказывая, что вся Русь в едином порыве отвергнет изменников, предавших веру отцов, а митрополит Фотий огласит на них анафему.
— Сам Фотий и поможет их перекрестить в католичество, — нагло заявил опешившему министру.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
