Смотрю на серьёзного Брауна и наши губы одновременно начинают расплываться в улыбке. Вот же шутник! Мы смеёмся, глядя друг на друга, добрые пять минут.
— Послезавтра будем праздновать вашу помолвку, — делает кавычки в воздухе Клайд. Да, дочка его научила многим молодежным движениям, — продолжай быть напористым и все получится. Если она та самая-ради неё можно и в лепёшку расшибиться. Я же рассказывал тебе о покорении моей Пруденс.
— Да, — снова улыбаюсь, вспоминая наши последние две недели, что я живу у крестных.
Да, я снова стал жить у Клайда и Пруденс. Они не позволили мне уйти с того самого дня, как я пьяным и слюнявым завалился в их дом. Я живу в своей прежней комнате, ужинаю со стариками и обсуждаю свою личную жизнь с теми, кто является моей семьёй. Слушаю советы Пруденс, истории Клайда и рассказываю им о своей прекрасной и необыкновенной жене. Эти люди вселяют в меня уверенность и надежду, окутывают меня своей душевностью и теплом. Мне очень хочется, чтобы Лиззи согласилась на ужин в этом доме, увидела мою комнату и услышала истории о моей прежней жизни, которые я не успел ей рассказать. Я постоянно мечтаю, что наша с ней жизнь будет напоминать жизнь моих родителей, жизнь Браунов, что наша жизнь будет такой же настоящей и реальной, полной любви и взаимопонимания.
— Она постоянно на тебя смотрит, — произносит Клайд, и я выныриваю из своих мыслей, сосредотачиваясь на старике.
— В смысле?
— На всех совещаниях. Думает, что это незаметно. Но я, хоть и стар, а все ещё остаюсь очень внимательным. Она хорошая девушка. Все обязательно получится.
Клайд встаёт и салютует мне, направляясь к выходу. Смотрю на удаляющуюся фигуру мужчины и обдумываю сказанное им ранее.
Верчу в руках карандаш, а потом откидываю его в сторону, и со словами “к черту это все”, несусь к Лиззи.
Лиззи
Дверь кабинета Томаса распахивается и в проёме появляется он: глаза бегают туда-сюда, волосы всклокоченные, дыхание сбито. Ощущение, что парень немного свихнулся. Но это и неудивительно, ведь он выбрал в жены меня, а я, давайте будем честными, не самая идеальная претендентка на роль невесты. Томас подходит ко мне и берет за руку, произносит что-то непонятное и тащит меня в своё логово. Прямо пещерный человек какой-то! Даже немного пугает.
Закрывает за нами дверь на замок и указывает мне на кресло.
— Сядь.
— Тебе плохо? Выглядишь неочень. У тебя приступ? Сердце? Давление? — перебираю все возможные варианты, пока парень отодвигает разделяющий нас журнальный столик в сторону и присаживается на диван.
— Нет. Нам надо поговорить.
— В смысле? — а вот это немного пугает. Неужели ему все надоело и он решил меня бросить? Сейчас он скажет, что мы погорячились. Поиграли и хватит. Что нам нужно развестись и забыть наши отношения, как страшный сон. Господи, пожалуйста, пусть это будет не так. Я не хочу вот такого финала нашей связи. Ведь он говорил, что любит меня. Неужели все-таки врал? Неужели можно вынести такую, как я, не испытывая ко мне сильных чувств?
— Что тебя не устраивает во мне?
— Что?
— Ты слышала вопрос. Объясни, почему ты все время меня отталкиваешь.
— Я не отталкиваю, я просто прошу притормозить.
— То есть, ты не хочешь, чтобы все между нами закончилось и каждый из нас зажил своей жизнью?
— А ты этого хочешь?
— Я задал тебе конкретный вопрос. Нечего перескакивать на меня. Несколько недель назад ты была готова отказаться от меня, увидев меня в двоякой ситуации. Ты не захотела разобраться, а просто взяла и сбежала. Ты сказала, что не веришь мне. Ты хотела все закончить?
— Нет.
— Тогда почему ты меня бросила? Оставила, грубо говоря, той девушке.
— Это была такая тактика, — понимаю, что несу бред, но не хочу признавать правду в его словах. Ведь я сбежала, как трусиха, вместо того, чтобы оторвать ему голову и вырвать патлы той нахалке, — прыжок затаившегося тигра.
— То есть, ты ушла неизвестно куда, чтобы придумать тактику, как отомстить? Ты не собиралась от меня отказываться?
— Я бы никогда не смогла от тебя отказаться, — шепчу, пытаясь не смотреть на Томаса. Что в него вселилось?
— Ты любишь меня?
— Что за вопросы такие?
— Обычные. Вот я тебя люблю. Видишь, мне легко это сказать, потому что это правда. Твоя очередь.
— Что ты от меня хочешь, Томас? Я не буду тебе говорить то, что не готова произнести. Я вообще не знаю, что между нами происходит. Кто мы друг другу. Я практически не знаю тебя. Можем ли мы доверять друг другу.
— Ну, что же ты несёшь? Мы знаем друг друга больше года. Какой мой любимый цвет?
— Жёлтый. Это что, какая-то викторина?
— Типа того. Какое блюдо моё самое любимое?
— Говяжий стейк средней прожарки с ризотто.
— Какие фильмы я предпочитаю?
— Экшены. Детективы. Ужастики. И документальными не брезгуешь.
— Какой кофе я чаще всего пью?
— Заварной. Арабика. С кешью и двумя ложками сахара, — совершенно не задумываюсь над ответами, ведь это все очевидно. Я прекрасно все это знаю.
— Что я люблю больше всего на свете?
— Что? — что же он любит больше: баскетбол, ванильное мороженое или порядок абсолютно во всем?
— Кого я люблю больше всего на свете? — машет рукой, побуждая ответить.
— Меня?
— Тебя.
Краснею и отвожу взгляд, чувствуя себя как-то странно. И радостно, и прекрасно, и смущённо одновременно.
Томас не даёт посидеть мне в тишине, глупо улыбаясь, начиная тараторить, как заведённый:
— Синий. Пенне с курицей, шпинатом и грибами в сливочном соусе. Комедии и мелодрамы. Хотя и триллеры тоже. Кофе со сливками, несладкий и в большой чашке. Ты поступила с первого раза в университет, и на практику устроилась в замечательную фирму, как для студентки. Ты подрабатывала, продавая мороженое в парке, пока тебя не ограбил парень на скейтборде. Ты научилась кататься на скейте, чтобы вычислить подлеца и отобрать обратно деньги. У тебя был с ним бурный роман, и ты забрала его любимую биту, когда узнала, что он тебе изменяет. Ты дважды подавала документы в нашу фирму и взяли тебя только во второй раз, когда просмотром резюме уже занимался я. Я всегда подглядывал, когда ты приносила пончики и ела их за рабочим столом во время обеденного перерыва. После этого мне требовалось бежать в спортзал, чтобы избавиться от навязчивых мыслей и фантазиях о тебе. Я при каждом удобном случае пытался с тобой сблизиться. Я стал тебе практически другом, в то время, как только и мечтал о том, что трахаю тебя во всех возможных позах. Я поражался твоей импульсивности и вечному веселью. Тому, как ты держишься молодцом в не самом дружном коллективе. Я не раз приезжал к твоему дому и сидел в машине, гадая, выходит ли одно из твоих окон в мою сторону. Я желал тебя с того самого мгновения, как увидел твоё фото в резюме. А когда узнал тебя ближе, просто пропал. Я помню все, что ты мне рассказывала, потому что для меня было важным — знать о тебе, как можно больше. Все эти дружеские беседы о прошлом и настоящем были действительно важны для меня. И я так боялся тебя спугнуть своим напором. Так старался держаться этих дружески-веселых отношений, не перегибать палку, что даже и не заметил, в какой именно момент влюбился в тебя по уши. Как ты можешь заявлять о том, что мы друг друга плохо знаем?
