– Убью, – одними губами пообещала она. В этот день рогатый понял, что значит храбрость – ногу он не отпустил.
Ситуация выходила неприятная – пока пень оставался неуязвимым, Шорох ничего не могла сделать. Ни магия, ни сталь не страшны новорожденному, Тьма защищала свое дитя.
– Хороший мальчик, – ласково произнесла Шэдар. Она нежно провела рукой по верхним побегам пня, на них тут же появились почки, дерево задрожало, огласив поляну в книге перезвоном монет.
– Какой же ты проглот, – проворковала ведьма. – Проглот. А что? Мне нравится, главное, отражает суть. Теперь твое имя Проглот, мой хороший.
У хвостатого от обиды задрожала верхняя губа, и он мгновенно подставил голову для ласки. Бес не знал, о чем думала ведьма, но она впервые за долгое время не прогнала его, а погладила лысину между рогов.
– Шэдар, – выдохнул бес, хлюпая пятачком. – Я…
– Лучше молчи, – устало предупредила Шорох. – Сегодня многое решится, а мы как-никак вместе вдоволь наелись пепла.
Хвост беса мелко затрясся и покрепче обвил сапог ведьмы. Рогатый прекрасно понял, что Шэдар сейчас своеобразно извинилась и попрощалась. Они очень сильно рисковали, переходя дорогу опасной твари, верному слуге Зогарда.
– Что дальше? – обеспокоенно спросил бес.
– Ждем ночи. – К Шэдар вернулось хладнокровие. – Разве ты не знаешь, что незаконные дела лучше проворачивать под покровом тьмы?
Бес знал, знал он и другое – Шорох не совладать с черным магом один на один. Но, увы, тут хвостатый был бессилен, оставалось только наблюдать.
– Шэдар, а если все выйдет из-под контроля?
– На этот случай я приказала Вехель дежурить у музея. Хмарь почувствует, если… – Ведьма не договорила, бес и так понял.
Время тянулось и тянулось, а люди никак не покидали проклятый музей. Хвостатый мысленно обругал Дакасту за то, что она слишком рано приперлась. Бес успел сосчитать примерную стоимость драгоценностей на посетителях, сломать две ветки пню и получить за это в лоб.
Когда за окнами сгустились сумерки, рогатый понял, что пропустил закрытие выставки. Гремя ключами, прошли несколько охранников, за ними следом появились хмурые боевики. В отличие от предыдущих, молчаливые и сосредоточенные. Поставив дополнительную защиту и активизировав скрытые ловушки, они тоже удалились. В слабо подсвеченном магическими контурами зале повисла давящая тишина, не предвещающая ничего хорошего.
– Пора, – уверенно произнесла Шэдар.
– А? – Бес хоть и ждал решающего часа, внезапно осознал, что совсем не готов, и его мелко подрагивающий хвост с ним полностью согласился. – Где культист? – севшим голосом уточнил рогатый.
– Понятия не имею. Полагаю, занят устранением защитных чар в куполе над «Сердцем». Я чувствую сильный всплеск темной магии – он нашел центр, управляющий всей паутиной. Нам только на руку, если не сейчас, то уже никогда. Сам не ведая того, убийца окажет нам услугу, главное успеть до его возвращения.
Из гобелена выпорхнул ворон и приземлился на постамент у неприметной дверки.
– Проснись, солнышко, – мягко позвала Шэдар.
Бес все больше и больше поражался ведьме. Без сомнений, если вдруг Шорох потеряет силу, то с голоду не умрет. Хвостатый считал себя гением актерского искусства, но она его переплюнула.
– Ну же, солнышко, вставай, – вновь позвала ведьма. – Время пришло.
Дверь каморки открылась, из нее, немного пошатываясь, появилась Мартинити. Принудительный отдых не пошел девушке на пользу – вид у нее был нездоровый, потусторонняя улыбка красоты тоже не добавляла.
– Мама, мамочка… Я помогу.
– Вот и умница. Возьми «Сердце», тогда мы вновь будем вместе.
Ворон перелетел на плечо Дакасты.
– Мама… Как обойти защиту? Я еще так мало умею, – в голосе Мартинити послышалось сомнение.
– Бабочка моя, не бойся. Я объясню, просто слушай и верь.
Бес мысленно подивился наивности девчонки. Каждый знает, из мира мертвых нет дороги назад, лишь иное воплощение либо служба Смерти – два пути, и оба не самые лучшие. Даже он, сын Пекла, опасался тех, кто заключил сделку с Бледной Госпожой.
– Милая, встань рядом с «Сердцем», протяни руки к желтым нитям, их можно касаться, они признают тебя.
Девушка безропотно повиновалась.
– Теперь соедини три крайние и начинай вплетать туда чары. Повторяй за мной и ничего не бойся! Совсем скоро я обниму тебя, как прежде, – продолжила жестокий спектакль Шорох.
Ей приходилось сильно концентрировать внимание, чтобы подавлять волю Мартинити, создавая иллюзию. Даже зелья Вехель не смогли полностью ослабить защиту крови древней расы, действия девушки выглядели резкими, рваными. По пути к артефакту она задела несколько ваз с цветами, и ведьме пришлось заглушить звук их падения. Шорох начала злиться, птица давно разодрала когтями ткань кофты и расцарапала плечо Мартинити. Дождавшись, когда Дакаста совладает с энергетическими нитями, Шэдар зашептала заклинание:
– Вариаль тер ирриноэль стания ран… стания онора… стания каррида.
Девушка бездумно шевелила губами, повторяя слова мощнейшей разрушительной силы. Заклинание третьего порядка с посредничеством ночной охотницы легко воплощалось у адептки первого года обучения. Шорох предусмотрела не все, защитный купол над вожделенным артефактом продолжал сопротивляться, искажаясь, моргая, но сдерживая натиск вторжения.
– Грязь Степи, – выругалась ведьма – она отчетливо ощущала магию Ишидана.
Когда любимая кисточка на хвосте беса изрядно поредела, не выдержав нервного ощипывания хозяином, последняя преграда пала. На краткий миг все облегченно выдохнули, и лишь потом до узников дошло, что в победе им помог культист.
– Ну же! Хватай «Сердце», хватай, – простонала ведьма. – Он близко!
Мартинити взяла артефакт и крепко прижала к груди. У беса от счастья заслезились глаза – он очень хотел жить. Тут рогатому в голову пришла мысль о том, что ведьма бросит его и исчезнет. Слезы вновь выступили на глаза, но уже от несправедливости бытия. Однако долго горевать не пришлось, события понеслись со скоростью сорвавшейся лавины.
– Отдай! – приказал убийца, бесшумно возникший рядом с Дакастой.
Ворон в последний момент успел обернуться книгой, и теперь, никем не замеченная, она скромно лежала в темном углу. Мартинити никак не реагировала на слова мага, пребывая в ином мире. В мире, где ей улыбалась погибшая мать.
– Милая, не отдавай! – крикнула Шорох. Бес закивал головой, а Проглот зашуршал ветками.
– Нет! – решительно ответила девушка и шагнула назад.
– Глупая овечка, все равно скоро пойдешь на заклание, – прошипел культист, вскидывая руки и начиная волшбу.
– Он прибьет ее! – В волнении бес не заметил, как обнял ненавистный пенек.
