Книга Приоритетное направление - Святослав Секунда

Дождь, моросивший всю ночь, к утру прекратился, и это не могло не радовать. Как только встало солнце, наша команда выдвинулась на маршрут. Естественно, перед этим мы позавтракали, и я поставил задачу на день. Я решил немного поменять порядок движения – теперь впереди двигался Фар, в нескольких метрах за ним Чижик, а ещё через пятьдесят метров остальная группа, растянувшаяся в редкую цепочку. Я надеялся, что проводник сумеет сдержать своё обещание и проведёт нас незаметно насколько возможно дальше, но даже сам себе не верил. Уж больно недисциплинированным и бестолковым оказался охотник из посёлка. Вчера он сумел худо-бедно доказать, что освоил своё снаряжение, притом что Прапор, тоже не видевший до этого ничего сложнее армейской рации конца прошлого века, сумел полностью адаптироваться под новую амуницию и оружие всего за один вечер. Так что будет наш охотник работать «отмычкой». Так сталкеры называют человека, задача которого идти первым и на себе проверять маршрут на наличие ловушек, аномалий и прочей гадости. А в нашем случае ещё и враждебных мутов. Это человеческие разведчики всегда пропускают головной дозор, чтобы накрыть огнём основную часть группы, а муты начинают палить из всех стволов, как только увидят что-нибудь подозрительное. Вот такая незавидная работа у нашего проводника. Жестоко, конечно, но это не мой боец, и если его смерть сбережёт жизнь кого-то из своих и поможет нам выполнить задачу – я согласен. Кстати, мои бойцы, похоже, догадались о причинах такой расстановки в группе, но никто даже вида не подал.

Первые два часа пути прошли в монотонном передвигании ног. Ничего интересного по дороге не встретилось: ни противника, ни живности, ни даже каких-нибудь заметных ориентиров. Однако никто не расслаблялся, мы все прекрасно понимали, что чем дальше уходим от болот, тем выше шанс столкнуться с мутами. На первом привале я было решил поднять в воздух «птичку», но потом подумал, что беспилотник может пригодиться в более опасной ситуации, а аккумуляторы у него не безразмерные.

Сразу после привала мы встретили первую за этот день группу противника. К счастью, их путь пересекал наш маршрут практически под прямым углом и заметили мы их вовремя, так что нам хватило времени, чтобы затаиться и просто пропустить мимо десяток мутов. После этой встречи отряды мутантов начали встречаться все чаще и чаще, причём практически все неплохо вооружённые, а многие ещё и с рациями. Создавалось ощущение, что командование противника ведёт в этом районе целенаправленный поиск. Непонятно, что тут можно искать – здесь нет ни одного военного объекта, нет никаких человеческих поселений, вообще ничего нет кроме редких рощиц и мутных ручейков.

Несмотря на возросшее оживление, нам удавалось двигаться, не вступая в боестолкновения до следующего привала. В 12:00 мы встали на короткий отдых на невысоком, поросшем кустарником холме. За те десять минут, что мы там сидели, мимо прошли ещё как минимум два десятка мутов. То, что нам попадаются небольшие группы по четыре-пять особей, не особенно успокаивало – стоит ввязаться в бой, и на выстрелы сбегутся уроды со всей округи, поэтому будем и дальше стараться просочиться незаметно, а при необходимости использовать оружие с глушителями. И надеяться на везение, больше ничего не остаётся.

Везения нам хватило ещё почти на час, а потом случилось то, чего я боялся с самого начала. Не знаю, как и на кого раньше охотился Фар, но навыков скрытного передвижения у него, по-моему, даже меньше, чем у меня. А разведчики у мутов очень глазастые. Поэтому, когда охотник, шедший в головном дозоре, неожиданно дёрнулся и стал заваливаться на спину, я испытал странное чувство. Как будто случилось событие, которого я долго ждал и к которому уже был готов. Никаких эмоций по поводу смерти нашего проводника я не испытал, а в его смерти можно было не сомневаться – живые люди просто не в состоянии так повернуть голову. А вот то, что не слышно выстрелов и радостных криков, – это интересно. Значит, работал пращник и группа противника достаточно профессиональна, чтобы не бросаться с воплями к первому же трупу врага.

– Внимание всем. Наблюдаем, до выяснения полного состава группы противника огня не открывать.

Мы подождём, то, что нападение произошло беззвучно, нам только на руку.

– Здесь Чижик. Четыре единицы на десять часов. Три автомата и праща. Двое ползут к Фару.

– Якут. Наблюдаю что-то на одиннадцать часов. Ориентир – отдельный куст с засохшей веткой.

– Гудвин. Подтверждаю. Как минимум двое. Оружие определить не могу.

– Енот. Справа чисто.

– Мешок. В тылу чисто.

Лежим, ждём. Полежать без движения лишние полчаса-час мы можем себе позволить, а вот получить ранение – нет. Тактический анализатор моего планшета на этапе планирования выдал рекомендации по допустимым потерям. Так вот, по его мнению, мы можем себе позволить одного тяжелораненого или двух легкораненых. При таком количестве раненых сохраняется возможность выполнения задания, при большем – задание может быть выполнено только попустительством высших сил. Поэтому лежим, притворяемся кочками и вычисляем всех членов вражеской разведгруппы. Думаю, осталось недолго, двое мутов-разведчиков уже почти доползли до тела охотника.

Есть. Доползли, смотрят. Очень аккуратно и внимательно. Заинтересовались шлемом, пытаются сообразить, как его снять. Фиг вам, ребята, без команды от хозяина снаряги или командира подразделения это сделать очень сложно. Один подал какой-то знак рукой. Прикрытие осталось на месте, а вот из-под куста выползли ещё двое, один с винтовкой, второй с автоматом и рацией, и, пригибаясь к земле, потрусили в сторону трупа. А действуют муты грамотно – двое осматривают тело Фара, ещё двое контролируют окрестности, а прикрытие в лице пращника и автоматчика начало расползаться в стороны, чтобы увеличить площадь охвата. Не верят, что охотник был один. Я бы тоже не поверил, если честно. Нас спасает только отличная маскировка бронекомбезов и умение лежать совершенно неподвижно, которое Енот с Якутом тренировали с самого начала экспедиции.

Всё, время. Все бойцы противника обнаружены, цели распределены.