Оборотни в погонах. Внутренний круг
Переворот был какой-то странный. Ненастоящий был переворот…
Силы вновь создаваемого «Первого армейского корпуса» блокировали центр города и некоторые дороги, но к зданиям МВД не приближались и никакого разговора о штурме не было. Эмвэдэшники привели в боевую готовность все свои силы, на базе в готовности к немедленному выходу собрался ОМОН. Но приказа никакого не поступало и что делать никто, в общем-то, не знал…
В конце Воткинского шоссе, там, где оно резко уходит в гору и идет к повороту на автозавод и к бывшему Металлургическому комплексу, есть несколько зданий. Внешне неприметные, еще советской постройки, одно высокое. Не все знают, что в этих зданиях и до Катастрофы находились и сейчас находятся некоторые самые серьезные службы МВД – типа ОРЧ, занятые борьбой с организованной преступностью.
Подполковник полиции Золотов, один из старших оперов, работавших в ОРЧ-6, нажал кнопку старенького лифта, с тоской посмотрев на старые, давно не обновлявшиеся разыскные материалы.
МВД по Республике Татарстан разыскиваются особо опасные преступники… дальше шло описание ваххабитов. Смех… кому это сейчас нужно? Хоть на память с собой забирай…
Лифт тронулся… здесь он еще работал.
Вышел на четвертом этаже… бронированная дверь, офицер с автоматом. За ней – следчасть. Многое с ней связано…
Меж завалами старых дел, многие из которых уже были никому не нужны, он пробрался в крайний кабинет. Там дверь была прикрыта, но не заперта.
– Лена…
Она обернулась. Бронежилет делал из нее какого-то черепашку-ниндзя.
– Саша…
– Ты зачем бронежилет напялила?
– Так тревогу же объявили.
– Ах, да…
Он сел на стул для посетителей, подпер подбородок руками.
– Кофе будешь?
– А у тебя что, есть?
– Есть. Желудевый, правда.
– Давай…
Смешно… сквозь слезы смешно.
Она только выпустилась, пришла в их часть… это было за два года до Катастрофы. Он тогда купил подержанную, но все еще ходкую «Тойоту», старый «Прадо», сильно переделанный под бездорожье. Отдал пол-лимона. На него косились…
Он прекрасно понимал, что ничего хорошего из всего этого не выйдет. Что нельзя впускать в свою жизнь чувства. Одно дело – просто трахнулись в пустом кабинете и совсем другое – начинать что-то по-серьезному. Один мент в семье – это трагедия, два мента… это полный капец. За спиной у него уже был развод и жена, настраивающая против него дочь. Коллеги грубовато сочувствовали и предлагали жить как все… сперма на уши давит – решил вопрос с какой-то потаскушкой или гулявой телкой, задержанной с пакетиком конопли.
Но он полез в семейную жизнь снова… точнее, в эрзац семейной жизни.
Первый раз у них было, когда выборы были, дернули на усиление, все на ногах были, умотались. Вот… отдохнули.
Коллеги – кто завидовал, кто сочувствовал.
А сейчас…
– Вот, держи…
Он отхлебнул горький напиток, не чувствуя вкуса. Горячий только.
– Лен…
Он огляделся.
– Иди сюда.
Она недоуменно поглядела на него, но подошла. Он рывков притянул ее к себе, сжал в объятьях, зашептал в ухо.
– Говори что-нибудь и слушай. Помнишь, наше место на карьерах, там машина горелая стоит. Ее сдвинешь и копай, метра два примерно. Там ящик. В нем – ствол, бабки, золото, ювелирка… все что надо, короче. Это твое, бери и вали. Все поняла?
Он отодвинул ее от себя, посмотрел в глаза. В них были слезы.
– Саша…
– Все норм будет. Я должен… идти.
– Куда… я не пущу.
– Все нормально. Меня… наверх вызывают.
…
– Ничего. Все нормально… будет.
Теперь она обхватила его.
– Не пущу… никуда не пущу.
– Ну что ты, глупенькая. Надо идти, раз вызывают. Надо идти…
Про себя он подумал, что за все приходится отвечать. За всё…
