Книга Ты, главное, пиши о любви - Юлия Говорова

Юля – Марине

С чего начинается мое утро? Иду к Ирме, отбиваю примерзшие какашки.

Метельная весна, следы заметает очень быстро. Погуляю с Ирмой, через час еду на Гамме – следов наших с Ирмушкой нет. А до метели синее небо, солнце.

Я только болтаюсь по окрестностям, то с птицами, с животными на участке, то на прогулках (теперь уж сам бог велел!). Но вы знаете, Марин, не жалею. Все равно пишу потихоньку, и потом сама эта жизнь уже наполняет меня настолько, что, даже если устанешь от говна, – когда уберешь его и посмотришь в глаза животному, ей-богу, ныряешь в глуби и хляби небесные.

У нас звездные ночи, очень звездные. Во время оттепели Фрося (это ослица, как вы помните) стоит на размякшем льду возле кучки навоза, греясь на солнце, – Левитаном. Еноты – Моня Барабанов придумал! – подставляют ладошки под капель. Моня, холеный барин, спит в вольере под потолком, позевывая и свесив ноги. Лексусу с Петей я ставлю Пастернака в авторском исполнении и Ахматову. Хидька красавец белоснежный. По-весеннему кричат гуси. Гусыни уже сидят на кладках.

А сейчас наша главная новость: Ирма ВОЗМОЖНО к маю или к началу лета станет мамой (Разбой сейчас не сводит с нее глаз). И я очень волнуюсь за нее, чтобы она была здорова и оберегаема волчьими ангелами-хранителями!

Ирмушка моя королева (так и Вероника говорит). Крепкая, мощная – и благородство. Целует меня величественно в нос. Пора отпускать ее во взрослую жизнь, но когда мы одни, вдвоем, это какие-то внутренние наши часы.

О них я даже не знаю, как сказать. Скажу только одно: взгляд волка. И я как смотрю на Ирму.

На этом все.

У нас, Марина, затанцевал журавль. Вырос!

Я вас очень люблю.