Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 198
С помощью своего того же админа он нашел информацию о группе в Интернете и даже посмотрел несколько клипов. Первый же, посвященный нелегким отношениям жертвы и психа, который преследовал ее даже во сне, поверг его в легкий шок: и сюжет, и музыка, и тексты. Это был даже не клип, а скорее короткий триллер со вставками сцены, на которой играли музыканты. Псих-маньяк – он же солист – гонялся за девушкой то один, то в компании совершенно гнусного чучела, постепенно сводя ее с ума. И атмосфера ненормальности была такой яркой, что даже дяде Вите с его железобетонным характером стало не по себе.
На экране монитора Келла выглядел иначе, нежели в жизни – с лица исчезли дурашливость и дерзость, зато появились сосредоточенность и жесткость. Келла, больше похожий не на человека, а на синеволосого демона остервенело стучал по тарелкам и бочкам, создавая ритмичную атмосферную и очень громкую агрессивную музыку. В конце клипа сверху стала капать кровь – начался этакий алый зловещий дождь, и каждый удар палочками сопровождался кровавыми брызгами. А на последних секундах на напольном томе и вовсе вдруг откуда ни возьмись появилась голова маньяка-солиста, вращающая глазами и шепчущая последние слова песни. Что-то о том, что лирический герой все равно найдет ту, которую любит своей черной извращенной любовью, даже если ему придется вернуться за ней из другого мира. Напоследок прошептав: «Кошмарных снов», голова лопнула, забрызгав кровью и камеру. Клип закончился.
– Однако, – только и сказал Виктор Андреевич, про себя вдруг решив – хорошо, что его зятьком стал не солист – беловолосый тип с окровавленным лицом и дырами вместо глаз, который по совместительству играл и психа.
Следующим видео, которое довелось увидеть Виктору Андреевичу, стало соло ударника НК с живого последнего выступления в столице, которое проходило летом. На нем, в дерзких огнях прожекторов и софитов, Келла больше был похож на человека – без грима, в черной футболке и в военного цвета штанах. Он, растворяясь в музыке, умело и быстро отбивал ритм, под который прыгала и кричала огромная толпа людей. Камера объезжала его массивную ударную установку кругом, и видно было и сосредоточенное лицо Келлы, и быстрые точные удары рук, и спину, по которой тянулся тонкий белый провод. Закончив, он вскочил со своего места, держа в поднятой руке обе палочки, и зрители приветствовали его еще громче. Раздался рев бас-гитары и на сцене вспыхнули алые огни.
– Классно, да? – с горящими глазами спросил админ, на миг забывшись. Ударник НК очень ему импонировал – играл, казалось бы, так легко, но так талантливо.
– Да? – поскреб щеку дядя Витя. Он был крайне удивлен. – Послал Бог зятька.
– Что? – не понял админ.
– Ничего, – рявкнул дядя Витя. – Иди уже работать, чего расселся, умник?!
Увиденное еще долго не давало ему покоя. И даже почему-то захотелось играть на барабанах, а то в юношестве у него была только одна гитара.
Декабрь
В комнате царил полумрак из-за плотно задернутых штор – горел лишь нижний свет, и негромко играла расслабляющая музыка.
Мы сидели друг напротив друга.
Антон откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, внимательно за мной наблюдая. В его серых глазах таились и недоверие, и интерес, и некоторая даже жадность. А я затягивала волосы в высокий хвост.
– Готов? – спросила я, улыбаясь.
Антон в ответ только кивнул и на его губах заиграла едва заметная улыбка. Он ждал.
Я встала со стула, по своему мнению, весьма изящно, махнула хвостом и встала посредине комнаты – так, чтобы Антон четко меня видел. И широко улыбнулась ему, кокетливо поведя плечами.
Он, предвкушая зрелище, подавался вперед, ставя на стол оба локтя и не сводя с меня глаз.
Я хотела показать ему небольшой импровизированный танец. Не то, чтобы я стала невероятно танцевать, но все-таки кое-чему научилась на пол-дэнсе, да и занятия по стрип-пластике, на которые я записалась не так давно, дали свое – кое-какие движения давались мне хорошо, но я долго тренировалась, прежде чем решилась на подобное. Мне хотелось заставить Антона скучать по мне еще больше.
А он был только за.
Я встала в соблазнительную, по мнению своего преподавателя по пластике, статистическую позу и слегка повела плечами, неотрывно глядя на Антона, словно спрашивая, готов ли он к моему маленькому представлению. На мне были свободная белоснежная футболка, оголяющая одно плечо, и черные леггинсы, ибо шорты с такими синяками на ногах от пилона я надеть не рискнула.
Музыка сменилась, стала ритмичной и пьянящей. Под такую только и нужно показывать откровенные танцы, предназначенные лишь для одних глаз – глаз любимого человека.
Надеюсь, они не вывалятся от увиденного.
Несколько базовых элементов грудной клеткой и бедрами, которые, как я надеялась, получились изящными, красивые, но простые связки, грациозная волна корпусом, над которой я больше всего билась на тренировках, – все шло по плану. Плавные движения, изящные развороты на месте, эффектные наклоны и разлетающиеся дерзкой волной волосы – все это заставляло Антона смотреть на меня пристально, не отрывая глаз.
Мне хотелось показать ему небольшой, но чувственный спектакль, вместо слов в котором были движения, чтобы он знал, как я скучаю по нему и как жду встречи с ним. И музыка лишь подчеркивала мои основные реплики. Наверное, еще полгода назад я бы и не подумала, что смогу танцевать столь откровенный танец кому бы то ни было, однако сейчас стеснение как рукой смахнуло, вместо него остались уверенность в себе и в своей женственности. Я знала, что Антону нравится мой танец, и от этого чувствовала себя более раскрепощенной и – парадокс! – любимой.
Музыка задавала ритм и настрой. Пара круговых движений плечами и приседаний с прямой спиной, скрутка, прогиб назад, манящее движение рукой, стирающее с лица Антона ту самую полуулыбку, еще одно плавное приседание, которое должно было стать переходом из верхнего положения в нижнее, и которое я считала самым ярким элементом своего танца, и…
И тут в комнату без стука ворвались. Дверь распахнулась и на пороге появился Леша с весьма недовольным выражением лица.
– Дорогая племянница, ты не могла бы сделать музыку тише, – начал он и тотчас замолчал. А я от неожиданности упала на пол, больно ударившись коленом.
Как же так вышло, что я не закрыла комнату на замок?!
– Я этого не видел, – закрыл руками глаза дядя.
– Очень смешно, – сказала я злобно.
– Что происходит? – высунулась из-за его спины любопытная Нелли.
– Приватные танцы, – известил весь дом дядя.
– Какие танцы? – откуда ни возьмись, появился в коридоре и Томас, который непонятно когда вернулся из мастерской.
– Тебе, как отцу, лучше не знать, – сообщил Алексей.
– Какие, какие, какие? – заклинило Нельку, которая забежала в комнату. – Стриптиз, что ли?!
Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 198
