Книга Пропавший - Мэри Торджуссен

В ту ночь я плохо спала. Мне снился Мэтт, и во сне я очень злилась на него, кричала. Часто просыпалась, задыхаясь и обильно потея, а затем почти сразу возвращалась в тот же сон. Проснулась я рано, но сон не рассеялся, как это случается обычно, а словно продолжался в моем сознании, и потому, несмотря на возбуждение по поводу предстоявших в этот день событий, голова у меня раскалывалась.

Я вскочила с кровати и надела тренировочный костюм. Мне была необходима пробежка, чтобы избавиться от навязчивого кошмара и заранее спланировать свои действия в наступивший день. Положив ключ и мобильный телефон в карман, я тихо закрыла за собой входную дверь. На тротуаре немного постояла, стараясь выровнять дыхание. Соседние дома все еще были погружены в темноту. Но вот в спальне Шейлы и Рэя штора слегка дернулась, а потом Шейла раздвинула ее и встала у окна, глядя на улицу.

Я вздрогнула. У окна гостиной, расположенной как раз под спальней, стоял Рэй. Причем он прижался к стене у окна и выглядывал наружу украдкой. Я едва заметила его, притаившегося в глубокой тени. Наблюдал он за мной. Я подняла голову. Шейла все еще была на том же месте. Заметив мой взгляд, она робко помахала мне рукой. Постояла еще немного и скрылась в глубине комнаты. Я посмотрела на окно гостиной. Рэй тоже пропал.

По-прежнему ощущая дискомфорт, я побежала вдоль улицы, спиной чувствуя на себе их взгляды. Вспомнился текст: «Получила удовольствие от пробежки?» И только сейчас до меня дошло, что я не знала номеров мобильных телефонов Шейлы и Рэя, хотя дала им свой давно, когда мы вместе с Мэттом уезжали в отпуск. Неужели они постоянно следили за мной? Я почему-то сразу решила, что только Мэтт мог оказаться у реки, тайно наблюдая за моей пробежкой. Надеялась, что он скучает по мне. И мысль, что это Рэй или Шейла могли снимать мой бег на видео, пугала меня. Но зачем? Разумеется, это сделали не они. Для чего им наблюдать, как я бегу вдоль реки?

По-настоящему расслабиться мне было трудно, поскольку приходилось считаться с возможностью слежки за собой, и к концу пробежки я очень устала. Особенно сильно ныли плечи. Нужно будет начать посещать массажный салон, подумала я. Пока Мэтт жил со мной, услуги массажиста мне не требовались. Он сам умел так растирать мое тело, что боль или перенапряжение сразу исчезали.

Вспомнились дни нашего раннего знакомства, когда Мэтт садился поверх меня на кровати, расставив колени, и массировал мне плечи и спину. Блаженство! Эти дни обязательно вернутся, надеялась я. Пройдет совсем немного времени, и он снова окажется дома, вернется на прежнюю работу, и все потечет по прежнему руслу. Да, вероятно, какое-то время ему еще придется ездить в манчестерскую фирму, но должна же старая компания принять его обратно! Конечно, трудно что-либо предсказывать, но ведь у Мэтта там отличная репутация. Может, придется подождать немного, но ожидание в конечном счете оправдает себя.

Вернувшись домой с пробежки, я поняла, что у меня еще достаточно много времени, которое нужно чем-то занять. Наверняка Мэтт вернется в свою новую квартиру примерно в тот же час, как накануне. Я огляделась по сторонам и заметила, что мой дом давно нуждается в основательной уборке. Усталость как рукой сняло. И я провела пару часов за мытьем и чисткой с каким-то яростным усердием. Если он решит вернуться домой вместе со мной сегодня же, все должно выглядеть безукоризненно. Я натерла мастикой и отполировала полы, пропылесосила ковры, помыла окна и протерла пыль с каждой деревянной поверхности, причем проделала все тщательно.

Кухню я оставила напоследок, и когда взялась за нее, остальное в доме смотрелось безупречно чистым и опрятным. Встав на пороге кухни, однако, я испытала нечто сродни испугу. Мои листочки висели повсюду, буквально оккупировав помещение. Мебель покрывали надписи красным фломастером. Даже мраморный «островок» превратился в мешанину из бумажек, исписанных красными и черными чернилами, поскольку стал для меня излюбленным местом, где я сидела ночами, делая все новые и новые памятные записки, адресованные самой себе.

Кухня одновременно могла служить наилучшим подтверждением факта, что после ухода Мэтта я перестала нормально питаться. На столах лежали груды пустых коробок из-под пиццы рядом с многочисленными пакетами и контейнерами, в которых доставляли заказы из ресторанов. В раковине громоздились грязные тарелки, бокалы и столовые приборы. Я была настолько одержима поисками Мэтта, что решила: у меня есть время только на что-то одно – либо поесть, либо навести порядок в кухне. Естественно, еда оказалась важнее. А кто бы на моем месте поступил иначе? Но кухня была грязная, и мне пришлось нехотя признать это. Я уже не помнила, когда в последний раз выносила мусор из корзины, а в придачу к нему уже доверху были забиты всякой всячиной два мусорных мешка. Над мусором громко жужжали две крупных мухи. Я разыскала в шкафу баллончик со средством против насекомых и опрыскала им все вокруг.

Зато остальное в доме сияло чистотой и красотой. В то утро я успела сходить в супермаркет, где купила огромные свечи, причем в каждой имелось сразу несколько фитилей. К этому я добавила пышные букеты летних цветов. Свечи я установила в холле, часть поместила в камин гостиной, другие – на поверхности журнального столика и на книжных полках. Аромат роз и лилий наполнил воздух, а в сочетании с приятным запахом мастики для полов в комнате воцарилась теплая и даже праздничная атмосфера. Мне не терпелось поскорее показать все это Мэтту.

Я вернулась в кухню и посмотрела на часы. Времени у меня почти не оставалось. Но тут мне пришло в голову, что если гостиная и спальня напомнят Мэтту о том, какой у нас с ним уютный дом, то кухня продемонстрирует ему всю глубину моих страданий в период его отсутствия.

А ему необходимо было понять это. Увидеть своими глазами. Не стоило от него ничего прятать. Пусть прочитает мои заметки, оценит проделанную мной работу, чтобы прочувствовал, через что заставил меня пройти. Я даже представила выражение его лица, когда такое зрелище откроется перед ним.

Закрыв кухонную дверь, я вышла на улицу и села в машину, прежде чем Шейла или Рэй заметили меня.

На мне была та же одежда, которую я надевала вчера. Теперь этот наряд стал для меня талисманом, приносившим удачу. Я и ночь провела, не осмелившись даже раздеться, словно фортуна могла вдруг отвернуться от меня. Рисковать я не имела права.