Нужнее чести добрая мне слава.Ее отдав, на жизнь утрачу право.
У. Шекспир. Ричард II, акт I, сцена!Харрисон сидел в экипаже, закрыв глаза и запрокинув голову на бархатные подушки; почти всю дорогу он думал о роскошных волосах Анджелины и ее нежных вздохах и ласковых прикосновениях. А она сидела молча напротив, рядом с отцом. Харрисон ужасно не хотел, чтобы она ехала, но не смог ей отказать. И он знал, что она проявит выдержку и отвагу, что бы ни случилось.
На нем были его любимые сапоги выше колена, свободные бриджи и белая рубашка с широкими рукавами. Он не надел ни сюртук, ни жилет, ни галстук – все это могло бы стеснить его. Накануне, упражняясь, он долго орудовал шпагой, так что в конце концов даже рука заныла, после этого поспал несколько часов, а ближе к рассвету к нему приехал Брэй.
Не было ни малейшего сомнения в том, что капитан Максуэлл – превосходный фехтовальщик. Еще бы! Ведь он почти двадцать лет прослужил в армии. Но все же он лишился глаза… И можно было бы воспользоваться этим.
Через некоторое время дверь экипажа открылась, и Брэй, державший в руке шпагу друга, объявил:
– Пора, Харрисон.
– Все в порядке? – спросил граф.
– Да, конечно. Неограниченное время, никакого вмешательства посторонних и никто не посмеет остановить поединок.
– Но как же… – Анджелина подалась вперед.
– Дорогая, помните свое обещание, – тихо сказал Харрисон.
Девушка кивнула и прошептала:
– Я люблю тебя.
Граф кивнул и посмотрел на мистера Рула.
– Сэр, постарайтесь удержать ее на месте.
С этими словами граф вышел из экипажа и прикрыл за собой дверь. Осмотревшись, он увидел десятка два зевак, окруживших небольшую поляну. Неподалеку выстроились в ряд экипажи. Почки на деревьях уже набухли, а на траве серебрилась роса. Было немного прохладно, но такая погода нисколько не помешала бы поединку.
Сунув руку в карман, граф вытащил повязку и принялся пристраивать ее над правым глазом.
– Какого черта? – прошипел Брэй. – Немедленно отдай!
Он протянул к повязке руку, но Харрисон ловко увернулся.
– Это будет честный поединок, – пояснил он, затягивая на затылке тонкие кожаные ремешки.
– Все и без этого достаточно справедливо, – возразил Брэй. – Когда-то я позволял тебе слишком много опасных и глупых выходок, так что хоть теперь…
– А я тебе многое позволял, – перебил Харрисон.
– Но в то время мы были молоды и не ценили жизнь. Вообще ничего не ценили. А теперь у тебя Анджелина. Пойми, глупо лишать себя преимущества.
– Возможно, – кивнул граф, пожимая плечами.
Тяжело вздохнув, герцог посмотрел другу прямо в глаза и прошептал:
– Ты знаешь, что делаешь, верно? Надеешься, что повязка обозлит его и он забудет об осторожности?
– Я уже сказал, что хочу драться честно, – заявил Харрисон.
Брэй протянул ему шпагу, но тут раздался голос Максуэлла.
– Торнуик, уберите это! – завопил капитан.
Харрисон взглянул на него. Максуэлл сбросил мундир и также остался лишь в бриджах, сапогах и рубашке.
– Вы издеваетесь надо мной?! – снова закричал офицер. – Немедленно снимайте! – Единственный глаз Максуэлла яростно сверкал.
– Сэр, я даю вам шанс, который вы иначе не получили бы, – ответил граф. – Я хочу драться с вами честно.
Максуэлл ринулся на противника со шпагой в руке.
– Снимай это, трус! – завопил он, указывая пальцем на повязку графа. – Или я сам сорву ее после того, как лишу тебя головы!
Харрисон с невозмутимым видом пожал плечами.
– Что ж, попытайтесь.
И тут капитан, испустив пронзительный вопль, бросился на графа и ударил его плечом в грудь. Харрисон попятился и, оступившись, упал. Максуэлл в тот же миг навалился на него и потянулся к повязке, но Харрисон, опередив противника, нанес ему сокрушительный удар в челюсть, затем сбросил с себя и вскочил на ноги. Максуэлл тоже вскочил и в ярости заорал:
– Я вырву твои глаза, негодяй!
Капитан попытался ударить Харрисона, но тот ловко увернулся и нанес Максуэллу еще один мощный удар в челюсть. Брызги кровавой слюны вылетели из рта капитана, но он все же устоял на ногах и ответил Харрисону сильным ударом в губы, разбив их в кровь. Граф отступил на шаг и, уклоняясь от очередного удара, нанес капитану апперкот в подбородок, а затем два быстрых и точных удара в солнечное сплетение. Максуэлл пошатнулся, однако и на сей раз устоял. А потом вдруг стремительно ринулся на Харрисона и, снова сбив его с ног, опять на него навалился и ухватился за повязку. Но граф, изловчившись, сбросил с себя противника и с силой сдавил его горло, вынудив судорожно хватать ртом воздух.
– Полагаю, вы изменили решение о выборе оружия и выбрали драку на кулаках, – сказал Харрисон, тяжело дыша. – Очень мудро с вашей стороны.
– Черт побери… Ничего я не выбирал, – прохрипел Максуэлл, пытаясь вырваться из хватки графа.
Но тот одной рукой стиснул запястье капитана, а другой еще сильнее сдавил его горло.
– Я могу сломать вам шейные позвонки прямо сейчас. И никто не обвинит меня, капитан.
– Никто не обвинит? Да все зеваки с нетерпением этого ожидают. Ведь мы договорились, что дуэль закончится смертью одного из нас. Таковы правила и…
– Я никогда не следовал правилам, – перебил граф.
– Напрасно. Так что валяйте… Вы утверждаете, что не трус. Докажите это. Вы утверждаете, что не шулер. Докажите и это. И не позволяйте мне снова обмануть смерть. Убейте меня, убейте!
Граф колебался долю секунды: ему ужасно хотелось выполнить просьбу. Было ясно: Максуэлл действительно искал смерти и хотел, чтобы именно Харрисон стал исполнителем его желания. «Но нет, это было бы омерзительно!..» – подумал Харрисон. Сорвав с глаза повязку, он отбросил ее в сторону и с невозмутимым видом проговорил:
– Здесь присутствуют несколько десятков наблюдателей, которые поклянутся, что это вы набросились на меня с кулаками. А я принял ваш вызов, был вынужден защищаться и победил. – Он отпустил капитана и поднялся на ноги.
– Трус, трус, трус… – бормотал Максуэлл, едва шевеля распухшими губами. – Правила дуэли гласят: «до смерти».
Харрисон пристально посмотрел на окровавленного противника и ответил:
– Я уже сказал, что думаю о всевозможных правилах. А если хотите, чтобы вас убили, найдите кого-нибудь другого для этой грязной работы. Для меня дуэль закончена.
Граф зашагал к экипажу, но тут вдруг дверца открылась, оттуда выскочила Анджелина и бросилась ему навстречу. Харрисон заключил девушку в объятия, крепко прижал к груди.
