Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Самый лучший способ привлечь удачу – попрощаться со всем барахлом из прошлого, которое тянет тебя вниз вместе с грузом дурных воспоминаний.
Первым делом Наташа оттащила на помойку кресло-мешок – источник многочисленных семейных скандалов. Правда, после восстановления отношений Петя больше не поднимал эту тему, но Наташа не раз замечала хмурые взгляды, которые супруг бросал на бесформенный предмет мебели. Прощай, глупое кресло!
Следующей жертвой стал гигантский пакет с сухим кошачьим кормом. Отныне, и присно, и вовеки веков – только рыбная каша для любимого Ваучера!
Пафосная миска со стразами – в мусор!
Комплект «бабочек» – туда же! И с особым удовлетворением – подарок Андрея. Ярко-красный бант мягко приземлился в контейнер, сразу превратив бытовые отходы в инсталляцию, которую можно было бы назвать, к примеру, «Сущность политики».
Да, подумала Наташа, отряхивая руки, местная помойка стала участницей весьма необычных событий. Чего только в неё не выкидывали за последние месяцы! Тут тебе и лыжные костюмчики поросячьего цвета, и колокольчики, а сегодня – целая серия любопытного мусора. Наташина помойка могла бы написать диссертацию на тему «Эволюция кота-депутата и его хозяйки».
Чувствуя полное очищение, как после купания в проруби, Наташа зашла в парадную. Здесь на службу заступала баба Флора – с необычайно грустным выражением лица.
А я ведь до сих пор так и не поблагодарила храбрую консьержку за спасение от рассерженной толпы! – сообразила Наташа и облокотилась на стойку ресепшена.
– Знаете, я у вас в долгу, – начала она, покручивая обручальное кольцо на пальце, – вы нас с Ваучером очень выручили, когда не пустили этих безумных митингующих в дом…
– Не такие уж они и безумные, – поджала тонкие губы баба Флора. – Многое из того, что они говорили, мне понравилось, особенно про животных. Бессердечный закон вы приняли, Наташенька!
Наташа тяжело вздохнула. Похоже, её парламентское прошлое будет теперь преследовать её вечно.
– Баба Флора, поймите, я хотела ввести этот запрет ради вашего же блага, и вообще он получился совсем не таким, как я планировала…
– Нет, – упрямо ответила консьержка, – я и сама знаю, что мне лучше. А из-за вас, Наташенька, мне уже выписали столько штрафов, что мне и за год не расплатиться!
– Так может, проще отдать ваших кошек, чем получать из-за них штрафы? – Наташа заранее знала, что услышит в ответ.
– Ни за что, это же мои деточки! – баба Флора едва не прослезилась. Спорить с ней было бесполезно. К котам она относилась, как к людям. Хм-м, как к людям. Это свежая мысль… Надо посоветоваться с Петей.
– Баба Флора, вы вечером здесь будете?
– Куда же я денусь, Наташенька, я здесь до завтрашнего дня обязана сидеть.
– Отлично, никуда не отлучайтесь!
И Наташа легко взбежала по лестнице на свой четвёртый этаж. Вместе с лишними килограммами ушли одышка и тяжесть в ногах.
Да они что, смеются, что ли? Нет, конечно, нет!
Председатель Комитета по строительству с изумлением читал запрос о покупке заброшенного лагеря, принадлежащего Смольному. Евгений Мылов, он же Евграф Миловидный, поразился наглости семьи Безушковых: вместо того, чтобы спрятаться подальше в норку и не высовываться, они после всех скандалов лезут в бизнес! Зачем им сдался вообще этот лагерь? Он поискал глазами соответствующую графу: «обустройство санатория для психологической разгрузки политиков и бизнесменов». М-да, остроумно, он бы и сам не отказался съездить на недельку в такой санаторий.
Святые небеса, да он устал больше всех петербургских политиков и бизнесменов, вместе взятых! Никто так не заслуживает психологической разгрузки, как он – прирождённый чиновник, вынужденный годами носить личину оппозиционера и молодёжного лидера по приказу администрации.
Но позволить каким-то выскочкам зарабатывать на их незаслуженной известности Мылов-Миловидный просто не мог.
Резюме председателя комитета было кратким: «Отказать». И без всяких розовых лапок.
– Не может быть! Почему? Как – «отказать»? За что?
Петя пришёл из Смольного подавленный. Ему вручили абсолютно нечитабельную, запутанную, полную бюрократических оборотов бумагу – ответ на его запрос, – из которой всё же можно было понять, что в покупке лагеря им отказано. И вроде как «в интересах детей».
– Каких ещё детей? – возмущалась Наташа, в десятый раз читая заключение комитета. – Да дети из последней смены, которую принимал этот лагерь, уже, наверное, к пенсии готовятся!
– Ну, так что? – огорчённо спросил Петя супругу. Под глазами у него обозначились мешки, на скулах ходили желваки. Он многого ждал от этого проекта. – На этом всё? Финита ля комедия?
– Ещё чего! – сузила глаза Наташа. Испытания, через которые она прошла за последнее время, закалили её характер. – Есть у меня кое-какой компроматец на уважаемого председателя Комитета по строительству. А потом перейдем к решению проблем бабы Флоры.
Наташа промаршировала в приёмную главы Комитета по строительству походкой победительницы. Бросив секретарше многозначительно: «Передайте Евграфу Дементьичу, что его ждёт старая знакомая!», она отправила Пете сообщение «Шоу начинается». И на секунду подумала, что если бы тогда, в сентябре, муж пошёл у неё на поводу, она бы сейчас брала штурмом не Администрацию всего Санкт-Петербурга, а убогую квартирёнку Антонины Блиновой; и её облегало бы сейчас не платье цвета хаки с запа́хом, а слинг из старой тряпки. Она недавно ради забавы зашла на страничку Антонины и с нехорошим удовлетворением прочитала на её стене полную яда историю о том, как беременную Антонину бросил муж – ушёл, судя по всему, к одной из её слинго-клиенток.
– Проходите, пожалуйста, – секретарша пригласила Наташу в кабинет.
За безбрежным столом эпохи сталинского ампира сидел Евграф и сражался с компьютером. Оба при этом выглядели странно. Наташа в растерянности переводила взгляд с человека на девайс и обратно.
Евграф избавился от налёта молодёжности и перестал походить на программиста-миллионера. Неприметный костюмчик, серенькая рубашка, стрижка родом из семидесятых. Если бы он пришёл на кастинг в фильм с названием вроде «Отличники производства» или «На них надо равняться», его приняли бы без конкурса. Поразительная трансформация личности.
Компьютер тоже мог бы попасть в производственно-патриотическое кино – в качестве реквизита. Наташа впервые вживую увидела гаджет производства бывшего танкового завода. Всё в нём кричало о его происхождении: и толстый грубый монитор в деревянной окантовке, напоминающий старый ламповый телевизор; и клавиатура с серыми клавишами-гигантами. (Только русские буквы, незнакомая раскладка; приглядевшись, Наташа прочитала в верхнем ряду – там, где на всех остальных клавиатурах складывалось слово QWERTY – гордое «КВАС».) Великанский системный блок защитного цвета, занявший почти всё пространство под столом, почти не оставлял Евграфу места для ног. В середине блока алела круглая кнопка «ОГОНЬ». Вместо мышки председатель комитета использовал нечто вроде пульта управления прицелом танка.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
