Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
– Скорее старенькая, – самокритично призналась я, прикинув, что девица моложе меня раза в два.
– Ничего, Муся тебя так обработает – мама родная не узнает, – утешила меня девчонка, по-своему расценив грустные нотки в моем голосе. – Будешь как новенькая! Вот меня Муська в самых трудных ситуациях выручает, просто «Скорая помощь»!
– Да вам-то зачем ходить в салон красоты? – искренне удивилась я, поглядев на свежую розовую мордашку собеседницы.
– А это ты видела? – девчонка повернула голову, показав мне свой правый профиль. – Папик, чтоб ему окосеть, постарался!
– Боже, это ваш папа вас так ударил? – ужаснулась я, увидев «украшающий» изящную скулу девочки огромный фиолетовый фингал, обещающий в скором времени полинять в ядовитую желтизну. – За что?!
– Приревновал к новому художнику, старый дурак, – как ни в чем не бывало хихикнула девчонка. – Папик у меня рекламой занимается, у него и агентство, и пара газет, и мастерские. Вот в мастерской-то и появился новый дизайнер, Витька, такой длинноволосый красавец – м-м-м! Эскимо в шоколаде! Сексуальный – ну, застрелиться можно! Его папик на наружную рекламу поставил. А он, дурачок, больше по внутренним делам спец! За мной решил ухлестнуть, Казанова безголовый! И нет чтобы потихоньку – устроил шоу с букетами у всех на виду! Приударил в классической манере! Блин! А папик, козел старый, за это неклассически приударил меня! Представляешь, пошло дал мне по морде объемной буквой! Не очень-то больно, но позорище-то какое!
– А какой именно буквой? – зачем-то уточнила я.
– Стыдно сказать! Буквой «бэ»!
– Это особенно обидно, – согласилась я, уже сообразив, что «папиком» моя юная собеседница называет отнюдь не родного отца.
– Да ладно! – легкомысленное создание махнуло наманикюренной ручкой. – Мусечка меня быстренько приведет в норму!
Я хотела было поподробнее расспросить девочку, что же такого делает со своими клиентками эта волшебница Мусечка, но тут стеклянная дверь отворилась, и из нее важно выступило совершенно невообразимое существо: здоровенная мулатка в белом платьице, неприлично обтягивающем монументальные выпуклости спереди и сзади. Тряхнув головой, украшенной затейливой прической из множества черных косичек, мулатка громко произнесла неожиданно знакомым голосом:
– Что смотришь? Иди, Муся тебя ждет!
Я молча хлопала глазами – конечно, не такими большими и выразительными, как у этой знойной мулатки…
– Ну чего уставилась? – повторила Большая Черная Мама голосом Ирки. – Топай давай! Не создавай очередь!
– Святый боже! – ахнув, я с трудом поднялась и вынуждена была тут же опереться о стену, потому что ноги отказывались меня держать. – Ирка, неужели это ты?! Правда, ты?! Мамочка! Слушай, я передумала, не хочу к Мусе! Я домой хочу!!
– К Мусе! – гаркнула вредная Ирка, одной рукой открывая стеклянную дверь в соседнее помещение, а другой хватая меня за шкирку и зашвыривая внутрь, как котенка.
Дверь с дребезжанием захлопнулась, я бросилась на стекло, как герой Матросов на амбразуру вражеского дзота, но, очевидно, Ирка всем телом подперла дверь с другой стороны. Все, делать нечего, придется сдаваться в плен Мусечке!
Смирившись, я отклеилась от стекла, одернула на себе одежду, нацепила на физиономию лучезарную улыбку и повернулась.
– Ну, здравствуйте, – с плохо скрытым недоумением меня разглядывали люди в белах халатах, сгрудившиеся вокруг кресла, похожего одновременно и на пьедестал, и на эшафот.
Постамент пустовал, из чего я заключила, что предназначен он для меня. Мама! Я боюсь!
– З-здрасьте, – отозвалась я. И с перепугу заговорила стихами: – Я к Мусе от Люси!
– И очень боюся! – издевательски хмыкнув, громко прошептала за дверью противная Ирка.
Не оборачиваясь, я лягнула дверь ногой.
– Проходите, – тонким голосом произнес печальный юноша весьма меланхолической наружности.
Длинный, тонкий и весь какой-то волнистый, как виноградная лоза, юноша был смертельно бледен, губы его отчетливо отливали синевой, а длинные пряди черных волос свисали вдоль худого лица с самым унылым видом. Длиннопалые костлявые руки юноши крепко сжимали пугающе поблескивающие режущие орудия. Думаю, молодой Фредди Крюгер выглядел куда более дружелюбно и привлекательно!
– Мне к Мусе, – преодолевая порыв попятиться и еще раз поскрестись в дверь в надежде, что она все-таки откроется, вякнула я.
– Я Муся, – уныло возвестил юный Крюгер, широким жестом приглашая меня на разделочный стол.
Какие-то шустрые личности в халатах тут же ухватили меня под белы рученьки и возвели на эшафот. Осознание того факта, что я лишилась одежды и осталась лишь при самом что ни на есть нижнем фрагменте нижнего белья, напугало меня еще больше.
– Я изменю вас до неузнаваемости, – вкрадчиво пообещал мертвенно-бледный Муся, ловким движением окутывая мои плечи прозрачной пластиковой пеленой.
– А можно попросить общий наркоз? – ляпнула я.
Жуткий Муся весело захохотал, обнажив белоснежные острые зубы, и щелкнул перед моим носом украшенными бриллиантом ножницами. От острой вспышки света в камне я ослепла, зажмурилась, а потом малодушно решила не открывать глаза, пока экзекуция не закончится.
– Не пожалеете! – ласково шепнул мне в ухо кто-то сердобольный.
– Ага, не пожалеете, если останетесь живы! – машинально процитировала я Марка Твена, после чего сжала зубы так же крепко, как и веки.
– Ну, чистая Барби! – насмешливо басила Ирка, разглядывая меня.
– Грязная Барби, – возразила я, тоже разглядывая себя – вернее, свое отражение в зеркальной стене ледяного предбанника Мусиного салона.
Муся со товарищи с головы до ног заполировали меня автобронзантом. Доброкачественный крем дал ровный коричневый тон, вполне красивый, но я никак не могла привыкнуть к тому, что за какой-то час превратилась в подобие Чингачгука. Хотя Ирка все равно оставалась темнее меня: рядом мы смотрелись, как мулатка и квартеронка.
А вот новые волосы разительно контрастировали с шоколадной кожей – хотя, строго говоря, моей густая белокурая грива была максимум на четверть: до прихода к Мусе я была шатенкой с волосами до плеч. Кудесник Муся меня перекрасил и нарастил на мои собственные лохмочки целый сноп бог знает чьих светло-золотистых локонов, страшно напоминающих мне пучки тонкой рыболовной лески.
Глаза мои тоже изменили цвет: были светло-карими в крапинку, стали фиолетовыми – спасибо цветным кроющим линзам. В общем, стала ли я красавицей – вопрос вкуса, но, вне всякого сомнения, выглядела просто сногсшибательно!
– Мешают? – сочувственно спросила Ирка, наблюдая, как я осторожно тру глаза, стараясь не поцарапать себя приклеенными к моим пальцам золотистыми пластиковыми лопаточками с инкрустацией стразами – Муся назвал это ногтями! По-моему, их сделали из свернутых в трубочку кредитных карточек… (Тут я вздохнула, вспомнив, какую финансовую брешь пробила в моем банковском счете Мусина бригада!)
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
