Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
Однажды я приехал на базар с кинокамерой и специально ходил за коровами, чтобы поймать наиболее интересные кадры.
Ждать долго не приходилось. Охраняемые законом святые рогатые животные пользуются любой возможностью, чтобы схватить всё, что плохо лежит. И своей наглостью они порой до того доводят спокойных индийцев, что какой-нибудь чересчур разозлившийся продавец в ярости соскакивает со своего постамента и с палкой в руке несётся за коровой по всему базару или хватает её за хвост и крутит его. Редко кто пытается вырвать добро изо рта коровы, так как это почти никогда не удаётся, но всё же случается и такое.
Я спрашиваю продавца, сколько стоит лук, съеденный коровой, и кто будет за него платить. Он улыбается, понимая шутку, и начинает взвешивать мою картошку. Взвешивание – довольно интересная операция.
У всех продавцов весы ручные и довольно примитивные. Это обыкновенная палка, на концах которой висят тарелки. Несложное устройство поднимается одной рукой за верёвку, привязанную посередине палки. Второй рукой товар высыпается в правую тарелку, при этом всё рассыпается частично, ибо тарелки хоть и имеют конусовидное дно, однако всё же тарелки. На левую сторону кладутся гири, иногда до пяти килограмм, так что в руке оказывается вес вместе с товаром десять. Сидя, держать такую тяжесть на весу, конечно, не очень легко, поэтому взвешивание выполняется очень быстро и приблизительно, чаще с перевесом в сторону покупателя. Правда, никому не приходит в голову проверять, правильно ли отцентрованы тарелки. У некоторых есть железные весы, то есть вместо деревянной палки металлическая со стрелкой посередине.
Расчёт происходит не всегда быстро, так как, если есть ещё покупатели, то внимание уделяется в первую очередь им, а уж потом тем, кто успел взять товар и ждёт сдачу. Деньги продавцов обычно лежат под куском материи, на которую высыпаны продукты. Но это разменные, а крупные купюры заворачиваются в целлофан и прячутся за пазуху.
Я наклоняюсь к сетке с картошкой, пристраиваюсь, чтобы поудобнее взять её. С лица на руку капает пот. Жара. Температура около сорока семи градусов в тени. А ведь покупки только начались.
К продавцу подходит невысокий паренёк с чайником в руке и по-деловому быстро достаёт откуда-то стакан, наливает сероватого цвета чай с молоком, получает мелочь и торопится дальше. Другой парень разносит воду, чтобы поливать овощи – так они выглядят свежее. Ещё один ходит и раздаёт пан, ловко разворачивая зелёный лист и кладя в него небольшую порцию белой кремовидной массы. Покупатель уже сам сворачивает лист с содержимым в трубочку, затем разрывает её на мелкие кусочки и начинает долго растирать на ладони двумя пальцами, время от времени постукивая ими по краю ладони, чтобы встряхнуть получившийся порошок. Вот почему, когда любители пана, а их в Индии очень много, хотят попросить пан или наоборот предлагают угостить им, они стучат двумя пальцами по ладони, показывая, о чём идёт речь.
После того, как растирание закончено, ладонь подносится ко рту, и резким движением руки пан направляется на язык, который сразу перемещает его за нижнюю губу. Пан не глотают, а только жуют и сосут. Это вообще слабое наркотическое средство, но если его много употреблять, то он может вполне прилично дурманить. Некоторые любители жуют пан целым листом, не растирая на ладони.
Я не часто хожу в конец базара, где уже значительно меньше порядка, продавцы сидят прямо на земле без навесов. Там, правда, цены бывают несколько ниже, но не всегда, и качество может быть хуже. Здесь же всё рядом, и, загрузив одну сетку, я сразу отношу её под большое дерево, где специально устроена цементная платформа, на которую мы складываем свои полные товаров сетки и сумки и идём за следующими продуктами. Порядок такой: сначала находим все нужные овощи, а потом принимаемся за фрукты, поскольку они отдельно в других рядах.
Бабита уже нашла меня, и мы вместе отправляемся за капустой.
В это время слышу знакомый голос:
– Бабу, маленький бакшиш!
Передо мной женщина с крошечным ребёнком на руках. Не знаю, кто мог научить её, но только она одна из всех просящих говорила свою единственную фразу, понятную русским: «Бабу, маленький бакшиш!»
То, что слово «бабу» с ударением на последнем слоге означает уважаемый, знают почти все, кто в какой-то степени интересуется местным языком. Никаких других слов на любом языке я от неё не слышал. На мои попытки узнать, как её зовут, она не отвечала и твердила только одну свою фразу. Поэтому про себя я назвал её Бабу-маленький бакшиш.
Думаю, она была бы очень красивой, если бы причесать её длинные волосы, вместо грязного куска материи, в который она закутана, надеть одно из огромного количества прекрасных индийских сари и обуть её побитые босые ноги. Индийские женщины умеют быть красивыми. И Бабу-маленький бакшиш тоже была бы красавицей. Мне думается, что её родина – Западная Бенгалия. Именно там девушки славятся, как мне говорили, тремя достоинствами: коля, кая, кейс, что в переводе означает – искусство, тело, волосы. То есть эти девушки способны к различным видам искусства и обладают красивыми, стройными фигурами, особую прелесть которым придают длинные светящиеся таинственным блеском волосы.
У этой женщины волосы в пыли, никогда не мылись шампунями, да и простого мыла, может, давно не видели, а потому не блестят. Лицо выглядит измождённым, усталым от той жизни, которую приходится вести. Взгляд глаз болезненный, умоляющий, и длинные ресницы, кажется, бессильно упадут вниз, если не поддержать.
Сколько ей может быть лет? В таких случаях определить возраст бывает очень трудно. Но молода. Конечно, молода. Может, лет двадцать, а то и меньше. А выглядит старухой. Ни одной морщинки на лице, а кожа, видно, тоже устаёт и оставляет своё впечатление старости.
Бабу-маленький бакшиш носит своего ребёнка на руках, очевидно, для того, чтобы все его видели. Обычно местные женщины размещают своих детей на бедре под сари, если они ещё очень маленькие. Тогда нет необходимости поддерживать их рукой. Если же дети побольше, то они сами сидят на боку у матери, держась то ли за шею, то ли за плечо, не мешая ей нести тяжести в руках и на голове. Правда, держать ребёнка перед собой на руках иногда удобно, потому что можно на ходу кормить. Эта мысль приходит мне в голову, как только я увидел, что Бабу-маленький бакшиш выпростала тощую грудь из-под перекинутого через плечо конца сари, а ребёнок опустил голову и начал сосать грудь скорее, как пустышку, ибо вряд ли там могло быть молоко. Эта процедура совершенно не мешала женщине подойти ко мне ближе и снова пропеть монотонно:
– Бабу, маленький бакшиш!
Я никогда не заставлял её ждать и сразу доставал кошелёк, но раньше она приходила всегда к автобусу, когда я уезжал, и прямо направлялась к моему окну, а уж потом обращалась к остальным. А тут я впервые вижу её на самом базаре. Бабита осторожно прикасается к моему локтю и говорит:
– Давай бакшиш! – показывая рукой на женщину.
Мне очень нравится то, что она просит не себе, и я говорю ей:
– Бабита лёрки ачаге, – что в переводе означает «Бабита хорошая девочка».
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
