А потом Кекс понял.
— Да это ж контролёр! — сказал он, запоздало пугаясь.
— Был контролёр, — без тени улыбки поправил Псих. — А теперь просто жмурик. Ладно, побежали…
Позади гнусаво причитал неугомонный зомби, так что Кекс не стал втолковывать Психу ничего о вреде бездумных забегов по Зоне. Пусть его. Раз бежит, значит, так надо. В конце концов, он мутант, поэтому лучше знает, что в Зоне уместно, а что нет.
Из бывшей свиты контролёра Кекс приметил ещё тройку слепых собак — мертвых, естественно. Застреленных. Надо понимать, Психом.
Бежали минут пять-семь, потом Псих заметно снизил темп, а там и вовсе перешел на шаг.
— Как мозги, гвардия? В норме? — обернулся и спросил он, не останавливаясь.
Кекс прислушался к собственным ощущениям — вроде бы все было в норме. Контролёр попросту не успел его взять на поводок.
— Норма, — заверил он.
— А ты, Батон?
— В башке гудит, — признался отмычка. — Но уже меньше.
— Жить будешь?
— Буду! — уверенно заявил Батон. — Назло врагам.
— Молодца, — похвалил Псих.
А Кекс припомнил минуты перед выходом из схрона и укоризненно кинул ему:
— Ты ж говорил, что снаружи кто-то один! Я, блин, на это и рассчитывал!
— Ничё, хорошо сработали, молотки, сталкеры! Контролёра иначе и не взять. Надо, чтоб двое-трое показались, а оставшийся его снял, пока он колпак набросить пытается. Я заметил — тех, кто о контролёре ещё не знает, он берет вдвое-втрое дольше обычного. А кто знает — или духом падают и пугаются, или сдаются заранее, черт его разберет. А если уж взглядом с контролёром успеют встретиться — все, пиши пропало. Так что все я правильно делал, ради вас же.
Батон смолчал, Кекс в сердцах ругнулся в сторону. Но как бы там ни было — Псих действительно поступил единственно верным способом. И счастье, что он наделен даром чувствовать созданий Зоны даже из-под земли, иначе сталкерская доля Кекса и Батона стопроцентно закончилась бы как у того оборванного мужичка с обрезом. Неделю-другую под колпаком у контролёра, без проблеска мысли в головах, а потом неизбежная смерть телесной оболочки либо от чьей-нибудь пули, либо от когтей и зубов какого-нибудь монстра. У тех, кто пробыл под управлением контролёра дольше семи, ну максимум десяти минут, необратимо разрушается личность, хотя мозг сам по себе продолжает функционировать.
Кекс справедливо полагал, что это гораздо хуже, чем смерть.
Тем временем над Зоной входил в силу очередной тускло серый день. Небо, совершенно беспросветно затянутое тучами, чуть-чуть посветлее выглядело только на востоке, там, где карабкалось к зениту невидимое с земли солнце. Похоже, что собирался дождь: с северо-запада наползала совсем уж темная, будто свинцовая туча, нагоняла троицу сталкеров. Слева виднелись пологие холмы, за которыми были расположены военные склады, самое начало Милитари, поэтому Кекс малость нервничал — зверья там водилось предостаточно, да и бандюков шастало немало. Справа оставались трущобы вокруг бара «100 рентген» — для Зоны местность просто супероживленная. В плюс играл тот факт, что в ближайших окрестностях бара издавна соблюдалось негласное перемирие, даже самые безбашенные беспределыцики из уголовников никого тут не трогали — или с шиком двигали в бар гулять, или расползались по схронам отсыпаться и зализывать последствие гулянок. Псих вел примерно посредине между холмами и уже видимыми крайними пакгаузами, началом трущоб. Если никуда не отклоняться и идти на юго-восток часа два с половиной — три, выйдешь точнехонько к Темной долине, но Кекс предполагал, что они всё-таки отвернут к югу и в дальнейшем проскочат между долиной и Свалкой. А там финальный рывок по самой окраине Зоны — и все, уже до периметра рукой подать. Если не тормозить, к вечеру вполне можно успеть.
Жаль, что в Зоне не тормозить почти никогда не получается.
Траверз бара они миновали успешно и действительно потом отклонились к югу, как Кекс и предполагал. Дождик накрыл их невдалеке от трущоб, все натянули капюшоны и невольно ссутулились — под дождем любой человек, которому некуда спрятаться, норовит сгорбиться и нахохлиться. Видимость сильно ухудшилась, но, с другой стороны, их самих тоже теперь можно заметить только вблизи. Однако, с третьей стороны, далеко не все твари Зоны пользуются для ориентировки зрением, от псиоников, к примеру, никакой дождь не укроет. В общем, Кекс шел и молился, чтобы им не встретился никто, пользующийся тепловой или ультразвуковой локацией, вроде псевдогадюк или нетопырей. Отбиться отбились бы, конечно. Но это, во-первых, задержка, во-вторых — трата боеприпасов, которых, увы, негусто. Да и неохота под этим чертовым дождем что-либо делать — даже руки из карманов неохота вынимать…
До барахолки на Свалке было уже рукой подать, когда Псих замедлился, а потом вообще встал.
Кекс насторожился, приподнял намокший край капюшона и всмотрелся вперед. Так и есть, на фоне серой пелены дождя вдалеке смутно проступали чуть более темные человеческие фигуры. Четыре. Три обычные, а четвертая поперек себя толще.
— Уж не Феда ли это с приятелями? — предположил Кекс шепотом.
— Шут его знает, не вижу, — тоже шепотом отозвался Псих.
— У Феды комбез приметный, — сообщил Кекс со знанием дела. — На заказ шитый, потому как фирменных такого размера не бывает. С оранжевыми вставками. Вставки видишь?
— Пока нет.
— Черт, я тоже, далеко. Бинокль бы…
— А они нас видят. Причем в бинокль, — угрюмо сказал Псих. — Это точно не вояки, те по четверо обычно не ходят. Стволы к бою — и пошли. Только не дергайтесь, вдруг испугаются и сами палить начнут…
Кекс стиснул зубы и перевесил автомат на грудь. Они пошли дальше, медленнее, чем раньше. Четверка тоже двинулась, как и раньше — навстречу, почти лоб в лоб.
— По-моему, таки Феда, — сказал Кекс без уверенности, но с надеждой.
Еще через пару сотен метров отпали последние сомнения — курсом на север, минуя Свалку, двигалась команда Басмача без самого Басмача. Толстяк Феда, Жучара, Мухомор и Дунай.
Мухомора и Феду Кекс знал давно и прекрасно, а Жучару так и вовсе числил в приятелях-собутыльниках. Если бы не странный наезд со стороны Басмача в начале нынешнего выхода, Кекс вообще не беспокоился бы. Но обстоятельства сложились таким об разом, что Басмач был убит Психом. И неизвестно — знают об этом дружки Басмача или нет. Вдруг знают? И вдруг предъявят Психу с Кексом обоснованные претензии? Басмач, спору нет, по вел себя не по уму и не по сталкерскому закону. Но поди это теперь докажи!
Когда сталкерские команды разделяло от силы шагов пятьдесят, Жучара предупредительно поднял руку и крикнул:
— Кекс!
Кекс показался из-за спины Психа и вскинул руку в ответном жесте:
— Жучара! Мы, мы, все путем!
Две группы сошлись в чистом поле, под непрекращающимся дождем.
