– Стажер? – хмыкнул следователь.
– Что-то типа того, – ответила Мадо.
Сиерра Хинкл, брюнетка, была одета в красное платье. Оно было таким коротким, что, когда девушка упала, платье задралось, оголив одну ягодицу и бикини. Люси отчаянно захотелось укрыть ее чем-то, но она понимала, что следователь должен закончить осмотр тела, прежде чем его можно будет двигать.
Хорошо, хоть палатка защищала Сиерру от посторонних взглядов, подумала она.
Люси посмотрела на ноги жертвы. На них была надета только одна серебристая туфля. Люси попыталась прикинуть рост девушки – она казалась высокой, вероятно, около пяти футов десяти дюймов[17]. Гораздо выше остальных жертв.
Люси обратила внимание на шею Сиерры. Она была покрасневшей и опухшей.
– Сюзанна, – тихо позвала Кинкейд, – посмотрите на ее шею.
– На шее порез, – громко сказала Мадо.
– Может, вам меня заменить? – раздраженно спросил следователь Люси.
Люси решила изменить тактику общения со следователем. К тому же ей хотелось кое-что увидеть самой.
– Я работала в морге в Вашингтоне весь прошлый год, – сказала она, взглянула на Сюзанну и спросила: – Перчатки?
Та достала пару латексных перчаток из заднего кармана и подала ей. Люси надела их и присела рядом с телом.
– У вас свое мнения насчет времени смерти? – спросил следователь.
– Нет, я считаю, что вы правы.
– Вы ведь не ощупали тело.
Он явно бросал ей вызов. Большинство копов избегали прикасаться к телам. Люси была не из таких. Она приложила руки к животу девушки и надавила.
– Органы все еще мягкие, – сказала она, продолжая ощупывать тело.
Предположение следователя относительно времени смерти было самым точным, так как он измерил ректальную температуру. К тому же тот факт, что посмертное окоченение только началось, давало им возможность предположить время, когда была убита жертва. Помимо этого, кровь, оседающая в нижней части тела примерно пять-шесть часов после смерти, еще туда не дошла.
– Давайте теперь перевернем тело, – предложила Люси, глядя следователю в глаза.
– Вы этого хотите? – спросил тот.
– Не особенно, но я это сделаю. Нам понадобится кусок брезента.
Сюзанна достала свернутый полиэтилен и подала его Люси. Та разложила брезент рядом с телом. Следователь усмехнулся в усы.
– Я буду тянуть, а вы толкайте, – сказала Люси.
Следователь кивнул, и вместе они перевернули лежавшее на боку тело на живот. Кинкейд поправила юбку, прикрывая ягодицы покойной.
– Отток крови уже начался, но только недавно, – констатировала она.
– Что подтверждает мои предположения относительно времени смерти.
– Я и не сомневалась в вашем заключении, – ответила она. – Мне хотелось осмотреть ее шею. Вы можете передвинуть полиэтилен так, чтобы тело целиком лежало на нем? Я ее подержу.
Следователь ухватился за край и начал тянуть, но вдруг остановился.
– Фотограф! – выкрикнул он.
Через несколько секунд в палатку забежал полицейский фотограф.
Теперь Люси тоже увидела то, что заметил следователь. Большую темно-зеленую пуговицу. Из нее торчали нитки, как будто ее вырвали.
Фотограф сделал несколько фотографий. Следователь взял пуговицу пинцетом и положил в пакет.
– Как думаете, с нее можно снять отпечатки? – спросила Люси.
– Скорее всего, нет, но попробовать стоит, – ответил следователь. Кинкейд заметила, что его отношение к ней кардинально поменялось, и это наполнило ее гордостью. – Пуговица может быть и не с одежды убийцы.
Затем они перевернули тело в то положение, в котором оно было обнаружено.
– Почему вы хотели осмотреть ее шею?
– Эта девушка выше остальных жертв. Я думаю, убийца был ниже ее.
– Почему вы так считаете? – спросила Сюзанна.
– Отчеты патологоанатома гласили, что следы на шее у жертв, где пакет был затянут, были довольно ровными. Здесь же мы видим, что следы как бы спускаются по диагонали от подбородка к плечам. Как будто убийца тянул пакет вниз под углом. К тому же эта жертва, судя по всему, сопротивлялась больше, чем остальные.
– Кстати, ногти у нее настоящие или накладные? – спросила Сюзанна.
– Накладные, – в один голос ответили Люси и следователь.
– Четыре ногтя сломаны, – добавил следователь.
– На указательном и среднем пальцах, – сказала Люси.
Следователь надел пластиковые мешочки на руки убитой.
– Возможно, нам удастся обнаружить нитки или ткань у нее на руках, – сказал он. – Я не буду искать их здесь. Будет лучше, если я сделаю это в морге.
– Надеюсь, не стоить напоминать, что мы спешим, – сказала Сюзанна.
– Нет, агент Мадо, напоминать не стоит.
Люси поднялась.
– Спасибо за то, что позволили мне помочь.
– Вы федерал? – строго спросил следователь.
– Нет.
– Но не из полиции.
– Верно.
– Хотите работу?
– Возможно, – улыбнулась Люси.
– Дайте мне знать, если что.
Люси и Сюзанна вышли из палатки.
– Карл Брюер – настоящая задница. Ему никто не нравится, кроме, очевидно, вас, – сказала Мадо.
– Он напоминает мне одного моего знакомого, – ответила Кинкейд. – Нужно всего лишь проявлять к нему уважение за его опыт – и в то же время быть умным.
Сюзанна лишь покачала головой и направилась к заброшенному зданию.
– Теперь нам предстоит поговорить с соседкой убитой по комнате и двумя потенциальными свидетелями, – сказала она. – Убийца стал менее осторожен. Раньше нам не удавалось найти улики.
– Ей не следовало нападать на кого-то ростом выше ее, – сказала Люси.
– Ей? – спросили одновременно Сюзанна и Панетта.
– В вашем докладе не было уточнено, что убийца – она, – добавила Мадо.
– Мотив, – сказала Люси, нахмурившись.
– Что – мотив? – спросила Сюзанна.
– Мне бы не хотелось говорить так рано…
Сюзанна остановилась и посмотрела на Кинкейд.
– Меня не интересует, что вам хочется. Я хочу услышать вашу теорию.
– Я все еще не сформировала ее полностью.
– Тогда делайте это быстрее!
Люси повернулась к Шону, ища поддержки.
– Я думаю, высказывать такие идеи, не имея достаточно информации – неправильно.
