Я видел, как он вновь взваливает себе на спину бесчувственного Касса.
– Без тебя я никуда не пойду, брат, – сказал он.
– Бери! – приказал я.
Эли схватила меня за руку и потащила прочь от птицы-льва. Когда мы уже встали у выхода, он последовал за нами, в его взгляде читались покорность и грусть.
– Руки, – шепнул Марко, вытягивая вперед руку с локулусом.
Я мысленно помолился. И мы взлетели.
Мы поднимались все выше в чистое вечернее небо, а вслед нам несся полный отчаяния вой грифона, оставшегося в пещере. Крик был такой силы, что склон задрожал.
Целый участок камней и грунта над проемом обвалился прямо внутрь пещеры, подняв серо-коричневое облако пыли.
С высоты можно было подумать, что кто-то бросил туда бомбу. Мы закружили над облаком, пытаясь разглядеть за ним хоть что-нибудь.
Но когда последние отголоски грохота стихли, а пыль улеглась, смотреть было уже не на что.
Ни проема, ни вообще какого-либо намека на пещеру не осталось.
Грифон затих навсегда.
Глава 50
Происшествие в «Родосском поместье»
– Думаете, нас кто-нибудь видел? – устало плетясь по пляжу, спросила Эли.
Мы приземлились на безлюдном участке в нескольких сотнях ярдов от ближайшего отеля. Крепко зажав локулус под рукой, я с ребятами, оскальзываясь на песке, торопливо шагал в сторону города.
– Монахи видели, – откликнулся Марко, продолжая нести на спине Касса. – Думаю, они уже вызвали полицию.
– Им никто не поверит, – сказала Эли.
– Но в Греции терпимо относятся к чудакам, – напомнил я.
Я посмотрел на безвольное тело Касса. Он него жутко несло слюной грифона.
– Ни звука. – Марко поймал мой взгляд. – Не знаю, лучше ему или хуже. Но во всяком случае, он дышит. И ему определенно нужно в душ.
Чтобы добраться до центра города, нам пришлось пройти добрую пару миль. Но даже оказавшись там, мы не могли решить все свои проблемы. Нам еще предстояло вытащить Торквина из тюрьмы и вернуться в институт.
Я окинул взглядом ближайший к нам отель «Родосское поместье», многоэтажное здание с небольшим бассейном.
– У нас есть деньги, – сказал я. – Давайте воспользуемся ими и снимем вам номер. Назовешься другим именем – вдруг монахи слышали, как мы обращались друг к другу, и сообщат об этом полиции. Мы с Эли придумаем, как вызволить Торквина, и все вместе вернемся в отель. А ты будешь охранять локулус от ненужных взглядов.
Марко остановился и в сомнении поднял бровь:
– Почему ты так уверен, что я не отправлюсь с ним прямиком в Огайо?
– Марко, это не смешно, – строгим тоном ответила Эли, направляясь дальше по улице. – И еще кое-что. Никаких телефонных звонков. За твоим домашним номером наверняка следят. Тебе придется ограничиться двадцатью секундами на разговор, а их точно не хватит. Поверь мне.
– Ты что, пробовала? – спросил Марко.
Эли ничего не ответила. Я бросил ему красноречивый взгляд: «Без комментариев».
– Буду держать рот на замке, обещаю, – шепнул он мне. – Слово скаута.
* * *
Полицейский участок был в двух кварталах выше и в одном квартале в сторону от закусочной «Колосс». Стоило нам зайти внутрь, как из коридора послышался взрыв хохота.
Я подошел к стойке дежурного и спросил:
– У вас здесь, случайно, нет задержанного по имени Торквин?
Полицейский за столом улыбнулся и махнул рукой, чтобы мы шли за ним. Эли и я обменялись настороженными взглядами. Я пока еще не придумал, что можно сказать, чтобы вызволить его отсюда.
Мы свернули в коридор с камерами предварительного заключения. Все они были пусты, за исключением одной.
Двое полицейских сидели за столом прямо напротив камеры, попивая кофе и заедая его пахлавой. Они разговаривали на греческом с заключенным.
Вдруг все трое разразились хохотом.
Из камеры послышалось какое-то замечание, и это вызвало у офицеров новый приступ веселья.
– Торквин? – позвал я.
Подойдя к ним, я кивнул полицейским и посмотрел внутрь камеры. Торквин сидел на мягкой скамье и тоже пил кофе. На соседней скамье стояла полная крошек тарелка.
Увидев нас, он тут же выпрямился.
– Опоздали! – гаркнул он.
– Тяжелый день, – отозвалась Эли и повернулась к полицейским: – М-м, кто-нибудь из вас говорит по-английски? Надеюсь, что да. Если вы не выпустите этого человека, кое-кто может погибнуть. Если потребуется, я отправлюсь прямиком в американское консульство с требованием его освобождения. Я свяжусь с нашим послом и самим президентом, и вы окажетесь в самом эпицентре международного скандала.
– Круто, – пробормотал я.
Греческие офицеры встали. Один из них вежливо кивнул и дернул решетку камеры Торквина. Та тут же открылась.
– Я детектив Хагаламбос. Он весь ваш, юная леди. Обойдемся без вашего Конгресса. Если бы все американцы были такими же восхитительными людьми, как этот джентльмен! Ну дал человек на минутку волю раздражению, с кем не бывает? – он улыбнулся. – И чисто между нами: Костас, хозяин «Колосса», – это было немного чересчур.
Торквин поднялся со скамьи и вразвалочку вышел из камеры.
– Yia sou, – сказал он на прощанье.
– Увидимся, – ответил детектив Хагаламбос.
* * *
Торквин остался ждать в такси, пока мы с Эли поднялись к номеру Марко и постучали в дверь.
– Открыто, – раздался хриплый голос.
Касс!
Я тут же толкнул дверь, и мы с Эли вбежали внутрь. Касс лежал на кровати с мокрым платком на лбу. Он был в халате, явно после душа, но кое-где на коже виднелись пятна – видимо, остались после пребывания в коконе.
– Глазам своим не верю! – восторженно выдохнула Эли, наклоняясь над кроватью и осторожно его обнимая.
– Ай! – Касс болезненно поморщился.
– Прости! – Эли поспешно его отпустила. – Ты как, нормально?
– Ага, сейчас пущусь в сялп, – простонал он.
Эли улыбнулась мне. Можно было с уверенностью утверждать, что с Кассом все будет в порядке.
– Я принес тебе кое-какую одежду, – сказал я, раскладывая на кровати купленные в городе футболку, шорты, нижнее белье и вьетнамки. – Размеры греческие, но, надеюсь, я угадал.
– Все лучше того, что у меня осталось, – сказал Касс. – Я бы со стыда сгорел, вернувшись в ИК в одних трусах с Симпсонами.
Эли оглянулась:
– А где Марко?
– А Марко был здесь? – удивился Касс.
