– Припасы, которые должны храниться в кладовых на случай осады, сильно истощены, – продолжал Рейвен. – Еще многое предстоит сделать.
– Разумеется, – кивнула она. – Спасибо за то, что позаботился об этом.
– Но это моя обязанность, – пожал он плечами и с очаровательной улыбкой обнял ее за плечи и слегка сжал. – Я сделаю все, что в моих силах, лишь бы защитить тебя и твоих людей.
Абриэль погладила мужа по груди и постаралась поскорее отступить.
– В таком случае жду вас обоих к обеду.
Но когда подали обед, Абриэль передали, что Рейвена, Седрика и Вашела вызвали по делам в соседское поместье, и, хотя слуги явно симпатизировали хозяйке, она все же услышала, как те в страхе шепчутся о «вторжении» и «шотландцах».
Весь этот день она гадала, есть ли хоть слово правды в подобных слухах. Рейвен никогда не оставил бы ворота замка открытыми, тем более что солдаты продолжали тренироваться на ристалище, а не заняли свои посты на стенах замка.
Настала ночь, а муж так и не вернулся, и на вторую ночь своей супружеской жизни Абриэль легла в постель одна. Вместо того чтобы ощутить облегчение при мысли о возможности уснуть одной на широкой кровати, она терзалась беспокойством. Отныне ее судьба и будущее связаны с Рейвеном. Что, если случилось неладное? Может, стоило бы послать на помощь солдат? Но Рейвен наверняка отправил бы гонца с просьбой о поддержке.
Казалось, она едва уснула, когда дневной свет разбудил ее, и Абриэль пошевелилась, ощущая себя в плену. И только тогда поняла, что рядом лежит Рейвен. Их тела сплетаются, ее голова лежит на его плече, а носом она уткнулась в широкую грудь. Хорошо еще, что догадалась надеть ночную рубашку перед сном!
Его рука лежала на ее спине, и, к ужасу Абриэль, оказалось, что она закинула ногу на его бедро.
Она как раз обдумывала лучший план ускользнуть, не разбудив его, когда догадалась поднять глаза и увидела, что Рейвен весело наблюдает за ней.
– Что за прекрасный способ начать новый день! – пророкотал он, приподнимаясь на локте и нависая над ней.
Но Абриэль поспешно выскользнула из его объятий и встала с постели.
– Рада твоему благополучному возвращению! У меня полно дел, и у тебя, конечно, тоже… особенно… с ленивыми солдатами, – едва выговорила она.
Но Рейвен упал на подушки, заложил руку за голову и продолжал наблюдать за ней. Он видел, как раздражена Абриэль, обнаружив мужчину в своей постели… вспомнил ее вчерашние слезы и решил позволить ей сбежать… хотя бы в этот момент. Новоиспеченные мужья не слишком терпеливы с уклоняющимися от выполнения супружеского долга женами, и ей придется с этим смириться.
Абриэль, дрожа от холода, стояла на коврике у очага, где огонь, который он разжег среди ночи, погас и лишь несколько угольев еще слабо тлели среди пепла. Рейвен видел ее колебания, понимал, что она должна одеваться, но не хочет делать этого в его присутствии. А он не собирался в угоду ей подняться и уйти.
Абриэль зябко обхватила себя руками.
– Почему вчера тебя так долго не было?
Она не знала даже, будет ли он обсуждать то, что многие мужчины считали вмешательством в мужские дела. Но его улыбка померкла, и он хмуро пояснил:
– Посланец привез известие, что шотландцы напали на Торнтон-Мэнор.
– О Господи! – ахнула она, сжавшись от страха. Что будет с ней и ее людьми, если разразится война, тем более что их хозяином стал «враг»?!
– Ничего страшного, девушка, – улыбнулся он. – Просто с полдюжины шотландцев ловили своих коров и не поняли, как близко находятся от границы. Вот нечаянно и оказались на землях Торнтона.
Абриэль облегченно закрыла глаза, благодаря Бога за то, что вторжения не было.
– Меня никто не собирался звать, конечно. Посланец не понял, что не должен поднимать на ноги всю округу. Мое прибытие едва не ухудшило дела, поскольку все выглядело так, словно я в сговоре с другими шотландцами. Повезло еще, что Терстана де Марле не оказалось дома. Твой отчим – человек рассудительный, да и жизнерадостность моего отца помогла установить истину. Шотландцев освободили и позволили вернуться домой.
Абриэль уселась на край кровати и закрыла лицо руками.
– Это никогда не кончится, верно?
Он погладил ее по спине, и, когда Абриэль напряглась, поспешно отнял руки.
– Хочешь сказать, недоверие к моему народу?
Не только это. Ее недоверие к нему. Ее муж шотландец и, следовательно, враг и саксов, и норманнов… С кем ему придется объединиться против нее? Когда настанет время для испытания верности жены своему мужу?
– Абриэль!
Она вздрогнула, но тут же встала и принялась выбирать одежду на сегодняшний день.
– Как по-твоему, тебя часто будут вызывать по делам, особенно твой король?
– Не знаю. Теперь, когда мне придется управлять поместьями в обеих странах, вряд ли останется много времени для поручений короля. Но он наверняка это поймет.
Абриэль удивленно уставилась на него, в который раз сознавая, что в жизни ее мужа есть много вещей, о которых она не подозревает.
– Я понятия не имела, что у тебя есть еще одно поместье.
– А ты и не спрашивала, – сухо ответил он. – У меня большой участок земли в горах по соседству с отцовским, а когда-нибудь его поместье тоже перейдет ко мне.
Абриэль задумчиво кивнула и, хотя сгорала от любопытства, все же не стала расспрашивать мужа дальше из опасения быть не так понятой. Она была уверена, что, если Рейвен захочет рассказать ей о своем доме, так и сделает, но поскольку он до сих пор не упоминал о Шотландии и всеми силами стремился заполучить ее приданое, вероятно, его собственность довольно скромна. Да и все это не слишком интересовало Абриэль. В конце концов, это не ее дело.
– Мы… поедем туда?
– Да. Я хочу показать все, что отныне принадлежит тебе.
Абриэль, кивнув, нерешительно встала и принялась расправлять платье. Она не раз твердила себе, что придется уехать из дома после помолвки с Десмондом. Значит, придется покинуть и замок. Но она примет все как должное и останется сильной.
– Я… вряд ли ты скоро покинешь спальню, – нерешительно пробормотала она.
– Нет, я слишком устал после вчерашних передряг. Оглянувшись, она увидела, что он вольготно раскинулся на кровати. Поразительно, как перекатываются бугры мышц на широких плечах! Она никогда не видела его небритым, и сейчас он был похож на легкомысленного повесу, очаровательного распутника, который получает наслаждение в постели каждый раз, когда ему захочется. А судя по тому, что она ощущала перед тем, как встать, он хотел ее.
Абриэль была немного сбита с толку, поскольку он минуту назад охотно обсуждал с ней вчерашние события. Она не ожидала, что он так легко поделится с ней новостями, словно действительно доверял. Оказывается, у него есть свое поместье, и, кроме того, король Давид наверняка щедро его вознаградил. Неужели он действительно желает не столько богатства, сколько именно ее, Абриэль?
