– Ты что-то говорила о завтраке?
Кивнув, Джози налила мужу чашку чая. Леди Мэдлин подала ему тарелку с ячменными лепешками, а леди Валентайн предложила сливки и сахар. Женщинам явно было что-то от него нужно.
– Для обеих наших семей. Должен же быть какой-то способ навести между ними мосты.
– Мы вновь должны соединить их, – сказала леди Валентайн. – Как это было при жизни вашего деда.
Уэстман удивленно вскинул бровь, сделал глоток чая и поставил чашку на стол.
– Завтрак с представителями наших семей?
– Мы ведь еще не собирались все вместе, дорогой, – добавила Джози. – Это будет наш свадебный завтрак.
Стивен отодвинул чашку, раздумывая над тем, что женщины добавили в заварку.
– На то была веская причина, – сказал он. – Наши семьи ненавидят друг друга. Если мы соберем родных в одной комнате, они порвут друг друга в клочья.
– Именно поэтому мы и хотим устроить этот завтрак, – сказала мисс Бриттани.
– Чтобы родственники поубивали друг друга?
– Нет. Чтобы они снова могли найти общий язык, – терпеливо пояснила леди Мэдлин. – Чтобы вы с Джози могли объяснить им, что для вражды нет причин.
– Она рассказала нам про Одноглазого Джека, – добавила леди Валентайн. – Ведь это он, а не Натан Хейл убил вашего деда. Думаю, это изменило бы негативное отношение ваших родственников к семье Джози.
Стивен взглянул на жену, недоумевая, когда за последние три недели она умудрилась найти время, чтобы просветить сестер относительно Одноглазого Джека. Ему казалось, что все дни и ночи она проводит в его объятиях.
– Видите ли, милорд, – обратилась к Стивену Мэдлин, – общество не перестает судачить об этой истории. О ней пишут все газеты. Ее обсуждают завсегдатаи званых вечеров.
– Нам нет никакого дела до сплетников, – заявил Стивен. В желудке у него урчало, и он откусил кусок лепешки. – Сплетни преследуют меня всю жизнь.
– Ты знаешь, что и мне нет до этого никакого дела, – обратилась к мужу Джози. – Но это осложняет жизнь наших семей.
В разговор вступила леди Валентайн:
– Недавно тетя Мейвис и ваша матушка, лорд Уэстман, посетили оперу. Они сидели на противоположных сторонах театра. Так вот весь вечер посетители только и делали, что смотрели на них и шептались, гадая, поздороваются они или нет.
– Ты только представь, какого нервного напряжения стоят им подобные происшествия, – добавила Джози.
Стивен прищурился.
– Ты печешься о чувствительной натуре своей матери? – Он вспомнил, как несколько недель назад теща набросилась на него, словно взбесившийся пудель. Очевидно, ее чувствительная натура – если таковая имела место – была запрятана слишком глубоко.
– Давайте говорить начистоту, – вступила в разговор мисс Бриттани. – Нам нет никакого дела до тети Мейвис или вашей матери – прошу прощения, но это правда – или до дяди Уильяма. Это отец Мэди. Но нам небезразлична Джози, и все эти разговоры и скандалы так или иначе затрагивают нас.
– Отец запретил мне видеться с Джози, – сказала леди Мэдлин. – Сказал, что не хочет сплетен.
– Мои родители тоже запретили мне общаться с Джози, – сообщила мисс Бриттани.
– Лорд Валентайн, разумеется, не станет запрещать мне видеться с Джози, – добавила леди Валентайн. – Но все эти сплетни могут отразиться на его карьере.
– Кэти, мне все равно, о чем судачат в обществе. – Лорд Валентайн подошел к жене и положил ей руку на плечо.
Кэти улыбнулась.
– Зато мне не все равно. Именно поэтому нужно каким-то образом примирить ваши семьи. Чтобы все мы снова стали друзьями.
Стивен подумал о своей матери с ее злым языком и склочным характером. Он хотел, чтобы она находилась от Джози как можно дальше. Она даже не удосужилась поблагодарить его, когда Стивен письменно сообщил ей, что все их долги погашены, а денег в семье теперь столько, что за всю жизнь не потратить. Стивен спас свою семью, как и обещал. Однако мать даже не поблагодарила его, доброго слова не сказала.
Но теперь, когда у него была Джози, Стивен говорил, что ему это не важно. Он не нуждался ни в чьем одобрении, кроме ее, и не должен был больше никому ничего доказывать.
Он был бы счастлив никогда больше не видеть свою мать, но Джози просила его пригласить ее в гости, равно как и остальных членов его семьи, и отпраздновать свадьбу вместе с ними. Стивен хотел отказаться. Хотел послать ко всем чертям и общество, и лорда Касли, и его собственную мать. Но потом взглянул на стоявших перед ним женщин. Дружба, объединявшая их, несомненно, заслуживала одобрения. Кто он такой, чтобы им мешать?
– Хорошо, – наконец согласился Стивен и глотнул почти остывший чай. – И когда же планируется это событие?
Джози улыбнулась.
– Завтра.
Стивен едва не подавился, услышав подобное.
Глава 25
Встреча двух семей с самого начала протекала не слишком гладко. Джози отчетливо видела это. Ее родственники расположились на одном конце гостиной, а семейство Стивена – на другом.
Их разделяло огромное пространство полированного мраморного пола, невидимый барьер, казалось, невозможно преодолеть.
Супруги представили родственников друг другу, подталкивая их к общению, но те оставались непреклонными. Кузинам тоже не удалось преодолеть барьер. Родственники Уэстмана их в упор не видели, а родственники Джози смотрели на них с неприязнью.
Перепробовав все, что только можно, Джози бросила на Мэди умоляющий взгляд, и та сделала вид, что поднимает бокал. Неплохая идея.
Джози повернулась к Стивену, который стоял рядом с ней в центре гостиной и выглядел не менее обеспокоенным, чем жена.
– Думаю, ты должен произнести тост, – ткнула его локтем в бок Джози. – Шампанское есть у всех.
Стивен с сомнением посмотрел на жену.
– За что будем пить? За любовь семьи? За сплоченность? Это равносильно самоубийству.
Джози закусила губу.
– А как насчет всепрощения? За всепрощение и любовь. – Джози взяла руки мужа в свои. – За нашу любовь.
Взгляд Стивена потеплел, он даже улыбнулся.
– Ради тебя я на все готов.
– Попробуй. Как бы то ни было, пришло время рассказать правду об Одноглазом Джеке. Я должна попытаться, пусть даже мне не поверят.
Стивен с неохотой поднял бокал, призывая к тишине, и Джози затаила дыхание.
– Дамы и господа! Большое спасибо за то, что вы собрались здесь. За то, что поддержали наш союз с леди Уэстман. Пусть этот брак положит конец многолетней вражде наших семей и соединит их.
