– Не может быть, – прошипел Харик.
– Господин Харик, ты обвиняешь моего верховного жреца во лжи?
Впервые Харик почувствовал себя неуверенно: он ведь считал, что уничтожил все документы. Он понимал, что глупо обвинять столь уважаемого человека, как верховный жрец, в том, что он говорит неправду. Похоже, господин Мицерин одержал над ним верх даже из могилы. Но Харик подумал еще об одной возможности повернуть дело в свою пользу.
– Я не сомневаюсь, что верховный жрец поверил в то, что документы подлинные. Но насколько я знаю, их мог подделать Урия, иудей. Все знают, что он всегда был неравнодушен к Данае.
Царица поняла, что теперь этот человек попался, и ринулась в наступление для заключительного удара. Господин Харик не отличался особой сообразительностью. Он упрямо лез в западню, которую она ему поставила, и, будучи весьма недалеким, даже не замечал этого.
– Как ты предлагаешь нам поступить, господин Харик?
– Я не прошу предать эту женщину смерти. Я всего лишь хочу забрать свою рабыню Данаю и больше не беспокоить тебя, сиятельная царица.
Рамтат увидел, как царица улыбнулась – она явно что-то замышляла. Клеопатра откинулась назад и остановила на Харике холодный взгляд, который мог бы и мертвого привести в дрожь. Рамтат перевел глаза на Данаю – она выглядела побледневшей и напуганной. Ему страстно хотелось подойти к ней, но он знал, что должен подождать, пока закончится эта игра. Если окажется, что Даная все-таки рабыня, он выкупит ее у Харика, сколько бы это ни стоило.
Царица Клеопатра явно развлекалась:
– Господин Харик, ты настаиваешь, чтобы я вернула тебе в качестве рабыни благородную принцессу из рода Птолемеев и мою единокровную сестру?
В комнате повисла мертвая тишина.
Харик побледнел и быстро отступил назад.
Даная в недоумении широко раскрыла глаза.
Рамтат был потрясен.
Верховный жрец выглядел очень довольным.
Царица Клеопатра удовлетворенно улыбалась.
– Видишь ли, господин Харик, Даная, которая на самом деле является принцессой Данаей, родная дочь моего отца. Разве это не делает ее моей сестрой?
Даная была ошеломлена. Неужели и вправду ее настоящим отцом был покойный царь? Девушка взглянула в глаза Урии и увидела, что он в таком же замешательстве, как и она.
Дрожа, Харик упал на колени и лбом коснулся пола.
– Великая царица, откуда мне было знать? Сохрани мне жизнь, прошу тебя!
Презрение, читавшееся на лице царицы Клеопатры, было очевидно для всех.
– Я сделаю лучше, чем просто сохраню твою жизнь, – я предоставлю другим вынести тебе приговор.
Харик взглянул на царицу с надеждой.
– Всемилостивейшая царица, с этого дня я буду твоим верным и преданным слугой.
Царица Клеопатра кивнула стражнику, стоявшему у двери:
– Пригласи особу, которая вынесет окончательный приговор господину Харику.
Хрупкая маленькая женщина нерешительно вошла в комнату, обратив испуганный взгляд на своего мужа, господина Харика, а затем, в замешательстве, на царицу.
– Выйди вперед, госпожа Тила, – сказал Антинон громовым голосом. – Твоя царица хочет говорить с тобой.
Женщина, дрожа от страха, упала на колени.
– Чем я не угодила тебе, могущественная царица? – спросила она прерывающимся голосом.
– Нет, ты ни в чем не виновата. Я просто хочу спросить тебя, что мне делать с твоим мужем.
Тила еще больше смутилась и неуверенно поднялась на ноги.
– Не мне его судить.
– Ответь царице, – приказал Антинон, – известно ли тебе, почему господин Харик выдвинул обвинения против принцессы Данаи?
Сначала бедная женщина не могла вымолвить ни слова, а потом заговорила так тихо, что ее едва было слышно. Суровый взгляд Антинона заставил ее все объяснить.
– Мой муж всегда был одержим похотью к дочери своего дяди. Он хотел завладеть ею, даже если придется все вокруг разрушить. Он совсем повредился в уме, и мне все равно, что ты с ним сделаешь.
Царица продолжала допрашивать жену Харика:
– Ты всегда думала, что Даная – дочь господина Мицерина?
– Да. Она всегда считалась его дочерью. Кроме этого, я ничего не знаю.
Голос царицы Клеопатры звучал холодно и беспощадно:
– Я решила, как тебя наказать, Харик. Первым делом ты лишаешься всех титулов и званий. Все имущество и владения, которые ты получил от господина Мицерина, переходят к его приемной дочери. Тебя проводят до границы Египта, и ты будешь выслан из страны на все времена. – Царица обернулась к съежившейся от страха жене Харика: – Ты можешь, по желанию, отправиться вместе с мужем или развестись с ним и остаться верной подданной Египта.
Тила, даже не взглянув на презренного мужчину, стоявшего перед царицей на коленях, ответила.
– Я выбираю Египет.
– Очень хорошо. Теперь можешь идти.
Когда Тилу вывели из комнаты, царица подозвала стражника:
– Сопроводить этого человека до границы и проследить, чтобы он покинул страну!
Потребовалось позвать второго стражника, чтобы поднять дрожащего Харика на ноги и практически выволочь его из комнаты.
Все это время Даная держалась с большим достоинством, в гордом молчании ожидая своей участи, но сердце в ее груди бешено колотилось. Слишком много всего произошло. Как могло случиться, что она оказалась дочерью царя? Она не желала такой судьбы. Ей хотелось, чтобы жизнь вернулась к прежнему течению, чтобы все шло так, как было раньше, до того, как ее затянуло в этот водоворот. Даная едва ли заметила, как стражники вытащили Харика из комнаты или когда вывели его жену. Сейчас она тяжело опиралась на Урию и очень надеялась, что не проявит слабости, когда царица вынесет свой приговор ей. Теперь она поняла, почему ее мать была так напугана. Всякий, кто стоял близко к трон, рисковал жизнью.
Даная подняла голову и внезапно почувствовала, что в воздухе назревает угроза. Какое-то шестое чувство подсказало ей, что сейчас произойдет что-то ужасное. Она быстро осмотрела комнату и была первой, кто заметил опасность. Теодот, учитель царя Птолемея, показался из-за тяжелого занавеса, ведя рядом с собой на цепи гепарда. По отчетливым меткам на его ушах Даная узнана в нем Джабата.
К своему ужасу, девушка увидела, что учитель отстегнул цепь и послал зверя вперед.
– Убей! – пронзительно завопил он. – Убей!
В комнате все словно застыли. Поскольку стражники вышли из комнаты, сопровождая несчастного Харика и его жену, первым, кто начал действовать, был Рамтат. Его кинжал просвистел в воздухе и пронзил сердце учителя, в то же мгновение упавшего на пол. Когда Рамтат обернулся к гепарду, он мгновенно понял свою ошибку. Огромная кошка уже подкрадывалась к царице, а его кинжал торчал в груди Теодота!
