то буду заботиться обо всех бедных людях.
Без борьбы не бывает ничего в жизни.
Послесловие Натали Швайгер
Когда в марте 1998 года Зента Бергер первый раз приехала в Непал, Урмиле было восемь лет и она работала в доме ее махарани всего в паре километров от гостиницы, где жила госпожа Бергер. Таким образом, их пути теоретически уже тогда могли пересечься в Катманду. Но в тот раз этого не произошло.
Вместо Урмилы тогда на пути Зенты Бергер и Марианны Н. Равен, исполнительного директора благотворительной организации Plan International, находящейся в Германии и оказывающей помощь детям, встретилась другая маленькая девочка по имени Шармила. Эта встреча имела решающее значение для обеих женщин, для многих девочек, и в том числе позже для Урмилы.
Во время поездки в горные районы Непала обеим немецким женщинам встретилась приветливая маленькая девочка. Было очень холодное утро, но девочка была одета очень легко и на ногах у нее не было обуви. Обе женщины пошли за Шармилой в дом ее родителей и встретили ее мать и брата. На брате была чистая школьная форма, а на ногах — ботинки. На вопрос, почему маленькая девочка одета так плохо и не ходит в школу, последовал ответ матери, который потряс женщин:
— Так она же всего лишь девочка!
Эта фраза, сказанная в то утро на высокогорной равнине возле Катманду, сдвинула дело с мертвой точки. Вернувшись из Непала, Марианна Н. Равен и Зента Бергер развернули кампанию в защиту девочек. Кампания за это время уже получила международное название «Because lama Girl», и ее члены во всем мире борются за то, чтобы жизнь девочек стала лучше. Ведь у многих девочек в бедных странах дела, как и раньше, обстоят не лучшим образом на этой планете: от них избирательно избавляются еще в состоянии зародыша. Зачастую их кормят хуже, и медицинское обслуживание для них тоже хуже. Они вынуждены больше и чаще помогать в доме по хозяйству, они становятся жертвами торговли людьми, обрезания женских половых органов и сексуального насилия. Они реже ходят в школу, а если и ходят, то не так долго, как мальчики.
Однако отсутствие образования имеет более драматические последствия позже, когда девочки становятся женщинами. У них нет никаких шансов на лучшую жизнь, на свой собственный доход, никаких шансов защититься от насильственного брака и эксплуатации, защититься от ВИЧ, бороться за свои права и права своих детей.
За прошлые годы благодаря кампании в защиту девочек было сделано очень многое. Девочки и молодые женщины получили новые возможности. Одной из них воспользовалась Урмила. Благодаря кампании в защиту девочек в 2009 году, после одиннадцати лет пребывания в рабстве, она смогла пойти в школу и тем самым исполнить свою самую большую мечту.
Когда в 2009 году я приехала в Непал, в одну из красивейших и беднейших стран мира, у меня было такое ощущение, что я путешествую во времени. Социальные контрасты огромны уже в Катманду, однако в сельской местности, в деревнях они несоизмеримо больше, а бедность в некоторых местах является просто ужасающей. Электричество, водопровод, отопление, теплая одежда, обувь, столы и стулья в школьных классах — все то, что для нас, европейцев, является абсолютно и полностью само собой разумеющимся — об этом многие люди и дети в деревнях Непала могут лишь мечтать.
Цифры говорят сами за себя: в 2009 году внутренний валовой доход на душу населения в Непале равнялся 452 долларам США. Для сравнения: в Германии в том же году этот доход равнялся 40 875 долларам США (по данным Международного валютного фонда IWF). Половина людей в многонациональной многоязычной стране Непал живет, расходуя меньше 1 евро в день. Один евро в день! 50 % детей в Непале, по данным UNICEF, не получают достаточного количества пищи или даже голодают.
Шокирующие и тревожные цифры. Но почему это так? Кое-что можно объяснить исторической ситуацией. Бывшее королевство в Гималаях имеет за своими плечами столетия угнетения и многолетнюю гражданскую войну, а сейчас находится в длительном периоде становления. С тех пор как последнего короля в 2006 году изгнали из его дворца, прошло три года, пока состоялись свободные выборы. Неоднократно они под давлением маоистов передвигались на более поздние сроки. И только в мае 2008 года была провозглашена республика, а монархия после 237 лет существования была окончательно свергнута. Таким образом, Непал является одной из самых молодых демократических стран мира.
Уже больше года три большие и огромное количество мелких партий пытаются договориться о новой Конституции. До сих пор безуспешно. Они не доверяют друг другу и взаимно бойкотируют друг друга. Новый срок для согласования Конституции снова был передвинут — на 2011 год.
В июне 2010 последний глава правительства после всего лишь одного года правления по протесту маоистов также подал в отставку. Несколько месяцев подряд партии не могли договориться о его преемнике и бросили страну на произвол судьбы. Процесс мирного преобразования замедлился. В стране царит страх, что перемирие может быть нарушено из-за длительного перетягивания каната. Доверие к партиям и политическим представителям сильно пострадало из-за их постоянных споров.
— Если они не могут договориться между собой о единой линии даже в самых простых вопросах, то как же они будут дальше вместе конструктивно работать? — спрашивали люди, с которыми я говорила.
Давление общественности усиливается. А великие соседи — Китай и Индия — также все больший интерес проявляют к тому, что происходит в Непале, и пытаются более или менее скрыто оказать влияние. Однако это делает еще более невероятным то, что в ближайшее время смогут создать новую Конституцию, которую будут признавать все партии.
Страна просто не может обрести покой. Политическая нестабильность замедляет развитие страны, отпугивает инвесторов и, естественно, не дает развиваться программам школьного образования и процессам реабилитации камалари на местах. Деньги правительства, которые были обещаны уже давно, либо совсем не поступают, либо не доходят туда, куда нужно. Частые забастовки и ежедневные отключения света регулярно парализуют страну. Кастовое мышление и строгая иерархия замедляют и разрушают изменения и реформы.
Детский труд в Непале тоже запрещен. В соответствии с законом, дети младше четырнадцати лет вообще не имеют права работать, а дети в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет не должны работать в опасных или плохих условиях. И тем не менее детский труд во всей стране явно используется и находится, что называется, на повестке дня. Согласно оценкам, в стране работает от двух с половиной до трех миллионов детей в возрасте от пяти до четырнадцати лет.
Камайя и торговля камалари также официально запрещены. Однако в стране отсутствуют средства и возможности для борьбы с последними помещиками-ленд-лордами. За это время, по крайней мере, полиция стала проявлять готовность к сотрудничеству, если есть соответствующие заявления. Но до тех пор, пока больше трети крестьян не имеют своей земли, а множество семей ежедневно просто борются за выживание, всегда найдутся пути и возможности для посредников и торговцев людьми, чтобы убеждать родителей продавать своих детей.
