И лишь Кларик стоял спокойно, словно гнев Талли был обращен не на него. Возможно, подумал Эйлле, дело было в возрасте и опыте генерала. Он имел больше шансов победить в рукопашной и прекрасно это знал. Равно как и сам Талли: он резко развернулся и отошел в самый дальний край комнаты, к окну. Одна его рука была сжата в кулак — насердная. Другая сквозь рукав потирала локатор.
Кларик слегка покачал головой. По-видимому, этот жест означал легкий намек на неодобрение. Возможно, генерал не одобрял действия самого Талли, а может быть, что-то, относящееся к его воспитанию.
Способности генерала успели произвести на Эйлле большое впечатление. И на Яута, кажется, тоже.
— Его обучение еще не завершено, — проговорил фрагта. — Либо он научится себя вести, либо умрет. Меня устроят оба варианта.
— Конечно, сэр, — ответил Кларик. — Я понимаю.
Часть 3ЛЕВИАФАН
Узнав о предстоящей китовой охоте, агент Своры Эбезона подошел к окну — его резиденция на вид ничем не отличалась от человеческого жилища — и стал смотреть на океан.
Откровенно говоря, известие его не удивило. Ненависть Оппака к людям вот уже много лет назад стала, что называется, безумной. Но последние действия Губернатора заставляли всерьез задуматься, не сошел ли он с ума на самом деле.
Глупо. Отчеты из Паскагулы ясно указывали, что молодой отпрыск Плутрака и в самом деле намт камити. И глупо, очень глупо недооценивать его, несмотря на его молодость и отсутствие опыта.
Кому, как не Оппаку, об этом знать? Когда-то он сам был намт камити, гордостью Нарво. И подтвердил свой высокий статус вскоре после прибытия на Землю, сместив отпрыска кочена Харив, который к тому же обладал удх . Джита кринну ава Харив не был таким самоуверенным, как Оппак, но слишком полагался на свой опыт и проницательность, приобретенные с возрастом. И тоже не воспринял всерьез вызов, брошенный ему намт камити… а когда это произошло, было уже слишком поздно, и ему пришлось расстаться с жизнью.
Агент лично присутствовал тогда на съезде Наукры, во время которого Оппак взял жизнь старого ава Харива. Он вогнал церемониальный кинжал между шейными позвонками Джиты с такой же силой и уверенностью, с которой до этого перехитрил его и загнал в ловушку. Смертельный удар был выполнен великолепно — чисто и молниеносно, как и требовал обычай. Правда, агенту показалось, что Оппак немного переусердствовал. Но может быть, тот просто недооценил силу своих могучих мускулов. А может быть, это было еще одно проявление его стиля. По крайней мере, в этом он всегда оставался настоящим намт камити Нарво.
На миг агент задумался. Не будет ли у него возможности лично присутствовать на охоте? Ему очень хотелось понаблюдать за этим представлением, чтобы получше узнать молодого Плутрака.
Нет. Помимо обстоятельств, препятствующих этому — в конце концов, никто его туда не приглашал, — есть еще одна причина воздержаться от подобного шага. Слишком рано. В любом случае, с легким удовольствием подумал агент, течение направлено в его сторону. Возможно, ему вообще не придется ничего делать. Только ждать.
А ждать он умел хорошо. За двадцать лет этому вполне можно научиться.
Глава 18
Оппак спустился в Главный Зал, где вчера принимал гостей, и плавал. Прислужники уже очистили все водоемы от мусора, и он наслаждался всем доступным пространством в полном одиночестве. Это успокаивало и помогало сосредоточиться. С открытыми глазами он плыл сквозь прохладную воду, у которой был в точности такой же цвет и запах, как в самом большом море Пратуса — Корнат Ма.
Оппак уже давно все понял. Скорее всего, Нарво не позволит ему вернуться на Пратус. Шансы покинуть этот ненавистный комок из грязи и камня уменьшаются с каждым орбитальным циклом, а возраст делает эти шансы еще ниже. Скоро окажется, что его, Оппака кринну ава Нарво, уже никогда не пригласят для продолжения рода. Он сгинет здесь, и вместе с ним — тяжкий позор Нарво.
Земля завоевана. Но туземцы слишком яростно сопротивлялись, победа далась слишком дорого, к тому же на это потребовалось гораздо больше времени, чем можно было судить по первоначальному течению. И кто-то так или иначе должен был взять на себя вину за это. Получив назначение на
Землю, молодой намт камити могущественного Нарво путем умелых маневров направил поток в нужное русло. Оппак умело вошел в доверие к остальным офицерам и убедил их, что причина поражения кроется в чрезмерной осторожности и нерешительности Главнокомандующего.
Им был Джита кринну ава Харив. Глаза старого джао горели лютой ненавистью к Оппаку, даже когда он предлагал собственную жизнь в качестве расплаты за провал перед собранием старейшин. Тогда там присутствовали все — старейшины его собственного кочена, Нарво. и многих других, равно как и Гончие Эбезона.
Разумеется, Нарво принял предложение. Таким образом, отпрыск великого кочена занял высший командный пост и получил аудх. Это было вершиной успеха, настоящим триумфом как Оппака, так и его. Нарво в очередной раз доказал, что ему нет равных не только в сражениях.
Но ни Нарво, ни сам Оппак не поняли предупреждения Джиты. До окончательного покорения Земли было еще очень далеко. Приняв командование, Оппак приказал начать массированное наступление на самое могущественное из человеческих государственных образований, которое туземцы называли Соединенными Штатами. Результатом стало Чикагское сражение — жестокая битва, которая разыгралась на огромной территории к югу от Великих озер. В этом сражении участвовали главные силы людей и джао.
Ярость, с которой сражались люди, казалась чем-то немыслимым. Сказать, что они дрались до последнего — значит не сказать ничего. Оппак не верил докладам своих командиров — теперь это были отпрыски не Харива, а Нарво и подчиненных ему коченов… пока, наконец, не покинул командный пост на орбите, чтобы увидеть все собственными глазами.
Такое могло повергнуть в ужас любое цивилизованное существо. Безрассудная ярость сочеталась в туземцах с омерзительной склонностью к самоуничтожению. Они не задумываясь шли на смерть, если это позволяло убить хотя бы одного джао. Они повсюду устраивали засады и не гнушались использовать в качестве приманки тела своих товарищей, братьев и детей. При этом их вооружение оказалось гораздо более эффективным, чем предполагал Оппак, когда объявил доклады Харива пустой болтовней, придуманной лишь для оправдания.
Эти события глубоко потрясли Оппака — тогда он еще был намт камити, гордостью великого Нарво. Вот когда зародилась ненависть к людям, которая наполняла теперь каждую клетку его могучего тела. Это были отвратительные твари, голые и неуклюжие, оскорбляющие вселенную своим существованием. Их уродливые плоские лица ничего не выражали, они не обладали ни утонченностью, ни какими-либо добродетелями, у них не было понятия о витрик. Да, Оппаку удалось победить их, но не в битве, а лишь после того, как он отдал приказ о немедленном уничтожении целого района, а затем еще раз, потому что люди не успокоились и попытались взять реванш на южном побережье континента.
