А вот здесь Руслан повстречал Игоря с семьей. Правда, тогда он еще не знал, как того зовут, для него это был просто беженец…
— Погоди, а что с казаками?
— Какими казаками? — не понял хода его мыслей Губанов.
— Которые якобы губернатора защищают. За них с тебя Юрасов спрашивал.
— А чего с ними… Я своих людей на штурм посылать не стал, полицейские обложили их в здании диагностического центра. Вокруг снайперы постоянно дежурят и пулеметчики, держат входы-выходы на прицеле. Хотя, думаю, что такое положение недолго сохранится. Припасы у казаков скоро закончатся, и они пойдут на прорыв. Положат их, если не всех, то большинство.
— Сможешь меня к ним провести?
— Руслан, ты спятил? Под перекрестным огнем окажемся.
— Зато, если договоримся, то казаки на прорыв пойдут, не когда сами захотят, а когда нам нужно.
План зарождался в голове на ходу. Пока без деталей, но основа уже появилась.
— Так что, сможешь?
— Попробуем, — неуверенно ответил капитан.
— Пошли быстрее, сейчас ливанёт.
Но вернуться в торговый центр до начала дождя они не успели — последние кварталы пришлось шлепать по грязи и скользкой траве. Вымокли насквозь.
Совещание решили устроить прямо в столовой, за горячим чаем.
— Ты точно хочешь казаков привлекать? — в который уже раз спросил Губанов.
— Точно, — ответил Руслан. — В чем проблема?
Капитан замялся, но потом сказал:
— Не уверен, что они захотят со мной в одной команде быть. Юрасов посылал меня к ним вести переговоры о добровольной сдаче. Так что они знают, что я с полковником был.
— Так и я знал, но ведь мы сейчас сидим здесь, совместную операцию обсуждаем и планы на будущее. Пойми, Виктор, если губернатор действительно с ними, то он должен возглавить город, а не я. Он управленец, знает, как и что здесь работает, а мне даже названия улиц не знакомы. Мы его поддержим на наших условиях и, объединив усилия, гораздо быстрее сможем поставить город на ноги.
— Может, ты и прав.
— Когда сможешь организовать переговоры?
— Я? — изумился Губанов. — Разговор был только, что надо провести тебя к ним. Это я могу хоть сегодня. Знаю все пулеметные точки — они постоянные, и часть снайперских, но с этими сложнее. Спецуры среди них нет, но некоторым хватает ума периодически менять позиции. А уж как выйти с ними на контакт, не получив при этом пулю в голову, — сам думай.
Руслан углубился в размышления. Ему никто не мешал, разговаривали негромко, в сторонку.
— Нам нужно будет место, хорошо просматриваемое из здания осаждаемых и скрытое от других возможных наблюдателей, — сказал, наконец, Руслан.
— Найдем, — кивнул капитан.
— Тогда вечером и отправляемся.
* * *
Ливень шел стеной. Дождевики не спасали, одежда намокла и липла к телу. Плавсредства капитана оказались спрятаны в здании недалеко от реки. Вчетвером они подняли одну лодку и понесли к месту переправы. Вода стекала по склонам к реке, и без того мутный поток приобрел глинистый оттенок. Почва под ногами превратилась в грязь и липла к ботинкам.
Трое спецназовцев заняли позиции наверху склона и внимательно следили за противоположным берегом. Руслан отчасти сочувствовал бойцам, ведь им придется мокнуть до самого их возвращения.
Пока спускались к кромке воды, несколько раз чуть не упали. Когда лодка была на воде, и все четверо забрались в нее, капитан оттолкнулся от бетонного обломка. Сразу взялись за весла, грести пришлось изо всех сил, но все равно сносило. Один раз ткнулись в крышу затопленного вагона. Наполненная воздухом резина спружинила и резко подскочила, едва не выбросив всех за борт. Руслан еле удержался. Сидевший рядом спецназовец схватил его за плечо, удерживая на месте.
Может быть из-за дождя, но Руслану показалось, что уровень воды в реке поднялся по сравнению с тем разом, когда он перебирался. И течение словно бы стало быстрее.
Когда добрались наконец до берега, сил почти не осталось. Правда, он не без гордости отметил, что выглядит вполне неплохо на фоне тренированных спецназовцев.
Втащили лодку на сушу — если можно было так назвать чавкающую грязь, в которую ноги проваливались по щиколотки, — укрыли за обломками, прикрыли мусором.
— Контакт! — внезапно крикнул один из бойцов, припал на колено, одновременно с этим поднимая автомат к плечу и прицеливаясь.
Человек в темно-сером плаще, с коротким автоматом в руках, только что вышел из-за кустов и замер, глядя на них. От страха его глаза широко раскрылись. Когда шок прошел, незнакомец бросился бежать, поскользнулся, упал и, не вставая, на корточках, стал продираться через кусты, волоча за собой оружие.
— Командир? — спецназовец держал человека на прицеле и ждал приказа.
— Да хрен с ним, пусть уходит, — сказал Губанов. — Нам все равно в другую сторону сейчас.
Дальше пошли вдоль берега реки, вниз по течению. Поток расширялся почти вдвое, а берега, заваленные мусором и обломками, представляли собой нерукотворные укрепления. Теперь Руслан понял, почему разрушенный мост был чуть ли не единственным местом, пригодным для переправы.
Затем отряд свернул в какие-то полузатопленные цеха, где приходилось пробираться по колено в воде. Вышли к пятиэтажкам.
— Этот район называется Южная поляна, — сообщил Губанов. — Мы сделали небольшой крюк, но зато так зайдем с неохраняемой стороны.
Через дворы вышли к дороге. Десятки столкнувшихся когда-то машин неровными рядами вытянулись в обоих направлениях. В ржавых кабинах некоторых автомобилей белели скелеты.
Прикрывая друг друга, быстро пересекли улицу и направились к комплексу многоэтажек. Дождь ухудшал видимость, но и скрывал от возможных наблюдателей. Двигаясь вдоль стен, обошли комплекс, остановились.
Губанов подозвал Руслана, выглянул из-за угла и кивком указал на здание, окруженное решетчатым металлическим забором.
— Это диагностический центр. Цель — светлая девятиэтажка, расположенная ближе к нам, по диагонали от казачьей крепости. Пулеметное гнездо на восьмом этаже, снайпер обычно сидит на девятом либо на крыше, но в такую погоду — наверняка в помещении.
— Захватываем обе точки, а потом попробуем связаться с казаками.
Капитан кивнул, подозвал бойцов, отдал короткие приказы. Бойцы отправились вперед.
— Старайся не высовываться — снайперов у казаков нет, но все равно неплохо стреляют, — предупредил Губанов и двинулся следом за своими людьми.
Зашли в подъезд и стали медленно подниматься по лестнице. На ступенях чернели мокрые следы спецназовцев.
Когда добрались до восьмого этажа, сверху показался один из бойцов и знаками обозначил, что все чисто. В квартире с заложенными мешками с песком окнами было тепло и тихо. Пулемет аккуратно стоял у одной стены, возле другой лежали двое неподвижных субъектов, одетых в потрепанную полицейскую форму. У обоих рты были закрыты кляпами, а руки стянуты за спинами кусками веревки.
