Анакин заметил уцелевший краешек старой посадочной площадки — клочок ровной земли, залитый красновато-черной лавой.
— Вот здесь и сядем, — сказал он.
— Где папа? — всхлипнула Джабитта, растирая слезы по щекам.
50
Воздушные мины зигзагами носились по небу в поисках жертвы, чертя длинные полосы инверсионных следов, словно загадочные знатен. Сколько их было — сказать было сложно. Сотни, а скорее — тысячи. Эти хищные приплюснутые шарики обладали невероятной вкоростью и маневренностью, а взрывались с такой силой, чтр от цели не оставалось и обломков — только облако пыли. Шаппа был вынужден все больше снижать скорость.
— Долго в воздухе продержаться мы не сможем, — сказал он. — Максимум — несколько минут, и они найдут нас.
Оби-Ван несколько долгих секунд ничего не отвечал. За воздушными минами последуют перехватчики, истребители и прочие воздушные охотники и убийцы, и небо планеты заполнится ужасом и смертью. Секотский корабль, на котором они летели сейчас, был безоружен. Шансов остаться невредимыми, если они немедленно не приземлятся, у них не было.
— Сажай корабль, — сказал Оби-Ван.
— Они сели на горе Судии. По крайней мере, во дворце они будут хоть какнибудь защищены, — Шаппа вонзил в джедая острый взгляд, вынуждая Оби-Вана отказаться от своих надежд и суждений.
Секотский корабль нырнул сквозь слой облаков, и некоторое время они летели в серебристом полумраке. Ветры успели изрядно потрепать их, прежде чем Шаппа посадил транспортник на выжженную почерневшую землю. Все вокруг них было разворочено, перевернуто и перемешано — огромные куски породы были выдраны и поставлены на ребро, а края их оплавлены. Пейзаж был изменен до неузнаваемости, и трудно было себе представить мощь того оружия, которое устроило весь этот конец света.
Шаппа отнял руки от панели управления и поспешил в хвост корабля — проверять установленное там оборудование. Когда вернулся в кокпит, он обнаружил, что Оби-Ван все еще сидит в кресле, погруженный в глубокие раздумья.
— Посмотри, что они наделали, — тихо сказал Шаппа, выглядывая наружу сквозь обзорный экран Оби-Вана. — Чем мы могли провиниться, чтобы заслужить такое наказание? Как мог потенциум допустить такое зло?
Оби-Ван поднялся с кресла. С Шаппой сейчас не имело смысла спорить. Нравоучения, склонность к которым всегда была сильна в Оби-Ване, были сейчас бесполезны. Шаппа был союзником, и пусть он верит во что угодно, лишь бы делал то, что нужно.
— Сколько отсюда до горы? — спросил Оби-Ван.
— Около сотни километров.
— А где Чарза Куинн? Шаппа взглянул на монитор.
— Второй корабль тоже спустился ниже облаков.
Оби-Ван ничего не мог сделать, оставалось только сидеть и ждать. Его предвидения будущего были так же туманны, как и затянутое густой пеленой облаков небо. Судьба Анакина подошла к переломному моменту. Перед глазами ОбиВана был туго переплетенный яркий узел, от которого в разные стороны расходились светящиеся нити — возможные судьбы Анакина. Больше всего Оби-Вана потрясло то, что во многом будущее его падавана зависело от ближайших нескольких часов. Вокруг него сплелось так много событий и различных судеб…
Жаль, что нельзя было посоветоваться с Мэйсом Винду, или Йодой, или КуайГоном. Все происходящее было выше понимания Кеноби.
И если он не мог разобраться в этом, после полутора десятков лет обучения в Ордене, то он не представлял, что должен был чувствовать сейчас его ученик.
Оби-Ван закрыл глаза и обратился к той мудрости, которую оставил ему в наследство Куай-Гон Джинн.
Испытание мальчика… он встретится с ним сам. Ты должен верить в своего падавана. А еще ты должен верить в Силу. После смерти Куай-Гона ты утратил эту веру. Ты полагался на чувство долга и ежедневный распорядок работы, учебы и тренировок. Чтобы заменить то, что когда-то было изумительным чувством преданности и восхищения чудесами Силы.
Сила разочаровала тебя, ведь правда, Оби-Ван?
Она позволила умереть твоему учителю.
Она может позволить умереть и Анакину.
Будущее нельзя было прочитать. Сила оставалась нема и сжалась вокруг них, словно задержав дыхание и готовясь сделать огромный выдох.
51
Джабитта уныло брела по бесплодной каменной пустыне, то и дело форсируя засохшие потоки расплавленной горной породы. Дыхание ее было частым и неглубоким — горный воздух был слишком разрежен для нее. Она больше привыкла к богатой благоухающей атмосфере северных долин, чем к разреженному холодному воздуху на вершине горы своего отца.
— Дворец должен быть здесь, — сказала она едва слышным шепотом.
У Анакина в глазах все поплыло, и он использовал несложную джедайскую технику для того, чтобы нормализовать давление и обменные процессы в организме, придать силы телу в условиях недостатка кислорода.
Ке Даив шагал в нескольких шагах позади них, держа свою пику наготове. Анакин стал прикидывать расстояние между ними и примерное время на реакцию. Кровавый резчик был ближе к Джабитте. И он легко мог убить девочку, прежде чем Анакин успеет что-либо предпринять. Что же оставалось делать падавану?
Копи ярость. Копи отчаяние. Преврати их в энергию и аккумулируй ее.
Анакин слеша кивнул. Обернулась Джабитта.
— Здесь почти ничего не осталось, — сказала она, затем снова заныла: — Где мой отец? Где все остальные, кто жил и работал здесь?
— Они все погибли, — выпалил Ке Даив. — Нас должно волновать только топливо.
— Хранилище топлива было рядом со дворцом, — с вызовом бросила Джабитта. — Если мы не сможем найти дворец, мы не найдем топливо!
Анакин увидел угол каменного здания, торчащий из-под груды дробленой скальной породы метрах в ста от них. Он повернулся к Ке Даиву: — Может быть, там?
Джабитта была на грани потери сознания. Для кровавого резчика, казалось, высокогорный воздух не был проблемой. Анакин ломал голову над тем, как он не заметил чудовищных разрушений, когда был здесь в первый раз. Наверняка дворец был в ненамного лучшем состоянии. Кто-то, или что-то, сумел внушить им воспоминания, ничем не отличающиеся от реальности.
Девочка споткнулась, затем обернулась и пошла по руинам как можно быстрее. Анакин и Ке Даив следовали за ней. Анакин потихоньку переместился ближе к кровавому резчику, чем тот был к Джабитте. Юный джедай следил за движениями пики, за желтыми и красными отблесками, которые играли на ее лезвии в лучах заходящего солнца. Вершина горы, когда-то черно-красная, а теперь буро-оранжевого цвета, была окружена темными точками воздушных мин, бесконечно и жадно ищущих добычу. Словно кто-то начертил секретные знаки в небе, на фоне яркой мозаики далеких звезд и пурпурного диска.
