Еще раз ругнувшись про себя — можно было и вслух, но тишина подземелья невольно внушала уважение, и Ральф не решался ее нарушать, — он осторожно положил ладонь на неровную поверхность и тут же невольно отдернул. Разведчик предполагал нечто подобное, но впечатление оказалось на порядок выше — значит, отец, выходя отсюда в последний раз, был в полном отчаянии. Собравшись с силами, Ральф повторил попытку.
Его опять словно прошило чужой болью, но на этот раз он выдержал и выслушал до конца безмолвную исповедь камня, из которой узнал о Карлосе больше, чем тот смог бы рассказать о себе сам. Конечно, это были всего лишь эмоции, хотя разве не они являются самым искренним в человеке и потому не умеют обманывать…
Ральф прекрасно понимал, что сильно рискует — в комнате отца запросто мог находиться кто-нибудь еще, устраивать же ментальную проверку было равносильно самоубийству, — но сознательно пошел на этот риск, и ему, как всегда, повезло. После сырого и темного лабиринта здесь показалось особенно тепло и уютно: дрова в камине уже почти прогорели, догорал и факел. Примерно с минуту Ральф стоял на пороге, глядя совершенно новыми глаза на все это, оставленное всего пару часов назад — без отца комната сразу словно уменьшилась в размерах — потом закрыл дверь, подбросил в огонь дров и зажег новый факел. В конце концов, опасность была не так уж велика: всегда имелась возможность выскользнуть назад в лабиринт.
Вторая задача также была выполнена — предстояла третья и самая сложная: попытаться войти в ментальную систему Дома Серебряного Круга. В том, что она создавалась и поддерживалась машиной, разведчик не сомневался, однако даже не представлял ни как она выглядит, ни как работает. И все же, какая бы она ни была, центр ее управления находился где-то здесь — в этом Ральф не сомневался. Во-первых, он хорошо помнил слова Тэна, будто бы С'каро всегда прекрасно знал обо всем, что творилось в Доме; во-вторых, таков был характер Карлоса: держать все в своих руках. Правда, у Ральфа промелькнула мысль, не носил ли отец это с собой, — но тогда Карлос просто отключил бы напряжение в камере, а не сжигал бы свой мозг. Нет, искать надо где-то здесь, причем оно либо очень мало, чтобы его можно было легко спрятать, либо, наоборот, весьма громоздко, и его приходится прятать. Первое Ральф отмел сразу: маленькое отец, конечно, носил бы с собой. Значит, оставалось второе.
Разведчик еще раз внимательно огляделся. Камин не годился — это точно: камни раскалялись слишком сильно и потому могли повредить оборудование. Полки с книгами и стол — возможно, но они всегда находятся на одном месте, вон сколько паутины. Значит, тайников за ними нет. То же самое кровать. Вот разве что кресло: его можно переставлять. Нет, тоже пылью вокруг поросло… Зато, оно естественно и не привлекает внимания. И если человек в нем сидит — это вполне естественно.
Сосредоточившись, Ральф медленно приблизился к креслу: деревянное, с очень высокой спинкой, украшенной затейливой резьбой, с массивными подлокотниками. Они заканчивались идеально круглыми набалдашниками со странными, аляповатыми кисточками. Пока что ничего особенного ни в самом кресле, ни рядом не чувствовалось: либо разведчик искал не там, либо прибор был сейчас отключен, либо вышел из строя.
Ральф сделал еще один шаг и дотронулся до одного из набалдашников — опять ничего. Ничего, кроме уже знакомых эмоций, хотя… Разведчик крепко взялся обеими руками за подлокотники. Та-а-ак — дерево оказалось полым, а внутри… явно напичкано металлом… тончайшие провода?
Уже больше не сомневаясь в том, что перед ним сердце ментальной системы Серебряного Круга, Ральф уверенно уселся на опустевший отцовский «трон» и, откинувшись на спинку, тут же сделал еще одно открытие: стоило коснуться затылком выпуклых деревянных украшений, как они автоматически разошлись, и голова удобно легла в образовавшуюся лунку. Теперь ее плотно, но без всякого давления обхватывало нечто похожее на упругий обруч. Итак, подготовка, похоже, была завершена — оставалось попробовать привести ее в действие?
По аналогии со спинкой — ее конструктор явно сделал главный упор на удобство и естественность, — выключатель, наверняка, находился где-нибудь в подлокотниках. Чуткие пальцы разведчика осторожно заскользили по отполированной за много лет поверхности. Здесь. Ральф заставил себя остановиться. Сердце застучало так, что, казалось, его стук отдавался от стен комнаты. Сейчас он либо узнает все, либо через несколько секунд это уже не будет иметь для него никакого значения. Так подсказывал здравый смысл, однако интуиция, которая нередко била тревогу в самых, вроде бы, безопасных ситуациях, уверенно толкала вперед. И Ральф, как всегда, ее послушался: крепко сжал набалдашники.
Первыми отреагировали кисточки — они едва уловимо вздрогнули и вытянулись примерно в полтора раза.
«Ага — антенны…»
Затем по креслу прошла легкая вибрация, и комната вместе со всем, что в ней находилось, закружилась, поплыла перед глазами. Однако это продолжалось всего несколько секунд; в голове прояснилось — благополучно миновав ментальную защиту, Ральф оказался внутри защитной системы Круга.
Некоторое время разведчик только наблюдал: разбираться в том, что ему открылось, предстояло долго и непросто. Во-первых, площадь Дома Серебряного Круга оказалась в несколько раз больше, чем предполагал Ральф, во-вторых, он совершенно не представлял себе его географию. Одно было совершенно ясным: под ментальным контролем находилось все — от камер заключенных до личных комнат членов Круга — все, за исключением лабиринта и комнаты Великого Магистра, той самой, откуда сейчас велось наблюдение, они не охватывались системой. Остальные же помещения имели ментальный барьер, и проникнуть в любое из них, равно как и выйти, мог лишь тот, кто знал специальный код. В противном случае срабатывала система защиты, и непрошеный гость немедленно уничтожался.
Когда Ральф это осознал, его сразу точно окатило холодным потом: так вот почему отец торопился побыстрее войти в камеру: со стороны лабиринта, видимо, было невозможно отключить ментальный барьер, и Карлос просто принял удар на себя. Все-таки Магистр, тренированный разведчик, а не простой человек. Ощущения неприятные, но не убийственные. То же самое он сделал, когда неожиданно сработала защиты камеры: понимая, что, оставаясь внутри, они, наверняка, оба погибнут, Карлос прикрыл сознание сына и вытолкнул его в безопасное место. Но все-таки, какого черта она сработала? Случайно или…
Уже во второй раз за сегодняшний день Ральф почувствовал, как при одной мысли о том, что отца убили, у него начинало разгораться нечто такое, чего он в себе раньше не замечал — никогда прежде у него не появлялось желания отомстить.
Как и всегда, если его охватывали чересчур сильные эмоции, Ральф набрал побольше воздуха и медленно выдохнул. Помочь сейчас могло только полное хладнокровие, поэтому, стиснув зубы, разведчик углубился в изучение подвижных объектов. Их было множество, и сейчас они воспринимались разноцветными пульсирующими точками. Может, надо было что-то включить? Ральф на ощупь поискал выключатель — ведь наверняка к сознанию людей имелся доступ — но даже намека на какую-нибудь кнопку не обнаружил. Тогда он попробовал еще раз сжать подлокотники — «изображение» тут же исчезло.
