Ярость командующего не знала границ. Возан приказал Стеноулу разработать план карательной экспедиции. Полковник намеревался штурмовать Морсвил.
Ценой огромных усилий майор уговорил командира корпуса подождать еще несколько месяцев. Без артиллерии хорошо укрепленные кварталы тасконцев не взять.
Скрепя сердце Возан согласился с начальником оперативного отдела. Земляне тут же воспользовались благоприятной ситуацией. Под видом разведки обстановки они ушли в город на пять дней.
Полковник с подозрением относился к отлучкам наемников. После возвращения из Боргвила воины сразу отправились на отдых в Нейтральный сектор. Офицер не возражал, но по пути земляне заметили за собой слежку.
Группу сопровождал отряд десантников, из роты охраны.
Узнать долговязую фигуру Линдена труда не составляло. Значит, служба безопасности всерьез занялась наемниками. О сделке с гетерами аланцы наверняка догадались.
Впрочем, менять свои планы воины не собирались. Да и кто откажется в жаркий день от кружки холодного пива и куска жареного мяса? Синтетическая пища уже не лезла в глотку. Четверка землян исчезла в кварталах Морсвила.
В «Грехах и пороках», как обычно, было шумно и многолюдно. Однако для дорогих гостей Броун быстро отыскал свободный стол.
Изрядно выпив, Жак обмолвился Нилу о вылазке чертей. Лицо тасконца сразу помрачнело. Подлив французу вина, хозяин заведения ловко вытянул из де Креньяна все подробности стычки. Почти тут же оливиец удалился.
Спустя четыре часа, на закате Сириуса, тишину города нарушил звон колокола. Посетители «Грехов и пороков» бросились к выходу. Наемники решили, что на ристалище начинается новый поединок.
Любопытство — один из главных пороков человека. В обнимку с Вестой Олесь направился вслед за друзьями. К удивлению воинов, толпа собралась не у частокола, а возле небольшого каменного здания со сферической крышей.
Протиснуться в первые ряды оказалось непросто. Только страх перед чужаками заставлял тасконцев расступаться. Пластиковые двери бесшумно распахнулись, и к морсвилцам вышел невысокий, темноволосый трехглазый мутант в длинных ярко-красных одеждах. Гордо вскинув подбородок, он громко произнес:
— Конгресс Нейтрального Сектора вызывает Бада Тарена, предводителя клана чертей!
Оливийцы взволновано зашевелились. Никто не знал, что случилось, а потому слухи прокатывались один за другим. Тасконцы отчаянно спорили и ругались. Впрочем, до драк и оскорблений дело не доходило. За одно неосторожно брошенное слово в Морсвиле часто платят кровью…
Храбров наклонился к девушке и тихо спросил:
— Кто это такой? Мы раньше никогда его не видели.
— Шамот, — с дрожью в голосе ответила Веста. — Распорядитель Конгресса.
— Что за странная организация? — пробурчал Жак.
— Конгресс существует больше пятидесяти лет, — словно из-под земли вынырнул Сфин. — Собирается только в крайних случаях, когда городу угрожает опасность. На моей памяти подобное случалось дважды. В первый раз — когда в Морсвил вторглись племена властелинов пустыни. Необходимо было заключить с мутантами мирный договор. Высадка аланских войск вызвала повторное совещание. В его состав входят девять представителей. Их имен не знает никто. Решение Конгресса являются законом для сектора. Прислушиваются к ним и лидеры кланов. Судя по всему, Тарен нарушил какое-то соглашение.
— А я думаю, кто-то чересчур много болтает языком, — заметил самурай.
Толпа оливийцев неожиданно расступилась. По широкому проходу шагал высокий крепкий мужчина лет сорока пяти.
Его длинные волосы были разбросаны по плечам, лоб открыт, глаза пылали ненавистью. В том, что это и есть предводитель чертей, русич не сомневался ни секунды. Плотно облегающая тело черная одежда, на лице — боевая раскраска, на поясе — длинный меч.
Бада сопровождали четверо воинов. Они замерли у входа в здание. Взглянув на Шамота, Тарен послушно последовал за распорядителем. Тасконцы не обменялись даже приветствием.
Спустя час лидер клана покинул здание. Судя по гордо поднятому подбородку, надменному взгляду и уверенной походке, членам Конгресса не удалось переубедить Бада. Оливиец не сомневался в правильности совершенных действий.
— Поход в Морсвил дал первые результаты, — иронично проговорил Аято. — Нападения чертей на патрули будут продолжаться. Вряд ли эта новость обрадует Возана.
— Почему ты так решил? — поинтересовался Стюарт.
— Позже объясню, — вымолвил японец. — Здесь слишком много посторонних.
Друзья неторопливо двинулись к «Грехам и порокам».
Пять суток отдыха и блаженства. В объятиях красавицы Весты можно забыть о любых неприятностях. В искусстве любви она достигла совершенства. Пылкая, страстная, неудержимая.
Русич проводил в постели с девушкой большую часть времени. Ровно в полдень земляне обедали в общем зале, а затем вновь расходились по роскошным номерам.
Де Креньяна русич видел каждый раз с новой женщиной. Пол наслаждался обществом Геллы, а Тино предпочитал вкушать пищу в одиночестве.
Поздним вечером, когда Сириус только-только касался нижним краем многоэтажек западных кварталов, и на город опускалась приятная прохлада, Олесь и Веста гуляли по Нейтральному сектору. Девушка была великолепным собеседником. Храбров рассказывал ей о далекой Родине, об обычаях и нравах своего народа.
Многое тасконку удивляло, но она никогда не перебивала русича. Веста умела слушать.
Девушка сразу заметила на ноге возлюбленного свежий шрам. Оливийка долго не решалась спросить об обстоятельствах ранения. Олесь избегал разговоров из подобные темы.
Услышав вопрос, Храбров улыбнулся, поцеловал тасконку в щеку и отделался шутливой репликой. Настаивать Веста не стала. Зачем портить настроение себе и возлюбленному?
Девушка показывала русичу город. Историю Морсвила она знала превосходно. В последнее время оливийка очень много читала. Юноша обнаружил в номере стопки древних книг. Учитывая их цену, он сразу понял: без помощи Сфина тут не обошлось.
Увы, все хорошее пролетает быстро и незаметно. Закинув рюкзаки за спину, наемники покинули город и зашагали к космодрому. Утирая слезы, Веста провожала взглядом Олеся. Пройдя метров триста, Храбров остановился и помахал тасконке рукой. Эта девушка придавала его жизни хоть какой-то смысл.
Взаимоотношения землян с командованием экспедиционного корпуса безоблачными не назовешь. Стычки с офицерами штаба случались регулярно. Линден цеплялся буквально к каждому неосторожно сказанному слову.
В очередной раз Возан попытался заставить наемников нарисовать по памяти карту северных территорий. Особенно полковника интересовал космодром «Кенвил». Олесь, Тино и Жак ссылались на забывчивость.
Даже глупец понимал, что воины лгут. Впрочем, к угрозам командующий пока не прибегал. Он демонстративно начал вести переговоры с Канном. Жестокий и исполнительный землянин устраивал аланцев куда больше.
