— Я тебе не верю! — завопил гном, наседая на эльфу. — Это ты из вредности нам тут все неправильно переводишь.
— Йорик, будь ласкова, скажи им это на интерлингве, — попросила Лилиан, вытирая выступившие от смеха слезы. — А то кое-кто мне тут не верит.
— На родном языке легче душу отводить, — ответила на интерлингве голограмма. — Но если этот недомерок с первого раза не понял, то я могу и повторить! — И дух Йорика честно повторил всю тираду от начала до конца уже на всем доступном языке, вызвав на этот раз самый настоящий взрыв хохота.
— Слушай, Йорик… — начал было Джим, как только все отсмеялись.
— Я не Йорик, — жестко сказала девушка, — я Ара-Белла. Полковник Ара-Белла. Впредь попрошу обращаться ко мне именно так!
— Хорошо. Приказываю тебе, Ара-Белла…
— Приказ мне может отдавать только Истинный, коим является капитан Блад.
— А кто тогда будет управлять кораблем? — нахмурился Джим.
— Пока Питер Блад не придет в себя, кораблем буду командовать я! С базы Альфа-один получен приказ приземлиться в карантинную зону. Любая попытка помешать этому будет расцениваться как организация бунта на корабле со всеми вытекающими отсюда последствиями.
— И каковы будут эти последствия? — поинтересовалась Стесси.
— Немедленная ликвидация.
— А после приземления в зону карантина? — вкрадчиво спросил Грев.
— После приземления все, кроме неприкасаемых, на моем корабле получают дипломатический статус, который сохраняется до тех пор, пока они не попытаются причинить вред кораблю или самим неприкасаемым.
— Не понял, — потряс головой Зека Громов. — Это кто тут у нас неприкасаемые?
— Капитан Блад, присягнувшие ему на верность юнга Джим, бортмеханик Гивиниан и подданная императора Лилиан.
— И что это означает? — продолжал допытываться Грев.
— Это означает, что пока Истинный находится в коме, я после посадки могу приказывать от имени капитана Блада только неприкасаемым. И этот приказ звучит так: выход с корабля до окончания карантина закрыт. Всем остальным я приказывать не могу, и они в любой момент могут покинуть корабль, но при этом статус дипломатической неприкосновенности с них сразу снимается.
— Звучит зловеще, — нахмурилась Стесси, — и что будет с тем, кто рискнет покинуть корабль после приземления?
— Не знаю. Это же уже не моя зона ответственности. Я получила приказ не выпускать с корабля только носителя древней крови, его подданных и членов присягнувшего ему экипажа. Остальным тоже не рекомендовано покидать корабль, но категорического приказа на эту тему не было.
— Как долго будет длиться карантин? — заволновался профессор.
— Восемьсот пятьдесят лет.
— Сколько? — завопила Стесси.
— Восемьсот пятьдесят лет, — повторила Ара-Белла.
— Да вы сошли с ума! — взбеленился Фиолетовый.
— Это что, шутка такая? — побагровел Грев. — А ну поворачивай от этого Семицветика назад!
В рубку ворвались бравые молодцы и в один момент скрутили адмирала.
— Это кто такие? — оторопел юнга.
— Биороботы, выполняющие функции корабельной охраны. Я вам не Нола, — грозно сказала Ара-Белла, — со мной шутить не стоит.
— Он все понял, — испугалась Стесси. — Пожалуйста, отпусти его.
— Ты все понял, сержант? — строго спросила Ара-Белла.
— Все, — понуро кивнул Грев, и роботы его отпустили.
— Во попали, — пробормотал профессор, растерянно глядя на штурмана.
— Спокойно. — Фиолетовый покосился на Грева. — Еще не все потеряно. На Семицветике разберемся, что к чему. Время у нас еще есть…
25
Ошеломленная команда «Ара-Беллы» разбрелась по кораблю обдумывать создавшуюся ситуацию. В рубке остались только Джим со Стесси и Лилиан. Все трое наблюдали за разгуливающей по рубке голограмме в полковничьих погонах, которая, не обращая внимания на зрителей, вела переговоры с планетой. Остался в рубке и Фантик. Правда, он за Ара-Беллой не следил, а лежал у ног своей хозяйки и тихо урчал, прикрыв глаза.
«Оська, настройся на Лилиан. Выясни: о чем этот полковник в юбке с Семицветиком говорит», — потребовала Стесси.
«К ней, как и к Бладу, трудно пробиться, — пропыхтела ящерка. — Да пусть сама переводит».
«Сама… Мало ли что она сама переведет! Я уже никому не верю! Попробуй тогда на Фантика настроиться, что ли! Он тоже по-древнеэпсански неплохо шпарит».
«Ща… ага… с хвостатым проще».
Перед мысленным взором Стесси появилась миска сметаны, на которую она смотрела умильными глазами размечтавшегося Фантика, правда, и беседа Ара-Беллы с базой не прошла мимо его ушей, и, что самое главное, Стесси теперь прекрасно понимала, о чем идет речь!
— Полковник, вы уверены?
— Да, генерал, это абсолютно точно. На корабле капитан Питер Блад. Это император. Но его мозг поражен амнезией. Он не помнит своего прошлого.
— Полковник, в этом вопросе ошибки недопустимы. Вы уверены, что он действительно Истинный?
— Без всякого сомнения. Об этом говорит не только анализ ДНК, который по моему приказу только что сделан в медотсеке, но и его обороты речи, характер поведения и, самое главное, высочайшие моральные качества, которые каким-то диким образом сочетаются с тем фактом, что он откровенный раздолбай!
— Да, образ соответствует. С чем связана его амнезия?
— Скорее всего, с травмой, полученной в предыдущей жизни. Сейчас он в медицинской капсуле. Боюсь, что дело плохо. К этой травме добавился ментальный удар во время прохождения корабля в подпространстве через гибельные миры.
— Как вы допустили такое, полковник?
— Прошу прощения, генерал, но мои функции были резко ограничены. Я была заблокирована вредоносной программой по имени Нола и не имела возможности повлиять на прокладку курса. Только когда вы после запроса на истинном языке перехватили управление на себя, я смогла частично вернуть утраченные функции.
— Я понял вас, полковник. Кто и в каком статусе еще находится на корабле?
— Юнга Джим Хокинс, которого Блад называет своим дальним родственником, хотя генетический анализ этого не подтверждает…
Глаза у Стесси расширились.
— Стоп! Если у Истинного амнезия, не может случиться так, что какой-то проходимец воспользовался его неведением?
— Нет, генерал. Эту легенду создал сам капитан Блад после успешного побега. Ему, бортмеханику гному Гивиниану и Джиму Хокинсу, который, по предварительным данным, является полковником ГБ КОФЕ, — Стесси при этих словах судорожно вздохнула, — удалось вырваться с Земли, после чего юнга и бортмеханик дали клятву верности императору, автоматически став его подданными.
