— Назвала его настоящей сволочью.
— Давно они с ним… встречались?
— Не знаю, по-моему, давно.
— Три-четыре года назад?
— Где-то так. В ее прошлой жизни.
Когда тебе двадцать лет, три года кажутся огромным сроком.
— Она не говорила, откуда он родом?
— Не помню… по-моему, нет.
— А она больше ничего о нем не рассказывала? Например, где он живет, чем зарабатывает на жизнь?
— Нет, ничего такого. — Мелани выпустила в ее сторону струю едкого дыма.
— Ну а сколько ему лет? Какая у него машина, где он живет — ну хоть что-нибудь!
— Я помню только, что он — типичный плохой парень. Подонок. Бил ее смертным боем. В конце концов она от него сбежала. Надоело терпеть. Эми — она была такая. Решительная. И всем нам казалось: кто-кто, а уж она-то выкарабкается. — В припухших, покрасневших глазах Мелани заблестели слезы. — Сегодня утром здесь были двое наших кураторов; они бы сказали вам то же самое.
Элен напряженно соображала.
— Извините, что задаю вам такой вопрос, но мне очень важно знать… Как именно она умерла? Кто ее нашел?
— Я. — Мелани отвернулась.
— Представляю, какой это был для вас удар!
Мелани не ответила.
— Значит, она скончалась от передозировки героина? Как вы поняли? У нее что, в вене был шприц?
— Да нет. Она не ширялась, как и все мы. Она нюхала. На столе лежала кучка порошка и кредитка, «Виза», чтобы делать дорожки — Мелани смахнула челку со лба. — Мы с ней договорились встретиться накануне вечером, а она не пришла. На следующее утро, около девяти, я заглянула к ней узнать, в чем дело. Она лежала на диване, одетая «на выход».
— Как вы к ней вошли?
— У меня есть ключ от ее квартиры. Она уже совсем окоченела. Ее родные думают, что она умерла от передозировки, а по-моему, она просто купила некачественный порошок. — Мелани замялась и снова затянулась сигаретой. — По словам копов, она умерла еще ночью.
Элен задумалась.
— Почему вы решили, что виной всему некачественный порошок, а не передозировка?
— Она, видно, купила дозу где-то на улице, в подворотне. Тут никто не дает никаких гарантий.
— Она жила в «Бригантине»?
— Угу.
— Одна?
— Да. Сняла комнату в хорошем доме, устроилась на приличную работу — официанткой в ресторан. И каждый день ходила на собрания в клинику. Ни одного не пропустила. — Мелани грустно покачала головой. — Это Эми посоветовала мне всегда носить с собой субутекс.
— Что такое субутекс?
— Лекарство такое. Помогает избавиться от зависимости. Если его принять, от героина не будет кайфа. Эми всегда носила с собой две таблетки.
Элен слышала о лекарствах типа субутекса. Синтетические наркотики, которые помогают избавиться от героиновой зависимости, но при этом сами вызывают привыкание… В свое время она писала статью об антабусе. Если алкоголики принимают антабус, их потом тошнит от выпивки.
— Но в ту ночь она не стала принимать субутекс. Хотя флакон стоял у нее на тумбочке у кровати, и в нем лежало две таблетки.
Элен задумалась. Странно…
— Почему же она приняла героин вместо субутекса?
— Наверное, ей очень захотелось. Героин — он такой. Его любишь и ненавидишь одновременно. Только зря она купила дозу у случайного торговца. Пусть и в приличном квартале…
— Она не говорила вам, что ее снова тянет принять героин? Вы с ней вообще часто общались?
Мелани швырнула окурок на тротуар.
— По телефону болтали каждый день, и эсэмэсками обменивались. Эми то и дело кому-то что-то строчила.
— Вы не просматривали сообщения от нее перед тем, как она умерла?
— А знаете, нет! Совсем забыла! — Мелани уже рылась в сумочке. Вскоре она достала серебристый телефон со стразами и откинула крышку. Потыкала в кнопки, вошла в меню текстовых сообщений, пролистала список входящих.
Элен подошла поближе, заглянула Мелани через плечо:
«Прикупила на распродаже джинсики — обалдеть. Увидишь — упадешь!»
Элен посмотрела на время отправления: четверть десятого вечера.
— Похоже, когда она вам писала, настроение у нее было неплохое.
— Ага, похоже. — Мелани нажала еще несколько клавиш. — А вот еще одно, в тот же день, только раньше, часов в пять.
Элен и Мелани сблизили головы и прочитали предыдущее сообщение:
«Отличный день, получила 228 долл. чаевых! Еду в торговый центр праздновать. До скорого, пока».
— Очень странно. — Мелани покачала головой. — Не похоже, чтобы она собиралась взяться за старое.
— Да, совсем не похоже. — Вдруг Элен кое-что сообразила. — К пациентам таких клиник, как ваша, обычно прикрепляют кураторов… У Эми тоже был куратор?
— А как же! Дот Хаттен. Она приезжала сюда утром. Не знаю, может, Эми в ту ночь ей звонила? Я была в таком жутком состоянии, что мне и в голову не пришло спрашивать. Да она, скорее всего, и не сказала бы. Из кураторов слова лишнего не вытянешь. Хранят тайну, как какие-нибудь адвокаты.
— Значит, по-вашему, Дот Хаттен не станет со мной откровенничать?
— Точно не станет.
— Кстати, нет ли у вас номера ее телефона?
— Нет.
— Где она живет?
Телефон можно выяснить и в Интернете.
— В Джерси. Но если хотите побольше узнать про Эми, вам лучше спросить Розу. Она тоже была здесь. Еще одна наша приятельница, только она уже старая. — Мелани наморщила нос. — Роза проходила курс лечения вместе со мной и с Эми.
— Отлично. Можно ее телефон?
— Он у меня в памяти забит. — Мелани снова нажала несколько клавиш, и на экране высветился номер.
— Погодите, достану ручку. — Элен полезла в сумку, но Мелани презрительно взмахнула рукой.
— Зачем записывать-то? Диктуйте ваш телефон, сейчас скину вам эсэмэску.
— Ну да, конечно.
На пороге похоронного бюро самое время думать о том, как быстро летит время.
67
Роза Бокк оказалась афроамериканкой среднего возраста с обаятельной улыбкой. Глаза ее закрывали большие темные очки-«авиаторы». Короткая стрижка; волосы она не красила. Темно-синий костюм; легкая блузка в бело-синюю клетку. На вид — типичная работница бухгалтерии. Элен договорилась с ней о встрече по мобильному телефону. Роза работала неподалеку от университетского городка; они условились встретиться в местной закусочной. В зале было полно студентов.
