Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
счёт?
— Проводили, конечно. Блин… Аванс же был двадцатого… Похоже, успели похватать перед предупреждением. Сигналы не сразу же до предприятий доходят…
— Твою мать! Это сколько же ещё всё будет продолжаться? Как это всё не вовремя! — с досадой проговорил я. — А нельзя там эти сигналы аннулировать? Изъять, порвать и выбросить…
— Здрасьте… У них же не только сигнал на предприятие отправляется. Там же ещё квитанция на оплату выписывается! Это же как всё аннулировать?
— Ну, значит, на предприятии надо как-то игнорировать сигналы до февральского аванса включительно. Опять же там не все безвинно пострадавшие… — устало сказал я.
— Пусть сами смотрят, кто у них алкаш, а кто нет, — предложил Сатчан.
— Это всё так субъективно, — возразил я. — Тут надо общее решение какое-то принимать, а то ещё один бунт начнётся.
— Тут же как, если разборы полётов коснутся нашего отделения милиции, это тоже не очень хорошо. Лучше пусть они сами там простят всем январские и февральские залёты, которые могут быть спорные. А с марта если кто залетит, то уже за дело и это не обсуждается. Думаю, никто возражать против такого решения не будет.
— Логично, — согласился я, попрощался с ним и набрал опять Филатова. Директор оказался ещё у себя в кабинете, как раз, собирался на общее собрание коллектива.
— Андрей Дмитриевич, это Павел опять. Разговаривал сейчас с Пролетарским райкомом. Они работу с милицией уже провели. Это приходят сигналы на тех, кто ещё до этой работы попался. Предлагаю объявить амнистию на январские и февральские залёты. Вот прямо сейчас это людям скажите, чтобы их быстрее успокоить. А с марта всё будет строго! Попался, значит за дело и никакие отговорки уже не помогут.
— Я уже и сам об этом думал, — признался Филатов вполне адекватным голосом.
— Ну, давайте, Андрей Дмитриевич, удачи! — пожелал я ему и попрощался.
* * *
Адлер.
Маслов и Ваганович прошли регистрацию и ожидали посадки в самолёт.
— Командировка так быстро закончилась, — с сожалением проговорил Ваганович.
— И не говорите, Аркадий Павлович… Зато я уже кое-что придумал!
— Да? И что же?
— По-моему, кровля котельной на базе отдыха протекает, — подмигнул он своему директору.
— Да ты что? И давно?
— Есть несколько докладных, одна из них ещё за прошлый год…
— С прошлого года!.. Что за бесхозяйственность! — картинно заломил руки Ваганович и они оба дружно рассмеялись.
* * *
Москва. Фабрика художественной галантереи.
Ты смотри, Филатов как хвост распустил! — злилась Дружинина на собрании трудового коллектива. — Свободу почуял! Хрен тебе, а не свобода!
Ей было плевать и на недовольные взгляды людей в её сторону, и на насмешливые. Её больше волновала самостоятельность и своеволие, которые вдруг проявил директор.
Посмотрим, что ты в пятницу запоёшь, когда попорченные кожи доставят! — злорадно смотрела она на него, поджав губы. А Филатов набирал обороты…
— Никто никого из очереди на жильё не исключит по мановению волшебной палочки! — убеждённо перегнувшись через трибуну, внушал он людям. — Соберётся, как положено, комиссия и будем все вместе решать. А в комиссии нас шесть человек, и я председатель! Как решим, так и будет! И ещё. Я говорил с Пролетарским райкомом, они уже провели работу со своей милицией, по поводу задержаний слегка выпивших. Подобного самоуправства больше не будет!
Одобрительный ропот зала был ему ответом.
— Чтобы не пострадали невиновные, — продолжал ободрённый поддержкой людей директор, — январские и февральские сигналы из вытрезвителей не будут у нас рассматриваться и наказываться.
— Что⁈ — во весь голос возмутилась Дружинина, но её заглушили ликующие возгласы рабочих.
Ну, я тебе еще устрою! — подумала она, сжав кулаки. — Ты сам себе приговор подписал!
* * *
Вернувшись домой, застал всех наших женщин у телевизора. Даже Ксюша с Ириной Леонидовной сидели рядышком на диване и во все глаза следили за экраном.
— Что тут у вас? — заинтересовался я. — Фигурное катание?
Весь мой интерес сразу улетучился…
— Чемпионат мира! — с придыханием произнесла мама и укоризненно взглянула на меня. — Произвольная программа.
Сел на подлокотник дивана рядом с женой. Она тоже во все глаза следила за парными выступлениями. И что женщины в этом находят? Главное, мальчишки спокойно сидят, дают нянькам телевизор посмотреть…
— О! Наши! — дёрнулась Ксюша.
— Роднина и Зайцев!
— Тихо все! — скомандовала Ирина Леонидовна.
Боже! Как переживают, — мысленно улыбнулся я.
Наши спортсмены начали своё выступление. Удачно откатали половину программы и вдруг пропало музыкальное сопровождение! Музыка отключилась. Я даже не сразу понял.
— А что они в тишине-то танцуют? — поднялся я с места и покрутил ручку громкости. Отчётливо слышны были одни аплодисменты зрителей. — Они без музыки танцуют! Как же они будут синхронно элементы делать? Если музыки нет?
Женщины сидели с потрясёнными лицами, если не сказать с гримасами ужаса на лицах. Мы три минуты смотрели, не дыша, как наша пара выступала на чемпионате мира в Братиславе в тишине. Каждый раз, когда они заходили на прыжок, у меня сердце замирало. Но они откатали всю программу. Мало того, они получили высочайшие оценки и стали чемпионами мира.
В той жизни эта история прошла мимо меня. Мал был еще слишком, не интересовался такими вопросами. Соревнования такого уровня… Это стопроцентная диверсия… Чехи так отомстили нам за шестьдесят восьмой год? Но наши спортсмены молодцы! Не только в двадцать первом веке нашим крылья обрезать пытаются. Оказывается, это давняя традиция… Но что мы пережили за эти три минуты!
— Так, женщины, все успокоились, — призвал я. — Всё хорошо, что хорошо заканчивается. Наши победили, несмотря ни на что. Пойдёмте пить чай.
Возбуждённые дамы еще долго обсуждали это происшествие.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
