мать вашу? — не выдержал я.
Лиза сдержала смех, прикрыв рот кулаком. Короткостриженая подумала, что меня пугает сама история, но на самом деле, меня интересует нечто другое.
— В доме нашли целую коллекцию монет. Но не тех, которыми когда-либо пользовались люди. На этих монетах были изображены профили убитых в том лесу аристократов и бастардов. Да! Чертов псих ловил одаренных, чеканил монеты с их натуры, а затем приводил в лес и убивал.
Кто-то дунул на вторую свечу, стоящую в кругу и теперь только один крохотный огонек у лица Глобуса, разбавлял кромешную тьму.
— Но и это еще не все. Специалисты из службы по контролю за магией обнаружили еще кое-что интересное…
— Что? — на этот раз заинтересовалась Света. Услышав собственный голос, она тут же пришла в себя и встряхнула головой.
Это действие почему-то заставило всех рассмеяться. Но эйфория быстро прошла.
— В каждой такой монете были заточены души убитых аристократов!
Глобус одновременно с последним словом стукнул по полу, чем заставил напугаться слушателей. Я уже ожидал подвоха, поэтому даже не шевельнулся.
— С тех пор его и прозвали…Коллекционером душ! Говорят, он до сих пор ходит по тому лесу и ждет жертв, чтобы убить их и отчеканить очередную монету, которую положит в свою коллекцию…
Дурацкая история. Ничем не лучше тех, которые я слышал, переживая свое первое детство. И уж тем более, не имеет ничего общего с реальностью. Коллекционер душ, который сидел в тюрьме, но которого не знают, как зовут. Брехня, да и только. Таких логических не состыковок можно найти в этой вялой истории уйму. Пойду спать, а наутро забуду этот бред, как паршивый сон.
— Серый! — я будил спящего на втором ярусе двуспальной кровати друга. — Серый! Слышишь меня?
— Чего тебе? — он перевернулся на другой бок, скрепя матрасом над моей головой.
— Ты слышал историю про коллекционера душ? — я не мог уснуть уже битый час и решил обратить вопросы, терзающие меня, к своему другу.
— Ты про моего брата? Этот идиот рассказывает ее при каждом удобном случае, — неохотно ответил мой друг.
— Серый!
— Ну чего еще?
— Ты думаешь в этой истории есть хоть капля правды? — спросил я.
Мысль не давала мне покоя. Не позволяла уснуть. Если есть хоть мизерный шанс на то, чтобы узнать кто мой отец такой и что за способность я унаследовал, то я должен им воспользоваться.
Зачем этот человек убивал одаренных? Почему на одном и том же месте? Что с ним в итоге стало? Куда он пропал? Если это был мой отец, то почему все делают вид, что не знают этого? Или они и на самом деле ничего не знают и вся эта история выдумка чистой воды?
— Что? — Серый наконец окончательно пробудился и показал свою голову сверху.
— Я спрашиваю, как ты думаешь, в этой истории есть хоть капля правды?
— На том, месте построили обелиск, Костян, — сонным голосом ответил он. — Типа, памятника всем погибшим. Значит кто-то кого-то там точно убивал.
— Есть памятник?
— Я так и сказал.
— Мы должны сходить туда, — всполошился я. — Он далеко?
— Сходить туда? На кладбище? — поднял брови Серый.
— Значит там сейчас сделали кладбище? Ну и ладно. Значит надо сходить на него. Ты со мной?
— Сейчас? — мой друг удивился еще больше.
— Нет. Завтра. Ближе к вечеру. Когда там будет меньше народу.
— Но зачем?
Парни еще не знают моего секрета. Не знают того, что я могу управлять телами других живых существ, прямо как этот коллекционер. Думаю, что Серому я могу открыть правду. Хотя… это может оказаться большой ошибкой. Но мне надо, чтобы кто-то проводил меня до того памятника, сам я устану искать это место без навигатора двадцать первого века.
— Мне кажется, что коллекционер душ приходил к одному и тому же месту не просто так, — сказал я. — Есть там какая-то загадка. И мы можем ее разгадать.
Глаза Серого заблестели в темноте. Что мне нравится в детях, дак это то, что им не нужна какая-то глобальная причина для того, чтобы сказать да. Тайна, небольшой секрет, который мы можем раскрыть — этого достаточно для того, чтобы на следующий день сесть на велосипеды и поехать на кладбище, находящееся на другом конце города.
— Ладно, ответил Серый. Сейчас еще и погода сносная. Можно даже на великах. Жендоса с собой возьмем?
— Если поедет, — пожал плечами я. — А теперь давай спать.
Я отвернулся к стене и закрыл глаза.
— Ну ты и даешь, Костян. Сам меня разбудил и теперь спать улегся?
Я не ответил.
Серый ворочался всю ночь, пытаясь уснуть, раз за разом разрывая и мой сон. Но, худо-бедно, в итоге мне удалось выспаться.
На следующее утро мы позавтракали, условились встретиться на площадке во дворе в пять вечера, и я пошел домой.
Еще только поднимаясь по подъезду, я услышал, как беспрестанно звонит телефон. Промелькнула мысль, что мать готовит поесть и не успевает поднять трубку. Но я тут же отбросил ее. Слышно очень хорошо. Это не может доноситься с моего этажа.
Но преодолев еще несколько пролетов я увидел, что дверь в мою квартиру приоткрыта.
Ускоряю шаг. Поднимаюсь, хватаясь за поручни и перешагивая сразу по несколько ступеней. Притормаживаю прямо перед тем, как влететь внутрь. Опасаюсь. А если там кто-то есть? Нужно быть осторожным.
Толкаю дверь. Вижу, как остатки деревянной стружки осыпаются на бетонный пол. Дверь выбили — сомнений нет. Телефон продолжает звонить. Делаю шаг внутрь. Пол предательски скрепит под ногой, но никаких звуков, кроме попугая, кричащего из своей клетки, не слышу.
На старых обоях в коридоре следы крови. Валяется погнутая ложка для обуви. Кошка выбегает из-за угла и принимается тереться об ноги. Значит дома никого нет. Она бы не выбежала так сразу. Явно голодная.
Прохожу на кухню. На столе стоит недопитая бутылка водки. В пепельнице окурки «Примы». В тарелке с хлебом пепел. На полу разбросаны осколки посуды. Стоит еще одна порция стылого супа.
Здесь был отчим. Дверь выломана. Значит мать не сама пустила его. Он буквально ворвался в квартиру. Но затем они мило сидели и бухали на кухне? Конечно, мать могла спустить ему с рук взлом. А затем в пьяном угаре все-таки устроить ссору. Начать психовать, разбив свою тарелку, из которой не успела доесть. А потом началась потасовка. Черт… Мое сердце сжалось, как только я вспомнил вид следов крови в коридоре. Только не мама. Я не могу снова потерять ее.
Но делать выводы рано, Костя. Кровь еще не означает, что кто-то погиб. Надо
