лицо.
Будь на месте Лайми кто-то, обладавший большим опытом в бандитских делах, уже бы забил тревогу, ну, или как минимум напрягся бы. Но Лайми всю жизнь ворочал грязными деньгами, а ныне почивший Коль ограждал его от бандитского мира, так что он просто кивнул охраннику, когда тот открыл дверь, и вошел в конторку ростовщика.
Лайми, к слову, окончательно расслабился, когда понял, что «привратник» его узнал — молниеносно открыл перед ним дверь, не став задавать вопросы.
Чуть позже он понял свою ошибку — охранник его не узнал, Лайми просто ждали…
Вторая странность произошла в момент, когда Лайми вошел в контору. Охранник, встретивший их на входе, зачем-то нырнул вслед за ними, захлопнув за собой дверь и оставив снаружи еще шестерых охранников Лайми.
Он было хотел поинтересоваться, почему нет помощника старого скряги, который неизменно торчал в «холле», предлагая прохладительные напитки или легкий перекус, пока его шеф «готовится принять гостя». В этот раз вместо щуплого помощника появился четырехрукий верзила.
И прежде чем Лайми что-то успел сообразить, верзила выхватил короткий автомат, или как там оно называется, и короткой очередью срезал одного из охранников Лайми.
Второго убил тип, который встречал их на входе.
Лайми просто ошалел от происходящего, и так как в подобных ситуациях никогда не был, растерялся, попытался было броситься к входной двери, выскочить наружу, где дожидались остальные телохранители, однако был нещадно сбит ударом в нос.
Все вокруг закружилось, и Лайми пришел в себя, уже лежа на полу.
— Я тебе побегу… — рыкнул один из нападавших и, схватив Лайми за шиворот, потащил в кабинет ростовщика.
Тот, к облегчению Лайми, был жив, сидел в своем кресле с крайне кислой физиономией.
— Так что ты там говорил? — поинтересовался у него четырехрукий амбал, приволокший Лайми.
— Это вам с рук не сойдет, — буркнул старик.
— Ага, — хмыкнул бугай и наклонился над Лайми, — деньги на чипы выводи! И в темпе!
— Что? Зачем? — не понял тот.
— Дурак, что ли? — рявкнул амбал. — Деньги, говорю, выводи! Или грохну!
— Но…но…но… — Лайми даже заикаться начал, будучи не в силах произнести фразу, которую собирался сказать.
— Хватить «нокать»! Деньги переводи! Ну! Живо!
В лицо Лайми теперь уже смотрело дуло пистолета или автомата, и он, будто загипнотизированный, глядел в его темное жерло, с ужасом осознавая, что вот-вот оттуда вылетит пуля и прервет его жизнь.
Миг, и его не стало.
Нет, нет! Так быть не может!!!
Внезапно амбал дернулся, нахмурился и перевел взгляд на второго, стоящего рядом с ним.
— Черт бы их побрал, — пробормотал второй.
Лайми судорожно соображал, что это вообще может значить? Что у грабителей случилось, что они сразу так посмурнели?
Его телохранители прорываются внутрь? Вряд ли. Даже из этой позиции Лайми было видно монитор, который показывал все, что творилось на улице, а там стояла его машина и машина сопровождения, его люди торчали рядом, не предпринимая ровным счетом никаких попыток освободить своего патрона.
Какого черта? Они что, идиоты?
Тут до Лайми дошло, что в конторке ростовщика просто идеальная звукоизоляция — люди снаружи даже выстрелы не услышали.
Тогда чего так всполошились грабители?
* * *
Вопреки всем злобным пророчествам старого жлоба, их собственным опасениям, все прошло как по маслу — казначей прибыл и, оставив большую часть охраны на улице, зашел в контору.
Кир, его встречающий, собрался, как пружина, готовый в любой момент открыть огонь по телохранителям денежного мешка, а его самого затащить внутрь.
Однако все прошло гладко. По глазам было видно — казначей удивился, увидев Кира, видимо, старый пройдоха, владевший конторой, не часто менял людей. Но, тем не менее, вопросов не последовало — Кир, едва только казначей вышел из машины, направился к конторе, распахнул перед ним дверь, и тот в сопровождении всего двоих охранников вошел.
Там-то его и приняли. Они вместе с Вобаном перестреляли охранников, а затем Вобан уложил самого казначея точным и аккуратным ударом в лицо.
Теперь же предстояло главное — выбить из него деньги, чем Вобан, собственно, и занялся. Вот только он не успел толком ничего сделать, как на связь вышла Лай.
— Ребята, у нас проблемы! Похоже, сюда прут Хаджи… Три машины и, кажется, набиты бойцами под завязку.
Вобан, услышав эту новость, нахмурился, перевел взгляд на Кира.
— Черт бы их побрал! — выдохнул тот.
Ситуация резко изменилась, и далеко не в лучшую сторону. Выбить деньги из казначея все еще было можно, но что дальше? Как выйти из конторки? Раньше планировалось выскочить, положить охранников и дать деру, но если тут появятся Хаджи, да еще и в большом количестве, смыться уже не выйдет — просто не прорвешься…
— Пойдем, — буркнул Вобан, оставив в покое так и лежащего на полу казначея, убрал оружие и направился на выход.
Следом за ним пошел и Кир, а в холле их уже поджидал Хан.
— Вы слышали? — спросил он. — Чего делать будем?
— Да хрен его теперь знает… — вздохнул Вобан. — Лай! Сколько у нас есть времени?
— Да нет его уже, считай… Они вот-вот будут.
— Да как же так-то, а… — прошипел Вобан.
— Мы сами идиоты, — ответила Лай, — сдали казначея Хаджи, вот они и прут за ним…
— Да кто ж знал, что он отзовет курьера и сам сюда приедет⁈ — чуть не взвыл Хан.
— Так, — решительно заявил Вобан, — что случилось, то случилось. Теперь надо думать, как из этого дерьма выбираться.
— Денег из этого урода надо выбить! — подсказал Хан.
— Дальше что? Выход из конторы только один, а там нас будут Хаджи поджидать.
— Точно один? — спросил Хан. — Этот старый жмот не оставил себе запасного хода? Быть того не может…
— Ты же видишь, какой он твердолобый — ничего не скажет! — покачал головой Вобан.
— Давай я спрошу, — предложил Хан, — так спрошу, что он рано или поздно скажет…
— Времени на это нет, — вздохнул Вобан.
— Может, успеем выскочить? — протянул Кир.
Не успели.
На мониторах, висящих в холле, транслировалось изображение с внешней камеры. Там стояли машины казначея, его охранники.
Именно в этот момент во двор через узкий переулок влетело две черных тачки, третья остановилась в самом проулке, так как места ей уже не оставалось.
Из машин
