Поговаривали, что семья занимается колдовством и даже время от времени ездит в область к черному магу (повышать квалификацию?). Аномальщики предположили, что этот черный маг и есть тот лысый из облака или бородач.
По другой версии, кажущейся менее убедительной, корень зла находится в самой Ирине, т. е. аномалия рассматривается как болезнь человека. Полтергейст — это болезнь, любая аномалия, происходящая в человеке, тоже болезнь. И обратная связь: болезнь — это полтергейст (скачки температуры, давления, «спрессованное» время).
В болезненном состоянии человек становится мостиком в запредельное пространство. Любопытен нравственный аспект этой точки зрения: дети заболевают в семье, чтобы там оздоровилась обстановка. Чтобы каждый смог мобилизовать все лучшее в себе на помощь ребенку, чтобы семья сплотилась вокруг одной цели. Короче: в здоровом теле — здоровый дух.
Но реальной помощи Ирина так и не получила. Она возвратилась в свой проклятый дом, к новым пыткам. Было это весной 1996 года.
В Восточной Сибири целое село стало жертвой полтергейста. История с летающими комьями и загадочными смертями началась в глухом хакасском селе Аскиз летом 1994 года и имела трагическое продолжение.
18 августа Эрна Роот и ее дети — 10-летний Егор и 18-летняя Надя — возвращались с почты без денег. Очередь за пенсиями выстроилась огромная, и Эрна, инвалид первой группы, решила, что ей на протезе не выстоять. Сын открыл калитку, а потом и дверь и тут же выскочил: «Мама, смотри!»
Эрна зашла внутрь и остолбенела. На кухне разбито стекло, холодильник и умывальник опрокинуты. В комнате перевернута кровать, вещи разбросаны…
Семья жила в одноэтажном четырехквартирном доме. Ни газа, ни водопровода. Одна крохотная комната, веранда, печь на кухоньке да огород во дворе — вот и все. Эрна с сыном и мужем Георгием Дубровиным размещались в одной «квартире», дочь — за стенкой, по соседству. В этот день дом стоял пустой, Георгий и соседи были на работе.
Вызвали милицию. Минут через 10 приехал наряд.
— Что-нибудь украли? — дежурный вопрос.
— Вроде нет. У нас и красть-то нечего…
Сержанты покурили и уехали, пообещав хозяевам «найти тех поганцев». Вернулся с работы Георгий, выматерился и начал стеклить окно.
Прошло 3 недели. Утром 8 сентября Эрна у калитки болтала с приятелем. Потом обнаружила, что дверь веранды подперта вилами, а на полу лежит умывальник. Выскочившая из комнаты дочь уверяла, что ничего не видела и не слышала.
Мать с дочерью сели смотреть очередную серию «Дикой Розы», когда раздался громкий стук в дверь. Поднялась Эрна, толкнула дверь с веранды на улицу. Та не открылась. В это время вернулся из школы Егор и убрал подпиравшую дверь лопату. Сели обедать. И опять громкий стук! Тут уж все бросились к двери в надежде поймать шутника. Но дверь снова оказалась подпертой снаружи. Егор топором прорубил дырку в хлипкой двери, вылез во двор и откатил полутораметровое бревно. Потом походили вокруг в надежде увидеть злоумышленника, но все было тихо. Включили телевизор, и тут началось такое!
Сначала в окно веранды влетел камень. Семья выскочила из комнаты и увидела в одном из стекол дырку. Выбежали на улицу — никого. Еще звон бьющегося стекла! В то же стекло попал еще один камень. Сила броска была такой, что на стене напротив осталась вмятина.
Дети бегали вокруг дома, искали, где прячется камнеметатель. Тщетно. Потом еще одно стекло со звоном лопнуло. Тут уже в души закрался страх. Побежали в соседний дом. Николай и Зинаида Кезины выслушали сбивчивый рассказ и пошли смотреть. Все стекла на веранде уже были разбиты, а хулиган-невидимка взялся за комнату…
— Мы стояли обалдевшие, — вспоминает Зинаида Кезина, — и никак не могли сообразить, что делать-то?!
Но тут подъехал хозяин дома с приятелем. «Из рогаток лупят!» — сказал он уверенно. Мужики пошли по соседям, осматривали чердаки, крыши. Через полчаса толпа человек в 20 собралась у дома. Обсуждали, кто бы из пацанов мог пойти на такое дерзкое хулиганство. А после обеда начались и вовсе чудеса.
Николай Кезин осматривал разбитые окна в «нехорошем» доме с Эрной и Егором и вдруг увидел, как на кухне детский стульчик… взлетел в воздух.
— Словно вертолет поднимался, — рассказывал он.
Что делает в такой ситуации нормальный мужик? Не верит глазам своим. Так Кезин и поступил. Но стульчику было плевать, кто там во что не верит. Он плавно поднялся на полметра, подплыл к двери и аккуратно залетел в комнату. Там его заметила Эрна, вскрикнула да так и осела. Егор же словно оцепенел. Стульчик подлетел к Николаю, покачался, направился к мальчику, задев его голову ножкой, а затем шарахнулся об пол, да с такой силой, что ножка отломилась. Прибежавшие на крик трое соседей в рассказ не поверили…
Толпа во дворе дома не расходилась. Курили, переговаривались, строили разные предположения. Около 6 вечера Алевтина, продавец из местного ларька, увидела, как из кучи угля у дороги стайкой поднимаются крупные куски.
— Они закручивались по спирали, делали три оборота и исчезали! — вспоминает она события шестилетней давности.
На ее крик прибежали мужчины и увидели, как куски летят в сторону дома. Сразу же после этого раздавался звон бьющихся стекол. Забежали в дом, подняли один из «летающих» углей. Он был теплым и сухим, хотя недавно прошел дождь.
К семи вечера народ постепенно разошелся. У Эрны с Георгием остались Кезины да Татьяна Кутукова.
— Стояла на столе кастрюля с пирожками, и с нее сама собой слетела крышка, — вспоминает Татьяна. — Потом с дивана поднялись две подушки и полетели в хозяев.
Приехал наряд милиции, произвел осмотр места происшествия. Молоденький старлей составил протокол, в котором указал, что стекла разбиваются «неизвестным разрушителем», и отбыл. После его отъезда длинная лучина подлетела к кровати и стала резво колотить по металлическим дужкам, отбивая какой-то ритм. Потом кровать со скрежетом подъехала к центру комнаты, а лучина мирно возвратилась на свое место у плиты. И, наконец, в дом влетели вилы и со звоном брякнулись на пол.
На этом дикие события дня завершились. Кезины и Кутукова, обсудив такие чудеса, направились по домам. Уверен, поздоровайся с ними по дороге трехголовый баран, обошли бы, не заметив. Слишком уж много сногсшибательных происшествий обрушилось на их головы.
Народ в Аскизе веселый и упертый, не верующий ни в Бога, ни во власть, которая где-то очень далеко. Это Восточная Сибирь, один из самых глухих ее углов. Но приключившееся сильно повлияло на мироощущение здешних жителей. Одни вспоминать о случившемся вообще не хотят, другие откровенно боятся.
— Ты про это не пиши, а не то черти
