на Веронику.
— Ну, про какую свадьбу идет речь? — еще раз спросила она.
— Я сделал предложение Веронике, — довольно ответил Рома, — я люблю эту женщину и хочу связать с нею свою жизнь. Родители и невеста согласны.
— Как! — аж покраснела от злости Мила, — она же твоя сестра!
— Она моя сводная сестра, — пояснил Рома, — я усыновленный ребенок, поэтому нам ничего не мешает пожениться.
— Блин! Ну почему ей всегда все, а мне ничего?! — Мила со злостью бросила салфетку на стол.
— Милочка, доченька! — сказала Антонина, — что ты такое говоришь?! Сестра замуж выходит! Радоваться за нее надо! Никочка, Ромочка, поздравляю вас!!! Наливайте! Хочу выпить за ваше счастье! Внуки?!
— Нет, — улыбнулась Вероника, — об этом мы еще не думали.
— Да ладно, по залету небось, — ехидно вставила Милка.
— Мила, — укоризненно сказала Василиса.
— А давайте-ка выпьем за ребят! — сказал Валерий Аркадьевич и разлил по бокалам шампанское.
Антонина Евгеньевна, чтобы сгладить неловкость от выходки дочери, пыталась подержать разговор за столом.
— Девочки, кто такие вкусные бутерброды сделал? — спросила она, откусывая бутерброд со шпротами.
— Это любимые Никины, — улыбнулась Василиса.
— Ну понятно, бомжатские вкусы, — фыркнула Мила, — шпротами алкашня закусывает. Человек из Германии приехал, а она не нашла ничего лучше, как шпротами накормить.
— Знаешь, Мила, — бархатным голосом сказал Роман, — я вырос здесь, в Германии я живу несколько последних лет. Шпроты обожаю, а такие бутерброды часто делала мне мама. Мы на даче, отдыхаем. Это же не ресторан со звездами Мишлена.
— Да уж, она тебя еще не тем накормит.
— Вероника сказочно готовит, — улыбнулся Рома.
— Да и Рома замечательно это делает, — Ника чмокнула жениха в щеку.
Некоторое время молча ели. Вдруг опять раздался голос Людмилы:
— Ну вот что ты в ней нашел? — обратилась она к Роме, — толстая, вкуса нет совсем…
— Она ведьма, — ответил Миле мужчина, нежно глядя на невесту, — шикарная, рыжая, с классной фигурой!
— Никакая она не рыжая! Крашеная! Брюнетка она!
— Правда, что ли? — удивленно спросил Рома.
— А это так важно? — прищурилась Ника.
— Нет, конечно, дорогая, — ответил жених и чмокнул ее в губы, — Мила, мне совершенно все равно, какого цвета у моей будущей жены волосы. Я просто очень ее люблю и давай без оскорблений.
— Да я м-м-м-м-м, — у Милы округлились от ужаса глаза.
— Ой, опять она мычит! Опять началось! — всхлипнула Антонина.
— Тетя Тоня, не беспокойтесь! Мычит Мила только, когда ругается и гадости людям говорит.
— А не пора ли нам чай пить? — спросил Валерий, — пойдем сынок, самовар растапливать. Раз уж мы на даче, то сам бог велел чаю из самовара на дровах попить.
— Никогда не видел такой! — с готовностью встал Рома, — идемте!
Мужчины вышли из беседки, Вероника с мамой начали убирать со стола.
— Мила, — позвала Василиса, — давай, помогай.
— Ага, сейчас, картошку доем и помогу.
Когда все ушли, Мила отправилась к мужчинам.
— Помощь нужна? — спросила она, подходя сзади к Роману и беря его под руку, — девочки сказали, что сами справятся.
— Нет, спасибо, — улыбнулся Роман, — нам же не нужна помощь, Валерий Аркадьевич?
— Нет, конечно, мы справляемся. Я вот Роме объясняю, что щепочки внутрь закладывают и поджигают. Ты иди, вон лучше на качелях посиди, а то дымом пропахнешь вся.
Чай попили без происшествий. Уже давно стемнело, Вероника зажгла свечи, отпугивающие комаров, и включила свет в беседке. Лампа с абажуром висела прямо над столом. Валерий Аркадьевич предложил сыграть в лото.
— Я лучше посмотрю, — жеманно сказала Мила, усаживаясь в кресло и закидывая ногу за ногу. Все пожали плечами и начали игру. Людмила недолго наблюдала за игрой, потом, зевнув, сказала:
— Что-то я устала, где мы будем сегодня спать? Как обычно наверху?
— Да, — ответила Василиса, — наверху, постельное белье в шкафу, все как обычно.
— Рома, ты меня не проводишь? — спросила Мила, — там темно совсем, страшно.
— На телефоне фонарик включи, — строго сказала Василиса племяннице.
— Какой телефон! Там же убиться можно.
Вероника встала, щелкнула пальцами и на их кончиках появился маленький огонек. Она придала руками ему объем и получился огненный шар диаметром сантиметров двадцать. Все завороженно смотрели на руки Вероники. Она отпустила шар в воздух слегка толкнув его вперед. Шар полетел над дорожкой, освещая участок.
— Что стоишь? Иди, — сказала Ника.
— К-к-как? — заикаясь выдавила Мила.
— Тебе же сказали — ведьма! Иди спать!
Глава сорок восьмая
— Доча, а ты и так умеешь? — спросил опешивший отец.
— Да, — улыбнулась Вероника, — а еще вот так.
Она сделала легкий ветерок на кончике пальца и отправила его вдоль дорожки. Он долетел до веранды дома и качнул музыку ветра (подвеску с трубочками), раздался мелодичный звон.
— Пойду ка я тоже спать, — тихонько пробормотала Антонина и, косясь на племянницу, вышла из беседки.
— Вас проводить? — спросил Роман.
— Нет! Я сама дойду! — вскрикнула она, и ускорила шаг.
Когда она скрылась в доме, все засмеялись.
— Рома, а тебя это не пугает? — поинтересовался Валерий Аркадьевич.
— Нет, — широко улыбнулся мужчина, беря руку Вероники и поднося к губам, — меня это не пугает.
— Мам, пап, — немного помявшись начала Ника, — вы же знаете, что ВерОника ведьма и я получается тоже…
— Это мы уже поняли, — улыбнулась мама, просто очень волнуемся за тебя.
— И Рома тоже не обычный, — продолжила Ника.
— Но ведь он не родной сын ВерОники, — напрягся папа.
— Пап, — улыбнулась дочь, — но ведь способности не только у тетушки есть, а еще у многих людей или не людей..
— Поподробнее пожалуйста, — все больше волновался отец.
— Ну, существуют белые маги, черные колдуны, ведьмы или ведуньи, кто как себя называет, оборотни, нежить разная.
— Что-то мне уже не совсем хочется во все это вникать… — совсем потух Валерий Аркадьевич, — надеюсь, Рома не нежить?
— Не, — хохотнула Вероника, — он оборотень.
Отец подскочил с кресла, отодвинув его в сторону, потом попытался сесть назад и стал падать на пол. Ника вовремя это заметила и приподняла руку ладонью вверх, как будто посадила отца на ладонь, тот завис в воздухе над полом. Дочь медленно подняла его повыше и опустила в кресло. Василиса Евгеньевна налила большой фужер красного вина и протянула мужу. Тот залпом выпил, крякнул и сказал:
— Я так с вами сопьюсь…
— Валерий Аркадьевич, — заговорил Рома, — меня не надо бояться, я не обижаю людей, а уж тем более близких.
— Это радует, — усмехнулся мужчина, — а ты прямо волк-волк или хрень на задних лапах с волчьей мордой?
Роман громко засмеялся слегка порыкивая.
— Прямо волк-волк, — ответил он, — полностью сохраняю рассудок при обороте и прекрасно понимаю, что делаю.
— По-нят-но, — немного растягивая слова ответил Валерий, потом обратился к Нике, — а
