«начиная с января 1918 г., в органы ВЧК хлынули селевым потоком убийцы—фанатики, психопаты, параноики, откровенные садисты и сексуальные маньяки». Ф.А. Щербина утверждал о том, что «большевистские чрезвычайки полны бывшими царскими жандармами, членами «Союза русского народа», полицейскими чинами»[418]. Оставим на совести заслуженного работника МВД СССР и белоэмигранта категорические утверждения.
В органах ВЧК, особенно на местах, могли быть и такие сотрудники. Стремление революционеров Российской империи разрушить старый строй, перераспределить богатства и землю, ликвидировать старый аппарат судопроизводства и полицейского сыска получило активную поддержку «стихийных бунтарей», маргинальных слоев, уголовников и босяков. Обратимся к письму В.И. Ленина от 4 июня 1919 г. председателю Всеукраинской ЧК М.Я. Лацису: «Дорогой товарищ! Письмо Ваше и приложения получил. Каменев говорит – и заявляет, что несколько виднейших чекистов подтверждают, – что на Украине Чека принесли тьму зла, будучи созданы слишком рано и впустив в себя массу примазавшихся. Надо построже проверить состав, – надеюсь, Дзержинский отсюда Вам в этом поможет. Надо подтянуть во что бы то ни стало чекистов и выгнать примазавшихся.
При удобной оказии сообщите мне подробнее о чистке состава Чека на Украине, об итогах работы»[419].
В ответном письме М.Я. Лацис сообщал о неоднородном составе ЧК на Украине, о значительном количестве примазавшихся лиц, в частности ранее изгнанных из ЧК в Москве как малоспособных и малонадежных. Он также указал, что решено принимать в ЧК только коммунистов, упразднены уездные ЧК и приняты другие меры[420].
Безусловно, избавляться от случайных людей было крайне необходимо. Дзержинский вообще считал, что следует рвать всякие связи с «сомнительными элементами». «Среди хозяйственников, – писал он Г.И. Благонравову, – ходят упорные слухи, что на службе в Эконупре находится некий Виленский и что якобы он содержит ряд чекистов, с которыми ведет личную дружбу. Прошу Вас этого Виленского отшить вовсе от всякого соприкосновения, где бы то ни было не только с ГПУ, но и с нашими работниками, которых прошу осведомить о настоящем моем распоряжении»[421].
Он рекомендовал расставаться и с теми сотрудниками, которые не срабатывались с коллективом. 11 апреля 1924 г. возникла конфликтная ситуация, связанная с взаимоотношениями сотрудников с О.К. Григорьевой. Он просил Дейча «принять ее к себе на службу, чтобы таким безболезненным образом разрешить трения». Однако Григорьева отказалась. Поэтому Дзержинский отдал распоряжение И.А. Воронцову: «Ввиду того, что во взаимоотношениях наших сотрудников и тов. О. Григорьевой возникли недоразумения, необходимо О. Григорьеву из ГПУ уволить, так как в наших органах не должно быть взаимного недоверия… уплатив по закону»[422].
Как видим, уже в те годы начал вырабатываться механизм противодействия, который бы изгонял подобных из чекистской среды. По вполне понятым причинам при Дзержинском была поставлена задача «беспощадно и неуклонно отбрасывать от себя слабых и наказывать жестоко совершивших преступление».
Руководство ведомства старалось освобождаться от одиозных фигур, от людей, злоупотреблявших своим служебным положением, от всякого дискредитирующего звание сотрудника органов безопасности. Оно не могло игнорировать и сотен жалоб, которые поступали от граждан на нарушения норм и установленных правил, на ставшими привычными для многих чекистов грубость и хамство. В органах и войсках было немало лиц, которые не только не обладали необходимой правовой культурой, но и нарушали законы и элементарные права граждан. Информация о таких случаях становилась известной руководителям, и она была одной из причин того, что начальники управлений, отделов и служб в кадровой политике не отказались от принятия крайних мер. Не кто иной, а председатель ВЧК – ОГПУ говорил: «…жуликов и всяких контрреволюционеров в моем аппарате вы смело можете найти 1000 человек, которые работают для корыстных целей… без карательной системы нельзя аппарата исправить». Поэтому путями избавления органов безопасности от ненужных лиц была работа аттестационных комиссий, административные и партийные чистки.
26 апреля 1918 г. на заседании ВЧК заслушан доклад Ф.Э. Дзержинского о необходимости некоторой чистки личного состава комиссии ввиду злоупотреблений ряда сотрудников своим служебным положением. 2-я Всероссийская конференция ЧК 28 ноября 1918 г. указала, что «она резко осуждает и требует беспощадной кары для всех сотрудников ЧК и советских работников вообще, вставших на преступный и губительный для всей Советской власти путь разнузданности, личной наживы, пьянства, взяточничества, и считает своей очередной задачей основательную чистку нашей среды от всех примазавшихся к нам преступных элементов, самую суровую расправу с ними и крепкое спаяние всех советских работников».
Административные чистки в органах и войсках ВЧК проводились с целью избавления от нежелательных элементов, сотрудников, скомпрометировавших звание чекиста, не справлявшихся со служебными обязанностями, не понимавших и не принимавших политику правящей большевистской партии, не разделявших коммунистической идеологии, прежде всего членов революционно-демократических партий и оппозиционных групп внутри самой партии.
Последнее снижало интеллектуальный потенциал и отрицательно сказывалось на работе органов ВЧК. Наиболее масштабная административная чистка проведена после окончания Гражданской войны. Во время чисток было много произвола, отсутствовала элементарная забота о безработных и оставшихся без средств существования. Среди исключенных были лица, не принявшие нэп и посчитавшие её «предательством интересов революции».
Приказом ВЧК № 406/с от 1 декабря 1921 г. предложено для успешного завершения работы по чистке органов ВЧК от примазавшихся к ним нетрудоспособных и корыстных элементов, с одной стороны, и всестороннего выяснения качеств и заслуг сотрудников – с другой, а также принимая во внимание, что происходившая чистка партии далеко не охватывала весь личный состав ВЧК и проводится лишь под углом партийности, образовать комиссии по проверке и аттестации сотрудников ВЧК и ОО: а) Центральную – под пред. А.Х. Артузова и чл. Т.П. Самсонова и С.Ф. Реденса; б) окружные – под пред. ПП ВЧК и двух чл. по назначению ПП ВЧК. Там, где существовали окружные ОО, в состав комиссии входил и его нач.; в) губ. – под председательством предгубЧК, 2 чл. по назначению предгубЧК. При этом было признано обязательным вхождение как в окр., так и губ. комиссии, сотр., работавших в ОО или знакомых с этой работой практически, а также чл. губкома РКП(б).
Проверке и аттестации предложено подвергнуть всех сотрудников и прежде всего сотрудников ОО, за исключением членов коллегий, которые в районах ПП ВЧК проверяются окружными комиссиями, а по органам, непосредственно подчиненным ВЧК, Центральной комиссией на основании имеющихся в их распоряжении данных.
Проверку и аттестацию сотрудников производить совместно с начальником данного отдела. При этом из органов ВЧК «беспощадно удалять: а) неработоспособных сотрудников; б) нарушающих чекистскую дисциплину и конспирацию; в) привлекавшихся к ответственности и присужденных к наказанию за уголовные и политические (против советской власти) преступления; г) бывших жандармов, полицейских и т.п. лиц,
