просто верх воспитанности и такта! Похоже, среди вас только Асад получил должное воспитание! – вздыхаю, но руку ко лбу прижимаю. Горячий, блин. Почему температура не падает? Может, инфекция сильная?
– А что ты хочешь? Родители – правители, некогда было им. Беспризорниками росли, – тянет жалостливо и сам же посмеивается. Даже не обращает внимания на моё волнение о его здоровье.
– Детский сад, – фыркаю и сажусь в кресло, немного потерпеть и будем в медкапсуле. Оба. – Сколько тебе лет, Марс?
– Двадцать шесть, – бурчит Марс и глаза закрывает, откинувшись на спинку кресла и закинув руки за голову. Дремлет, похоже. Усталость. Температура. Крови потерял немало. Хоть бы поправился. Он ровесник мой почти. На год старше.
Рассматриваю его, как и Ансера, чтобы только в космос не пялиться. Хотя этот смущает больше, чем брат. Тот не приставал так нагло, и грубость его была какая-то понятная, что ли. Не знаю. Хотя, может быть, всё дело в обстановке. Я в вещах Марса, без белья. Без штанов, блин!
Господи, насколько сильно я пала. Асад с Регором увидят, надумают гадкого. А этот ведь вряд ли сыграет благородного принца, отпустит сальную шуточку или… Я даже не знаю, что он может наболтать. Ещё вчера всё было так понятно и спокойно. Чёртова Тома! За что она так со мной?!
Жмурюсь, кутаюсь в рубашку, вжимаюсь в кресло. Жду, когда нас заберут. Буквально отсчитываю секунды.
– Тревога...! – раздаётся громкий механический голос. Резко дёргаюсь, садясь ровнее.
– Пристегнись! – отрывистый приказ Марса.
Мужчина матерится себе под нос, переключает опять кнопочки и резко тянет штурвал вбок. Нас кренит, хватаюсь за ремни, путаюсь в них, не понимая, что происходит. И вскрикиваю от грохота где-то в хвосте корабля. Нас подбрасывает, вылетаю из кресла, так как не успела пристегнуться, но меня ловит принц. Прижимает к груди, матерится как сапожник, даже хуже Ансера, рычит и требует держаться за него.
– Долетишь до линкора? Мы прикроем! – рявкает Регор из динамика. Верчу головой, пытаясь осмотреться, и замечаю, как мимо пролетают космолёты разных размеров. Яркие вспышки озаряют тёмный космос.
– Не долечу, выхлопа не хватит, – отвечает Марс.
Наш джет дёргается из стороны в сторону. Аварийные огни мигают по салону, оповещая, что мы явно терпим крушение. Вжимаюсь сильнее в мужчину.
– Запрос на стыковку, – опять искин оповещает.
– Да, полная стыковка! – рявкает мужчина и отстёгивается.
Пытается отодрать меня от себя. Но мне безумно страшно. Я не хочу умирать в космосе. Не хочу опять терять Макса. Царапаю горячую кожу принца, не даю отстраниться. Пусть отпускает сальные шуточки. Главное, держит. Главное, не одна.
– Тише, огонёк, не трясись. Почти всё. Держалась ведь. Даже лихо жизнь мою спасла, выстрелив. Первый раз, кстати? Нужно научить тебя прицеливаться.
– Я специально выстрелила в сторону, – бурчу, шея у принца горячее, чем лоб. Как бы мозги не спеклись, блин.
– Пожалела наёмника, – усмехается Марс, растирая спину. – Добрая Вейла досталась брату. Аж завидно.
– Завидуй молча, – цедит холодом Асад.
Вздрагиваю и, распахнув очи, поднимаю голову. Уткнулась, конечно, я знатно. Прямо в шее лицо спрятала и села на чужие колени. Благо не в позе наездницы. Иначе точно бы провалилась сквозь землю. Сползаю, неловко одёргивая пиджак-юбку.
Меня пугают эти васильковые глаза, которые буквально разбирают на молекулы. И ни единой эмоции на лице. Лишь яростные молнии вспыхивают, зубы сжаты до желваков и кулаки до побелевших костяшек.
С шумом выдохнув, Асад притягивает к себе, обнимает одеревеневшее тело, подхватывает на руки и выносит из кабины. Мы в молчании выходим прямо в ангаре линкора. Мужчина передвигается быстро и держит крепко.
– Я испугалась очень, – нарушаю давящую и гнетущую атмосферу в кабине лифта. – На нас напали в том доме. Марса подстрелили… А потом этот космос. У него температура высокая. И космос…
Мысли путаются, но мне хочется всё объяснить Асаду. Оправдаться, что ли. Хотя ничего ужасного я не совершила, и мы вроде как ничего друг другу не обещали. Да, живём вместе. Да, искры в глазах. Но ведь на этом всё.
– Марсу нужно в капсулу, температуру сбить и рану нормально обработать. Я пыталась охлаждающими компрессами, но не особо помогло. Он из-за меня чуть не умер! Асад, ты слушаешь?!
Отстраняюсь, желая выпутаться из рук. Сама в состоянии дойти! На линкоре чувствую себя почти как дома.
– Слушаю. Очень внимательно, – сухо замечает недоэльф и опять несёт коридорами. – Температуру хочешь сбить с сеатца? Не переживай. Я ему помогу, мигом остужу.
Меня злит эта холодность и безэмоциональность. Да накричи ты на меня! Выскажи, что это неприемлемо для его Вейлы сидеть на чужих коленях. Хотя ещё раз: Мы не пара, и я не считаю, что перешла какую-то черту. Мне, блин, было страшно. Вместо этого Асад оставляет меня в каюте, показывает на комплект чистых вещей и обещает зайти чуть попозже. Как только они разберутся с пиратами, которые, как оказалось, тоже прилетели к нам. И подстрелили наш джет. А Регор и остальные братья Марса сейчас дерутся там с ними. Меня отбивают.
Переодеваюсь и на всякий случай осматриваю себя. Каждую родинку или чёрточку. Чтобы точно быть уверенной. Нет на мне никаких жучков, маячков. Волосы расчёсываю пальцами несколько раз, тру их. Не найдя ничего, меряю комнату шагами. Не могу я оставаться одна. В пустой каюте. С панорамными окнами и чёртовым космосом. Не могу находиться в этой давящей тишине.
Не выдержав одиночества, выбегаю в коридор. Беспокоить Асада не хочу. Наверное, он в командном центре, руководит, буду отвлекать. Лучше… Пойду в медблок. Там есть Рейгхарт. И как раз узнаю, что с Марсом.
– Да ладно тебе! Лучше бы нервничала и плакала всю дорогу? А так занималась лечением и светлую головушку истериками не забивала, – раздаётся веселый голос принца, но после превращается в стон-рык. И грохот падающего тела заставляет ускориться. – Сад! У тебя рука тяжелая, а я умираю!
– Так я
