только одна рука действует, — напомнил лысый, и скривился от боли, взявшись за бок.
— Сейчас, — я подскочил к ним. Прихватил бесчувственного Широ за запястья, и свел их вместе. Рюу глянул на меня, одобрительно кивнул, и начал разматывать висевшую на поясе серебряную цепочку.
— Что это такое? — поинтересовался я.
— Она сделана из метеоритного серебра, — пояснил Шин. Он отошел на пару шагов, чтобы не мешать нам, и добавил:
— На владельца не действует, после проведения специального ритуала с кровью. Если другого мага сковать такой цепочкой, то его дар пропадёт на то время, пока она находится на теле.
Рюу тем временем деловито опутал цепью запястья Широ, дополнительно защелкнув на звеньях маленький замочек.
— Иди, посмотри, что там с остальными. Вану скажи, чтобы подошел, и Шина подлечил, — кивнул дзенин на лысого. Тому действительно нездоровилось. Мастер присел на разбитый капот машины и постанывал, сквозь стиснутые зубы, держась здоровой рукой за бок.
— Сделаю, — кивнул я. Вьетнамец обнаружился возле трупов бандитов. Он подогнал «файтер», надел тонкие нитяные перчатки, и деловито перебрасывал в машину, бумажники, золотые цепи и кольца, выворачивая карманы у трупов. Распоротые животы, отрубленные головы, серая слизь раздавленных кишок его не смущали. Живодер какой-то бездушный. Вдали стояла бледная как смерть Йоко, героически сражаясь с позывами рвоты, и стараясь не смотреть в сторону трупов.
— А где этот, в костюме? — спросил я.
— Упакованный, лежит в багажнике, — усмехнулся Ван. — Он главарь. И понадобится нам живым.
— Ван, дзенин просит, чтобы ты подошел к ним и подлечил Шина. Ему серьезно досталось.
— Иду, — кивнул вьетнамец, стянул перчатки и бросил их рядом с мертвыми телами. Развернулся и быстро зашагал к дзенину.
Я обвел взглядом трупы. Вроде всех положили. Огнемётчика не смог найти, но это не удивительно. От него мало что осталось.
«Подожди, а где Хагане»? — я развернулся и глянул на место нашего недавнего боя. Киборга не было. Только примятая трава чуть покачивалась от легкого ветерка, на том месте, где он лежал. И отрубленные руки лежали в лужах маслянистой черной жидкости.
Глава 24
— Сбежал всё-таки, урод! — вырвалось у меня.
— Ты о безруком? — уточнил вьетнамец.
Я удручённо кивнул.
— Плохо ты дзенина знаешь, — ехидно усмехнулся Ван. — У него всё просчитано и предусмотрено. Это металлическое чудовище далеко не уйдет. Думаю, Тадао его уже спеленал.
— Кстати, дзенин попросил, чтобы ты подлечил Шина. Ему изрядно досталось. Вон он, на капоте си… лежит, — указал я глазами на наставника. Мастеру стало ещё хуже. Он лег спиной на капот. Лоб в шрамах усеивали мелкие капли пота. Лысый держался за пострадавший бок и шипел сквозь зубы.
Вьетнамец молча развернулся, нашел взглядом Шина, и бодрой рысцой, потрусил к нему.
— Позови девушку, — тихий голос за спиной заставил меня вздрогнуть. Рюу возник сзади как привидение, без единого звука.
— Дзенин, так можно и до инфаркта довести, — проворчал я. Развернулся и нашел взглядом Мальвину. Хакерша стояла около «файтера», стараясь не смотреть в сторону изрубленных трупов.
— Йоко, подойди, пожалуйста, — попросил я.
Девушка послушно приблизилась.
— Это глава нашего клана Керо-сан. А это Йоко Масуда — мой друг, — представил я их друг другу.
— Очень приятно, Керо-сан, — склонилась в вежливом поклоне Мальвина.
— Мне тоже, Йоко-кун, — церемонно склонил голову Рюу. — Можешь называть меня просто дзенин. Так будет лучше.
— Хорошо, дзенин.
— Скажи, Йоко-кун, среди убитых, есть тот, кто навел на тебя бандитов?
— Вы об Ичиро говорите? — уточнила Мальвина.
— Да, о человеке, который с тобой работал.
— Есть, — кивнула хакерша. — Я сразу его увидела. Он рядом с «маздой» лежит, с рассеченной грудью. Маленький с морщинистым лицом и винтовкой-вертикалкой.
— Отлично, — у дзенина посветлело лицо. — Одной проблемой меньше.
Внезапно требовательно запиликал смартфон.
Рюу вытащил из кармана трубку.
— Да, слушаю. Хорошо, я кого-нибудь сейчас пришлю, — глава клана нажал на кнопку сброса звонка и повернулся ко мне.
— Примерно в трехстах метрах отсюда, наш безрукий знакомый лежит. Тадао его стреножил, но притащить сюда не может. Этот полуробот слишком тяжелый. Бери Вана, и садитесь в «файтер». Вам нужно объехать холм. Увидите в лесу небольшую полянку с ручьем. Там они и находятся. Пленника погрузите в багажник. Надеюсь, втроем как-то справитесь. Он не должен очень много весить. Максимум, килограмм 150.
— Я же тебе говорил, — подошедший сзади вьетнамец, улыбнулся. — Дзенин всё предусмотрел. Поехали…
Через три минуты джип, переваливаясь через рытвины и ямы, выехал на полянку, о которой говорил дзенин. Хагане лежал недалеко от ручья, уткнувшись носом в землю. На его бедрах расплывались черно-красные пятна, забинтованные толстыми марлевыми повязками. Лодыжки киборга были скованны цепью.
Услышав шум подъезжающей машины, Хагане повернул голову. Его лицо исказилась в гримасе ненависти. Киборг дернул ногами, застонал и уронил голову в пыль.
Метрах в пяти от него сидел сухощавый жилистый мужчина лет 30-ти, положив снайперскую винтовку себе на колени. В лохматом камуфляже, с лицом, перемазанным зелено-черными полосами, веточками растений, привязанными к плечам и рукавам, он частично сливался с окружающей местностью. Если бы залег у дерева, мы бы его не разглядели.
«Так вот ты какой, Тадао», — я с интересом разглядывал бойца.
Мужчина увидел нашу машину. Встал, держа винтовку в руках. Внешне расслабленный, но это только казалось. На самом деле Тадао был собран и внимательно наблюдал за нами, готовый моментально отреагировать на неожиданную угрозу. Он напоминал сжатую пружину, скрытую под стальным корпусом, способную резко распрямиться в любую секунду.
— Свои, — Ван высунулся из окна и махнул рукой. Парень кивнул.
— Настоящий волк, — тихо сказал вьетнамец, глуша мотор. — Никому никогда до конца не доверяет. Только дзенину верит. И правильно. Его несколько раз пытались убить компаньоны и заказчики.
— Вижу, неудачно, — усмехнулся я, с интересом осматривая худую и крепкую фигуру бойца.
— Понятное дело. Тадао стоит перед тобой, а их кости гниют где-то в земле, — ухмыльнулся в ответ Ван. — Будь с ним аккуратным. Тадао — бывший армейский офицер, сейчас наемник. Ему человека убить, что сигарету выкурить. У наемника сложный характер и обостренное чувство самоуважения. Он никогда не забывает обиды. Помнит хамство, наглость и пренебрежение. Я знаю, что ты парень нормальный, и ничего такого себе не позволишь. Но предупредить обязан, во избежание возможных проблем. Нам он, конечно, ничего плохого сделать не должен. Слишком уважает дзенина. Но и повода затаить злобу ему давать не нужно. Разговаривай с ним аккуратно и подчеркнуто вежливо.
— Спасибо, учту, — пообещал я.
Вьетнамец кинул на меня короткий взгляд, кивнул, что-то разглядев, открыл дверцу и выпрыгнул из машины. Я вылез вслед за ним.
— Приветствую псов войны, — весело крикнул вьетнамец. — Давно безрукого стреножил?
— Привет, — равнодушно ответил Тадао. — Минут пять, примерно. Отстрелялся по ногам, чуть
