тайком, чтобы я не замерзла во сне! Ну что, в самом деле, ты такое говоришь? Это же нетактично! — сумбурно объяснила девушка, не стараясь подбирать ни слов, ни понятных ему выражений. Впрочем, Денис поступал точно так же, совершенно не принимая во внимание её золотой крест.
— Ну, может она и не такая, как мне показалось, — тут же замялся парень, — просто, ну, знаешь?.. Мне кажется, что ты ей не нравишься! Чего это она тебе там грубила? Нельзя грубить друзьям! Друзья — главное в жизни! Разве я не прав?
— Ты прав, наверное, — улыбнулась Алессия, — но это немного другое. А, кстати! Почему ты ещё здесь? Разве не хочешь вернуться домой?
— Если вернусь — моя семья будет обречена, — вздохнул Денис. — Ну, сама подумай. Если наши узнают, что я выжил, целый отряд собратьев посадят за умалчивание, а сестрёнку и вовсе заберут, как плату за нанесенный ущерб! Что уж говорить обо мне.
— Да ты прямо герой, получается! — задумалась девушка, глядя на смущенного похвалой Воробья. — И что собираешься делать, когда уйдёшь отсюда?
— Ну не знаю. — задумался тот. — Наверное, стану уличным артистом. Хочу играть на гитаре и радовать этим людей! — он тут же оживился, отыгрывая на воображаемом инструменте.
— Здорово, — она приняла свой чай и поздоровалась с заспанной Ольгой, которая тут же вернулась на кухню, о чём-то бурно перешептываясь с мужем. Андрей и вовсе оттуда не вылезал, совершенно не присматривая за залом.
— А почему так? — послушница искренне не понимала увлеченности собеседника. — Зачем их радовать? Не всем это нравится, знаешь ли!
— Да ну, не выдумывай! Всем нравится музыка, особенно гитарная! — подмигнул юноша и отбросил назад густые каштановые пряди. — Я очень люблю людей, они забавные, и всё такое. А ты?
— Ну, я ещё не решила, — она отвела взгляд и сделала пару внушительных глотков горячего чая.
— Странно. А вот я учился играть как мог, лишь бы осчастливить хотя бы одного бедолагу, — мягким голосом ответил парень и отбил нескладный ритм, барабаня по барной стойке.
— Слышь, diktaattori! — с порога окликнула Харенс, опираясь на приоткрытую дверь. — Пойдём уже, а?
— Как вежливо! — тут же съёрничал Дэн. — Между прочим, леди ещё не выпила чая.
— Надо будет — с собой возьмёт, — недовольно буркнула Крис. — Если хочешь, чтобы «леди» сегодня выспалась, не гавкай там, ладно?
— Ты посмотри, какая крутая, — Воробей сочувственно отмахнулся и с жалостью посмотрел на подскочившую с места послушницу. — Ты что, уже уходишь? А как же…
— Извини! — улыбнулась девушка, отбрасывая назад прядь белоснежных волос. — Я и правда спешу!
— Ну, ладно. Береги себя… — только и вымолвил Дэн, глядя на белокурого ангела в длинном белом сарафане, мысленно сравнивая её с порхающим пухом лугового одуванчика.
— И ты! — бросила Лесса и юркнула следом за Харенс, словно его и в помине здесь не было.
— А вот и пшеночка подъехала! — добродушно отозвалась Ольга, дефилируя с кухни с горшком дымящейся каши. — А ты чего эт тут кислый такой, аки молодость моя грешная?
— Да ничего, — пухляш тяжело вздохнул и принялся уныло жевать свой завтрак. Припоминая бесстрастное лицо рыжеволосой выскочки, он недовольно цыкнул и нахмурился. — Тоже мне, непробиваемая. Так и помрёт в одиночестве.
***
Забирая кобылу из амбара, очень удачно приспособленного под стойло, Алессия настаивала на том, что теперь она будет вести, поскольку Кристин это уже делала, и вообще, она сама хочет решать, что делать дальше. Карин была в отличной форме! Сбор свежей травы был поручен новоиспеченному помощничку, а шерсть и загривок — вычищены сибиряками до блеска.
Передвигаясь на лошади мелкой рысцой вдоль небольшого населенного пункта, послушница с грустью наблюдала картину общего декаданса. Карликовые ничейные поселения находились в жутком упадке. У местных не было ни электричества, ни даже годных ограждений. Немногочисленные детишки бегали в старых лохмотьях, сшитых из мешков и подручного тряпья. Кидаясь друг в друга грязью и палками, они выкрикивали перекрученные фразы, словно совсем не учились правильному произношению, а взрослые и вовсе выживали, как могли. Кто-то возвращался с грубо забитой добычей, кто-то следил за шпаной, а кто-то худо-бедно пытался культивировать усыхающий лён. «Бесхозники» чаще носили обноски, нежели хорошую одежду: её изготавливали в обособленных поселках специальных цехах властвующих хозяев возрожденных земель. Такие вещи продавали только купцам и зажиточным предпринимателям. Глядя на одежду Кристин, можно было сразу же понять её статус элитной наемницы. Немногие бродяги могли похвастаться качественными шмотками, что уже говорить об эластичных кожаных брюках, которые явно стоили не меньше пары ценных книг, если не больше. Впрочем, налаженное производство текстильной промышленности вполне справлялось с обеспечением подчиненного народа, и необходимости донашивать старые тряпки попросту не было. В каком-то смысле, каждый защищенный Церковью, или империей Рейха поселок представлял собой своеобразную закрытую «фабрику», и выполнял одну конкретную функцию, лишь изредка комбинируя производство с разведением скота и мелкими посевами. Знаний не хватало даже у Рейха, а использовать потомственных мастеров того или иного дела было куда удобнее и выгодней, в угоду четкому регулированию дозволенной информации.
Дергая поводья и двигаясь по извилистой трассе, Алессия тяжело вздохнула и недовольно скуксилась. Пронять Кристин разговорами о прошлом и мальчиках было нереально. Поняв, что наёмница её игнорирует, послушница решила брать нахрапом. После очередного монолога о важности здорового образа жизни, Кристин всё же сдалась, раздраженно фыркая и посылая белокурую куда подальше.
— Слушай, ты вообще следишь за дорогой?! — возмутилась гончая, поправляя растрепавшуюся челку и удерживаясь на спине кобылы без всякого седла. — Я уже сказала, что это не твоё дело!
— Понятно! — отчеканила девушка, переходя на легкий галоп. — А он не так плох, правда? Хоть и грубиян, зато честный! Как ты думаешь?
— Кто?
— Денис!
— А, боров?[1] — скривилась Кристин. — Понятия не имею. Сопляк обыкновенный.
— Нельзя так толстячков! — возразила Лесса. — Это же нечестно!
— Да причём тут это вообще? — Харенс устало закатила глаза. — Мне плевать, кто и как выглядит, дело не в этом.
— А в чем же тогда?
— Неважно. Поменьше бы ты трепалась с кем попало.
— Но ты же сама так делаешь! Вон с тем страшным дядькой, например, который нас к варварам посылал!
— Я делаю это целенаправленно, — холодно ответила Кристин. — Сворачивай на восток, хочу посмотреть, как там дела в селении Пахарей.
— Пахарей?
— Один из старейших поселков. Стоит ещё с тех пор, как Рейх взяли курс на захват всей уцелевшей промышленности. Ты разве не знаешь? — Удивилась Кристин. — Плодородные земли и приемлемый климат позволял фермерам обеспечивать народ зерном ещё до анархопокалипсиса. У нашей страны был свой импорт, до полной деградации общества. А теперь они торгуются с
